Эскивеса за именами всех двенадцати членов тайной группы!
Дон Лоренцо явно недооценил эту женщину. Он осознал, что имеет дело с историком-профессионалом с аналитическим умом, использующей в исследованиях диалектический метод. К тому же у Лючии был богатейший словарный запас. Она была по-настоящему выдающейся женщиной, обладающей интуицией, живым умом и рассудительностью.
– Отлично, Лючия! Что я могу сказать? Ты только что преподала мне урок проведения научного исследования. Я восхищен твоим рассказом.
Лючия слегка покраснела, услышав столько похвал в свой адрес. Дон Лоренцо, не желая акцентировать на этом внимание, продолжил:
– Ты помнишь имена тамплиеров, с которыми общался наш друг де Эскивес? Я спрашиваю на тот случай, если кто-либо из них был из Херес де лос Кабальерос. Тогда мы смогли бы связать кое-какие концы.
– Я попробую вспомнить, хотя ты задал мне нелегкий вопрос. Мне встречались эти имена только раз. – Она посмотрела на Фернандо и попросила помочь ей, записывая имена на листе бумаги. – В этой группе было шесть французов: Филипп Жювер, Франсуа Томплазье и дю Липон. Потом… Гильом Медье, Ришар Депуле и последний… как же его звали? Филипп Марсе!
– Это невероятно, Лючия! Как тебе удалось вспомнить все эти имена? – Фернандо был потрясен.
– Думаю, просто потому, что у меня хорошая память. Но вернемся к нашей теме. Я перечислила только французов. Там было еще двое англичан, один итальянец и испанцы. Я начну с последних, потому что их имена для меня самые легкие. Это Хуан де Атарече, сам Гастон де Эскивес и, наконец, каталонец… Хоан Пинарет! Англичане…
Дон Лоренцо взволнованно перебил ее:
– Лючия, ты упомянула Хоана Пинарета?
– Да, думаю, именно так звали одного из них. Должно быть, это был самый молодой член группы. Судя по некоторым высказываниям о нем, встречающимся в письмах, он был учеником и готовился к вступлению в общину.
– Я еще не успел вам сказать, – дон Лоренцо от волнения задержал дыхание, – что имя командора, который подписал письмо о передаче браслета, Хуан Пинарет… – Он посмотрел на Лючию, затем на Фернандо. – Как вы думаете, мы говорим об одном и том же Пинарете?
Лючия мысленно сопоставила даты. Самые старые документы, в которых упоминалось о Пинарете, были датированы 1244 годом. А письмо, обнаруженное доном Лоренцо, было отправлено из Херес де лос Кабальерос в 1312 году. Даты отделяло шестьдесят восемь лет. Это было очень много, но в пределах допустимого. «Почему бы нет?» – подумала Лючия.
– В моих документах о Пинарете говорится как о новичке, недавно принятом в общину. Представим, что ему тогда было лет шестнадцать или восемнадцать. Через несколько лет по какой-то причине его могли направить в командорство Херес де лос Кабальерос. Если я не ошибаюсь в подсчетах, документ, который нашел Лоренцо, он мог подписать, когда ему было восемьдесят три года или восемьдесят пять лет. Это сомнительно, но не невозможно!
– Значит, имя совпадает, хотя в письме написано «Хуан», а не «Хоан». Я думаю, этот господин Пинарет является связующим звеном между двумя командорствами, находящимися в Замаррамале и в Херес де лос Кабальерос, – сделал вывод Фернандо.
– Итак, вот что мы знаем об этих тамплиерах: один из них имел отношение к церкви Подлинного Креста, а другой сначала находился в Каталонии, а потом в Херес де лос Кабальерос. Оба они были членами тайной группы ессеев. Тамплиер из Херес де лос Кабальерос передал на хранение моей семье предмет, который был ничем иным, как браслетом Моисея. О тамплиере из Замаррамалы известно немного… – дон Лоренцо пытался свести воедино все факты, которые им были известны.
– Мы знаем еще кое-что, – вмешалась Лючия. – Я встретила упоминание о нескольких предметах в одном из писем, а конкретнее в том, где де Эскивес пытался оправдать совершенное им убийство некого Пьера де Субиньяка… В этом письме упоминались медальон, сундучок и папирус. Вот все, что мы знаем!
