делая решительным противником всякой мистики.
Образцы. — В стихотворении перечисляются образцы, или примеры, высокой любви. В «Шах-наме» Фирдоуси
Еще одна пара. — Поэма о любви
Предостережение. — Намек на модные в ту пору высокие дамские прически.
Погруженный. —
Привет. — Легенда гласила, что птица
Самое сокровенное. — На Гете произвела большое впечатление красота молодой австрийской императрицы Марии-Людовики, с которой он встретился на курорте в Карлсбаде. Ей стало известно об этом, и она просила переводчика Гафиза Гаммера передать, что она просит поэта не высказывать чувств к ней в стихах. Однако Гете не мог удержаться, чтобы не воспеть ее, не называя по имени.
По определению самого Гете — книга «посвящена практической морали и жизненной мудрости, согласно восточному обычаю и складу».
Шаху Седшану… — Этот шах был ученым, и его воспел Гафиз. Под шахом Седшаном Гете имеет в виду веймарского князя Карла-Августа, который в период написания стихотворения, в начале 1815 г., находился на Венском конгрессе.
Джелал-эддин Руми говорит. —
В авторских пояснениях говорится о том, что в восточной поэзии встречаются не только похвалы покровителям поэтов, но и резкие суждения о тех, кто не ценит их дарования. «Книга недовольства» отражает сложные отношения Гете с публикой его времени, а также с другими представителями литературного мира. «Я, впрочем, держал себя чрезвычайно умеренно, — говорил Гете Эккерману (4 января 1824 г.), — если бы я захотел высказать все, что меня мучило и беспокоило, то эти несколько страниц могли бы разрастись до целого тома». Мотивы этого цикла получили выражение также в «Кротких ксениях».
«Где ты набрал все это?..» — Ответ поэта тем, кто недоумевал по поводу выбора им восточной темы.
«Где рифмач, не возомнивший…» — Стихотворение осуждает эгоцентризм и себялюбие, проникшие во все слои общества: после победы над Наполеоном Европа могла бы объединиться, но вместо этого царят раздоры.
«Разве именем хранимо…» —
«Если брать значенье слова…» — В Персии «Меджнуном» называют безумца, одержимого. В эпоху античности и Возрождения поэта часто изображали одержимым. Гете с гордостью причисляет себя к одержимым такого рода, не понимаемым косной и невежественной толпой.
«Мнишь ты, в ухо изо рта…» — Направлено против тех, кто придерживается понятий лишь потому, что они традиционны. Гете утверждает здесь необходимость самостоятельного и критического подхода к укоренившимся верованиям.
«Когда-то, цитируя слово Корана…» — В дополнение к предшествующему стихотворению Гете указывает, что новые критики Корана (то есть Библии) вносят еще большую сумятицу в умы. Концовка стихотворения отнюдь не означает призыва вернуться к старой вере. Гете считал все эти богословские споры бесплодными.
По замыслу Гете, книга должна была отразить современные мировые события. План остался неосуществленным, ибо Гете не мог в полной мере высказать своего отношения к политической реакции, наступившей после разгрома Наполеона.
Мороз и Тимур. — Образ Наполеона слился у Гете с фигурой восточного завоевателя Тимура (Тамерлана, 1336–1405). В арабской летописи есть стихотворение, давшее возможность провести параллель между одним из походов Тимура и зимней кампанией Наполеона в России.
Тимур и Наполеон для Гете воплощения демонического начала, огромной жажды могущества; они подобны мировым стихиям, и поэтому в их судьбах играют роль космические, стихийные силы; имеется в виду именно это, а не случайные климатические условия во время их войн.
Часть цикла, непосредственно посвященная любви Гете к Марианне фон Виллемер. Стихотворения,
