Чисто убийственное зло

книжного шкафа.

— Особенно те, у которых картинки на обложке, — вставила Вадетта, не желая оставаться в стороне. — Кто-нибудь может подумать, что в «Герб Окенлохтермакти» приезжают только разряженные куклы и крутые братки…

— А разве не так? — промурлыкала синьора Стрега-Борджиа, бросив взгляд на коричневый полосатый костюм Винни и розовую юбку Вадетты, не прикрывавшую ее живота, не говоря уже об объемистых бедрах.

— Не-а. — Винни достал распечатанную пачку сигарет, не подозревая о нанесенном ему скрытом оскорблении. — Это местечко, вот что я называю классом. На голову выше всего остального — понимаете, о чем я?

— Нет, — сказала синьора Стрега-Борджиа, отвечая одновременно на предложение закурить и вопрос Винни.

— Ужасно старит кожу, — донесся голос от двери. — К тому же воняет, словно от пепельницы, не правда ли, Вадетта, детка?

Вадетта глубоко затянулась и хмуро посмотрела на миссис Ффорбс-Кэмпбелл.

— Лучше пусть от меня пахнет пепельницей, чем бойней. Фи-фи, что за чертовщина на тебе надета?

— Эта старая тряпка? — Миссис Ффорбс-Кэмпбелл рассмеялась, как школьница. — Вообще-то это мой Диор. Шкура новорожденного тюленя с корсетом из китовой кости — просто удивительно, какой шедевр можно сотворить из нескольких кусков дохлых животных, не правда ли?

Синьора Стрега-Борджиа побледнела, когда хозяйка отеля просверлила ее взглядом.

— Боюсь, у нас проблемы, — призналась миссис Ффорбс-Кэмпбелл. — Один из наших американских гостей — этот паренек-юрист из сорок третьего номера, крайне неприятный тип, который то и дело грозится подать на нас в суд, поскольку суп, на его взгляд, слишком жидкий, а простыни слишком… короче, он позвонил вниз и сказал, что пытается заснуть, но шум, доносящийся из комнаты вашего сына, делает это совершенно невозможным.

— Титус? — спросила синьора Стрега-Борджиа. — Немедленно пойду и посмотрю.

— И еще, — продолжала миссис Ффорбс-Кэмпбелл, — когда будете наверху — боже, я прямо не знаю, как об этом сказать, чтобы не обидеть… — Хозяйка отеля наклонилась к синьоре Стрега-Борджиа, окаменевшей от смущения. — Горничная жаловалась на запах из комнаты вашего сына. Очевидно, он настолько ужасен, что она решительно отказывается заходить туда, чтобы убраться.

— Стоит поторопиться. — Синьора Стрега-Борджиа с трудом разогнулась, вставая со скамеечки, и поспешила наверх.

— Прошу нас извинить, — подал голос синьор Стрега-Борджиа. — Уверен, что моя жена во всем разберется.

— Лучано! — Миссис Ффорбс-Кэмпбелл озарила его улыбкой ослепительной белизны. — Позвольте представить вам одного из моих самых близких друзей, Винсента Белла-Виста.

— Лучано Стрега-Борджиа, — сказал синьор Стрега-Борджиа, протягивая руку для рукопожатия, — из Стрега-Шлосса, недалеко от деревни. А вы проживаете здесь?

Чувствуя себя обойденной вниманием, Вадетта тоже сунула свою руку.

— Мы живем в бунгало на холме, где раньше был старый общественный туалет. Винни построил наш дом в прошлом году, а потом мы еще возвели сауну и большой гараж для наших одинаковых белых машин. Я — Вадетта, невеста милого Винсента. Помогаю ему в его бизнесе.

Захлебываясь в море приватной информации, выплеснутой Вадеттой, синьор Стрега-Борджиа повернулся к подрядчику и постарался изобразить интерес к разговору.

— Вы работаете здесь, мистер Белла-Виста? Живя в Стрега-Шлоссе, мы немного потеряли контакт с деревней…

Винсент Белла-Виста зажег сигарету и улыбнулся снизу вверх синьору Стрега-Борджиа.