– Очень любопытно! – заявил дон Лоренцо. – Итак, в нашем списке имеются: браслет, медальон, сундучок и папирус. – Он повернулся к Фернандо. – Ты обратил внимание на то, что речь идет о драгоценностях? Мне кажется, что в этой истории нет ни одной случайности. Подумай минуту вот о чем: мы, два историка и ювелир, пытаемся распутать сложный клубок, образовавшийся почти восемь веков назад, и, по мере того как мы углубляемся в эту историю, появляются разные драгоценности и предметы, имеющие огромную историческую ценность. Я заинтригован и хотел бы знать, обладают ли остальные предметы такой же ценностью, как браслет Моисея?
Лючия предположила, что некоторые из этих таинственных предметов все еще могут находиться в тайниках церкви Подлинного Креста. Именно поэтому она обратилась в министерство за разрешением провести тщательный осмотр церкви. Она пообещала дону Лоренцо поставить его в известность о дате проведения такого осмотра, если он захочет участвовать в нем.
– Спасибо, Лючия! Я на это рассчитываю. – Дон Лоренцо поудобнее устроился в кресле и посмотрел на Фернандо. – Значит, теперь мы должны узнать, что же хранится в церкви Подлинного Креста. И нам еще непонятно, какова роль в этом моего дедушки и твоего отца.
Устав от долгого сидения, Лючия поднялась с кресла и стала перед мужчинами, повернувшись спиной к камину. Часы в гостиной показывали ровно восемь. Она подумала, что было бы интересно обсудить вопрос, который только что поднял дон Лоренцо, рассмотрев его под другим углом зрения.
– Я вам предлагаю сделать следующее: вы попробуете написать на листке бумаги все, что вы помните об этих людях: даты, контакты, документы, которые остались после них, и любые сведения, которые могут представлять какой-то интерес. Каждый напишет о своем родственнике, и сделайте это как можно более сжато. Не пытайтесь написать целую биографию! Когда вы закончите, мы сопоставим все данные и попробуем найти параллели, если они возникнут, между тамплиерами, которые жили в Херес де лос Кабальерос и в Сеговии в XIII веке. Что вы скажете?
Оба подумали, что это может дать какой-то результат, и принялись писать.
Лючия закурила и вышла из гостиной, чтобы обсудить с Эльвирой ужин. Она не была уверена, останется ли дон Лоренцо на ужин, хотя этот вариант ее совершенно не устраивал. Она предпочла бы получить удовольствие от спокойного ужина с Фернандо.
Они провели весь вечер за разговорами. Лючия рассчитывала, что, когда они обсудят все, связанное с их ближайшими родственниками, тем для разговора больше не останется. Они могли уложиться в полчаса. На тот случай, если обсуждение затянется, она распорядилась, чтобы Эльвира поставила еще один прибор, и попросила Маноло затопить камины в двух спальнях.
Лючия поднялась в свою комнату и долгое время стояла перед платяным шкафом, раздумывая, как ей одеться к ужину.
В это утро они с Фернандо обменивались двусмысленностями, и эта игра заставила ее думать, что он имеет по отношению к ней какие-то намерения. Такая ситуация не очень часто возникала в ее теперешней неустроенной жизни, но это очень льстило ей как женщине.
Она призналась себе в том, что Фернандо ей интересен, хотя она нечасто думала о нем. Ей казалось неразумным упустить такую возможность, тем более раз это касалось мужчины, который, похоже, страдал в жизни не меньше Лючии. Что они потеряют, если почувствуют себя в обществе друг друга мужчиной и женщиной? Даже если это продлится всего один день!
Лючия выбрала простое черное платье, подчеркивающее фигуру. Она уже не помнила, когда надевала его в последний раз. Она сняла его с плечиков и быстро примерила, убедившись, что оно все еще идеально сидит на ней. Лючия оставила платье на кровати, собираясь надеть его к ужину.
Она спустилась в гостиную узнать, как продвигается выполнение задания, и села рядом с Фернандо. Оба уже закончили, и дон Лоренцо первым прочитал свои записи.
– Мой дедушка получает в наследство этот браслет. В 1930 году он едет в Сеговию, чтобы посетить церковь Подлинного Креста и установить контакт с хозяином ювелирной мастерской, Фернандо Луэнго. Поездку в Сеговию он учитывает в своей книге расходов, и делает там же пометку о Папе Онорио III. Этот Папа отправил в церковь в 1224 году реликварий с фрагментом Святого Креста. Это дедушка вовлекает
