семейную фотографию. На снимке были изображены Бекки, ее муж Дэйл и их мальчики — близнецы Закариус и Дэйл-младший. Оба мальчика уже выросли и сейчас были мужчинами. Этой фотографии было лет десять, но и сейчас семья была такой же сплоченной и дружной, как раньше.
— Я всегда тебе завидовал, — признался он, когда Бекки подошла и тоже взглянула на фото. — Но теперь… — Его улыбка получилась смущенной. Чувства, которые он испытывал, были ему незнакомы. Он хрипло прошептал: — Сейчас я почти верю…
Больше он говорить не мог, но знал, что Бекки поняла его.
— Ты любишь эту маленькую девочку, ведь так? — скорее заявила утвердительно, чем спросила она.
Зак кивнул, все еще продолжая смотреть на снимок, но видя перед своими глазами Николь.
— Да, люблю.
— А ее маму?
Ее мама. Моника. Женщина, которая не выходила у него из головы и мысли о которой заставляли его сердце биться намного быстрее. Быстрее, чем три круга над посадочной площадкой в снежную бурю…
Зак положил снимок на место. Он не обиделся на этот вопрос, так как до известной степени сам навел сестру на разговор.
— Она замечательная, — проговорил Зак, очень хорошо понимая, что его ответ совсем не объясняет его чувств. Сейчас он не был расположен более четко определять их. Даже перед таким близким и дорогим человеком, каким была Бекки. — Знаешь, что я скажу тебе? Мы стали с ней друзьями. Очень добрыми друзьями.
— Что ж, ладно. — Бекки очень хорошо умела читать между строк. — А бывший муж не давал о себе знать?
— Нет. Однако я бы очень хотел поговорить с ним. По-мужски.
— Правда? — Бекки стала рыться в сумочке в поисках губной помады. — И что бы ты сделал?
— Я бы хорошенько его отделал, дорогая сестренка. — Зак наблюдал за тем, как Бекки красит губы, с явно возрастающим раздражением, а потом добавил: — Но только прежде я разберусь с тобой, если ты сейчас же не выведешь меня отсюда и не накормишь. Я просто умираю с голоду!
За ланчем Зак рассказал о последних достижениях Николь.
— Она делает невероятные рисунки, — похвастался Зак, поймав себя на том, что говорит сейчас как гордый отец. — Она знает алфавит и может написать наши имена. Моника с ней занимается. У них уроки каждый день. А в те дни, когда у Моники работа в конторе, Николь идет туда вместе с ней и печатает на старой пишущей машинке.
— Надо бы купить ей компьютер.
— Я уже думал об этом.
— Есть специальные компьютеры для детей, это чудесная развивающая игрушка. Сегодня же после обеда и купим, — решила она, вероятно, считая, что согласия Зака на это не требуется.
Им подали салат, и на некоторое время за столом воцарилось молчание. Ребекка первая нарушила его.
— Так ей уже отдали щенка? — спросила она, сделав глоток воды.
— Чарли? Нет, еще нет. Мы пока не взяли его в дом. — Зак посолил и поперчил свой салат из зелени. — Думаем подождать еще недельку-другую.
— Чарли, — произнесла Ребекка. — Кто же его так назвал?
— Она и назвала.
— Она — это кто? Моника?
— Нет, Николь.
— Николь? — недоверчиво повторила Бекки. — Я думала, она не говорит.
— Она и не говорила. — Зак с удовольствием жевал салат. На память пришло сладкое воспоминание о первом слове Николь. — Вероятно, она очень сильно хотела этого щенка.
— Так сильно, что даже заговорила? — изумленно заметила Бекки и покачала головой. — Это невероятно.
— Да, правда. — Зак встретил задумчивый взгляд сестры, продолжая вспоминать тот момент. Он почувствовал, что к горлу снова подкатывает комок.
— А сейчас? — спросила Бекки. — Сейчас она говорит?
— Нет. — Он отщипнул кусочек от сдобы с хрустящей корочкой, но есть не стал. Как сильно Моника надеялась, что если Николь однажды заговорит, то уже больше не будет молчать! Ведь и он на это надеялся! — Доктор считает, что она может говорить, но просто не чувствует необходимости это делать. Мы все понимаем ее и без слов.
— Так какой же выход? Игнорировать ее просьбы?
— Возможно. — Зак печально улыбнулся. — Но никто из нас так не поступит. Бедняжке и без того досталось. И поэтому ни Моника, ни я не желаем больше причинять ей боль. Нет… — Зак вздохнул. — Мы ждем и надеемся, вот и все.
— Как это, должно быть, тяжело! — Бекки похлопала брата по руке. — Но по крайней мере вы знаете теперь, что она способ… — И вдруг резко оборвала себя: — Не верю своим глазам. — Все ее внимание было поглощено чем-то или кем-то за спиной Зака.
— Что случилось? — Нахмурившись, Зак собрался было повернуться.
— Не двигайся, — предупредила Бекки. — Она увидела меня. — Бекки натянуто улыбнулась и подняла руку для приветствия.
— Кто?
Бекки занялась своим салатом и сидела, не поднимая глаз.
— Дора. Она, должно быть, только что вошла. Сейчас она сидит в отдельной кабинке и в упор смотрит на меня.
— И что? Ты ведь сама сказала, чтобы она пошла на ланч, когда вернется Жизель. — Зак был сильно озадачен волнением сестры.
— Но она с мужчиной, — сказала Бекки. — И он — не клиент.
Зак подцепил вилкой маленький бледный помидор.
— Тем лучше для нее.
— Я так не думаю. — Бекки встревоженно посмотрела на брата. — Помнишь, я по телефону рассказывала тебе о лысеющем, ярко одетом мужчине, который интересовался Моникой?
— Ричард Синклер?
— И никто другой.
— С Дорой? — Зак повернулся, послав к черту осторожность, и увидел все собственными глазами. Да, милая сцена! Он увидел, что Дора для виду сосредоточенно изучает меню, чтобы не встречаться глазами с Ребеккой.
Синклер сидел к ним спиной. Зак увидел широкие плечи в ладно сшитом пиджаке, выставленную напоказ загорелую шею, блестящую лысину и длинные рыжие волосы, собранные в жиденький конский хвост.
«Ну и ну, — с презрением подумал Зак. — Так это и есть тот взрослый мужчина, который избивает женщину и ребенка».
Ему понадобилось все его самообладание, чтобы остаться на месте. Так хотелось вытащить этого негодяя из кабинки и стереть его в порошок!
Зак резко повернулся на стуле. Его взгляд был свиреп.
— Что он от нее хочет? Она что-то знает?
Бекки нахмурилась.
— Нет, что ты, ничего. И мне кажется, что она даже не работала в тот день, когда он зашел в офис. Может быть, это просто совпадение, — добавила она больше с надеждой, чем с убеждением.
— О, перестань! — Зак усмехнулся. — Теперь ты мне еще скажешь, что он ухаживает за этой женщиной из-за ее денег и внешности!
Бекки с раздражением отмахнулась от его замечания.
