Как бы гонимый грозным серафимом. Глядишь на темный путь — и грусть во взоре, Глядишь назад — ворота на запоре. И сердце вдруг ушло в себя, замкнулось, Как будто ей себя не раскрывало, Как будто с ней для счастья не проснулось, Своим сияньем звезд не затмевало. Сомненья, скорбь, укоры, боль живая Теснят его, как туча грозовая. Иль мир погас? Иль гордые утесы В лучах зари не золотятся боле? Не зреют нивы, не сверкают росы, Не вьется речка через лес и поле? Не блещет — то бесформенным эфиром, То в сотнях форм — лазурный свод над миром? Ты видишь — там, в голубизне бездонной, Всех ангелов прекрасней и нежней, Из воздуха и света сотворенный, Сияет образ, дивно сходный с ней. Такою в танце, в шумном блеске бала, Красавица очам твоим предстала. И ты глядишь в восторге, в восхищенье, Но только миг — она здесь неживая, Она верней в твоем воображенье — Подобна той, но каждый миг другая. Всегда одна, но в сотнях воплощений, И с каждым — все светлей и совершенней. Так у ворот она меня встречала И по ступеням в рай меня вводила, Прощальным поцелуем провожала, Затем, догнав, последний мне дарила, И образ тот в движенье, в смене вечной, Огнем начертан в глубине сердечной. В том сердце, что, отдавшись ей всецело, Нашло в ней все, что для него священно, Лишь в ней до дна раскрыть себя сумело, Лишь для нее вовеки неизменно, И, каждым ей принадлежа биеньем, Прекрасный плен сочло освобожденьем. Уже, холодным скована покоем, Скудела кровь — без чувства, без влеченья, Но вдруг могучим налетели роем Мечты, надежды, замыслы, решенья. И я узнал в желаньях обновленных, Как жар любви животворит влюбленных. А все — она! Под бременем печали Изнемогал я, гас душой и телом. Пред взором смутным призраки вставали, Как в бездне ночи, в сердце опустелом. Одно окно забрезжило зарею, И вот она — как солнце предо мною. С покоем божьим, — он душе скорбящей Целителен, так сказано в Писанье,— Сравню покой любви животворящей, С возлюбленной сердечное слиянье. Она со мной — и все, все побледнело Пред счастьем ей принадлежать всецело. Мы жаждем, видя образ лучезарный, С возвышенным, прекрасным, несказанным Навек душой сродниться благодарной, Покончив с темным, вечно безымянным. И в этом — благочестье! Только с нею Той светлою вершиной я владею. В дыханье милой — теплый ветер мая, Во взоре милой — солнца луч полдневный, И себялюбья толща ледяная Пред нею тает в глубине душевной. Бегут, ее заслышав приближенье, Своекорыстье, самовозвышенье. Я вспоминаю, как она сказала: «Всечасно жизнь дары благие множит. От прошлого запомнится так мало, Грядущего никто прозреть не может. Ты ждал, что вечер принесет печали, Блеснул закат — и мы счастливей стали,