— Работаю потихоньку здесь и там, — скромно признался он. — Снос и реставрация, если вы понимаете, о чем я.

— Слишком хорошо понимаем, — кивнул синьор Стрега-Борджиа. — Мы с семьей были вынуждены временно стать здесь лагерем из-за проблем с крышей.

Винсент Белла-Виста сочувственно вздохнул.

— Эта старинная собственность — напрасная трата денег, если вы спросите меня, чинить ее стоит целого состояния. Приходит время, когда гораздо проще снести всю громадину и начать заново… Стрега- Шлосс, вы сказали? Внизу, возле залива? Сколько ему? Должно быть… шесть, семь сотен лет?

— Плюс-минус столетие, — согласился синьор Стрега-Борджиа. — Принадлежал нашему семейству с самого первого года своего существования.

— Да, крыша встанет в копеечку, приятель, — ухмыльнулся подрядчик, непринужденно переходя на ты. — Никогда не подумывал о том, чтобы продать его и купить что-нибудь более управляемое?

— Бывало, — пробормотал синьор Стрега-Борджиа, у которого мгновенно испортилось настроение при мысли о том, во что обойдется ремонт.

— Могу предложить сделку, сквайр. — Винсент Белла-Виста подмигнул миссис Ффорбс-Кэмпбелл, которая проявляла повышенный интерес к разговору. — Сбудь развалюху с рук, купи хороший дом с пятью спальнями по другую сторону деревни в районе Боггинвью…

— Хм… — чуть не подавился синьор Стрега-Борджиа, ошарашенный мыслью о жизни без Стрега- Шлосса. — Но у нас звери… персонал… прапрапрапрабабушка, сохраненная криогенным способом.

— Без проблем — можем подкинуть вам садовый сарайчик и двойной гараж в придачу. — Чувствуя, что потенциальный клиент близок к панике, подрядчик слегка осадил назад. — Вот что я скажу — иди и помозгуй над этим. Обговори с женой. Послушай, что скажут детишки… Вот моя карточка — буду рад поговорить с тобой в любое время, когда пожелаешь.

— Винни, не будь таким напористым, — проворковала миссис Ффорбс-Кэмпбелл, подплывая к синьору Стрега-Борджиа и покровительственно обнимая его. — Оставь беднягу в покое. Сегодня праздник, забыл? Принести кому-нибудь выпить? Лучано? Что будете вы?

Хруст гравия за окном возвестил обитателям гостиной о прибытии полицейской машины.

— О господи, — пробормотала миссис Ффорбс-Кэмпбелл, — чего им надо? Пойду посмотрю — вернусь через секунду…

* * *

В спальне, которую Титус делил с Лэтчем и пятью сотнями розовых клонов, прибытие синьоры Стрега-Борджиа вызвало панику. Схватив скелет гуся, Титус прыгнул в ванну и заперся там. Дверь матери открыла Пандора.

— Фффууу — какой ужасающий запах. — Синьора Стрега-Борджиа заткнула нос. Волна вони, источаемой разлагающимся гусем, вырвалась в коридор и едва не сбила ее с ног. — Что происходит?

— Титус… эээ… это гусь. — Пандора отчаянно импровизировала. — У него диарея — у Титуса, не у гуся. Это так ужасно — он сидит там уже целую вечность.

Синьора Стрега-Борджиа боком протиснулась в спальню, прижимая ко рту платок.

— Бедный Титус, — сказала она, подходя к двери ванной. — Дорогой? Тебе что-нибудь принести? Может, воды со льдом?

Из ванной донесся вопль, сопровождаемый звоном разбиваемого фарфора.

— О черт — гусь! Аааргх! О, юууррхх! Перестаньте!

— Что он говорит? — Синьора Стрега-Борджиа прижала ухо к двери. — С кем он говорит? Что перестать? Что он там делает?

— Это… эээ… совершенно ужасно. — Пандора схватила мать за руку. — Я имею в виду диарею. Не беспокойся. Я думаю, самое страшное уже позади.

— Только не в унитаз! — завывал Титус. — Ведите себя как следует. Стойте смирно. И не шипите.