— О, мой бедный дом. — Синьора Стрега-Борджиа разрыдалась. — Наш чудесный дом. Мы не должны были оставлять его без присмотра.
Со стороны парковки донеслись приглушенные проклятия. Хью Пайлум-Хэйт пытался отодрать с капота своего обожаемого «BMW» расплющенные останки шести склонных к самоубийству клонов. Поскольку они выбросились с высоты нескольких этажей, их расплющенные тела стали больше походить на розовое бланманже, нежели на трупики гомункулов, однако выяснилось, что в отличие от бланманже их невозможно отчистить. Яростно и безрезультатно натирая капот тряпкой, Хью Пайлум-Хэйт, пребывавший в неведении о том, что его кто-то слышит, извергал поток таких ругательств, от которых волосы становились дыбом.
У него за спиной Ток порылся в недавно эксгумированной сумочке из крокодильей кожи и, достав оттуда пакет ароматизированных салфеток, протянул страдальцу.
— Попробуйте этим, — предложил крокодил, протягивая лапу помощи.
— Давайте лучше посмотрим, нельзя ли это выжечь — так будет чище, — решил Ффуп. — Отойдите- ка…
Хью Пайлум-Хэйт обернулся. Звери, уже некоторое время с интересом следившие за его действиями, приветливо улыбнулись, однако вид такого количества оскалившихся зубов не подарил владельцу машины желаемого утешения.
— Что?! — взвизгнул он, пятясь от четверки улыбающихся монстров.
Неправильно истолковав это как разрешение начать, дракон шагнул вперед, склонился над капотом «BMW», набрал в грудь побольше воздуху и испустил из обеих ноздрей мощные языки пламени.
— МОЯ МАШИНА! — закричал Хью Пайлум-Хэйт. — ПЕРЕСТАНЬ! ПОМОГИТЕ! ПОЛИЦИЯ! НЕТ, НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО!
Титус в ванной осторожно уложил последнего спящего клона на пол рядом с его четырьмястами тремя братьями. Тот слабо зашипел, сворачиваясь клубочком под двумя листками туалетной бумаги. Несмотря на недавний ужас, Титус испытывал совершенно абсурдную гордость. Ему удалось отмыть все следы прогорклого гусиного жира с пяти сотен клонов очень простым способом: он вылил на них бутылку геля для душа, подождал, пока они переругаются и передерутся, а затем направил на них струю воды достаточной силы, чтобы прижать их к стенкам душевой кабинки.
К сожалению, во время этой процедуры произошло несколько досадных случайностей: полдюжины клонов, которым удалось взобраться на радиатор, заползли на подоконник и бросились вниз в свободный полет прямо на капот припаркованной черной машины; горсть клонов Дэмп спустила в унитаз; а один…
— Ух, — содрогнулся Титус, не в силах оторвать взгляд от маленького розового пятна на ковре возле двери. Это было так ужасно — шипение под подошвой, затем хлопок и расплывающееся мокрое пятно.
Пандора просунула голову в дверь ванной. Согласное сопение выживших клонов странным образом производило успокоительный эффект, совсем не то, что возбужденное квохтанье наседок в переполненном курятнике.
— Они такие милые, — прошептал Титус.
— Только когда спят. Брр, сколько хлопот! У меня никогда не будет детей, никогда, никогда, никогда. — Пандора вытащила брата из ванной и закрыла за ним дверь. — Так, — сказала она, — нам надо кое-что выяснить. Вопрос в том, до каких размеров они вырастут и как скоро?
— Это два вопроса, — пробурчал Титус.
— Неважно. — Пандора указала на только что обезжиренный лэптоп. — Давай. Ты втравил нас в эту историю, теперь выпутывай нас из нее.
Титус послушно подключился к www.diy-clones.com и начал набирать письмо, отвлекаемый лишь Пандорой, которая шумно дышала ему в ухо, читая через плечо.
Дорогой Хелпдеск
— Это не имя собственное, — осудила его Пандора. — Ну ты что, Титус, — тупой или как?
Титус закатил глаза и переписал:
Дорогой Тупойиликак!
Следуя вашим инструкциям, мы вырастили 500 клонов, размер 10 %, черновое качество (розовые). Сейчас они уже довольно большие и с трудом приучаются к дисциплине.
— Не думаю, что именно так следовало бы…
— Заткнись, Пан. Ты хочешь, чтобы я это писал или нет? — Титус продолжил печатать, принципиально не обращая внимания на громкие вздохи, издаваемые сестрой.
…и мы хотели бы знать, какого размера они достигнут и когда перестанут расти (т. е. станут взрослыми)?
Искренне ваш
Титус А. Стрега-Борджиа (мистер)
— И это все? — спросила Пандора. — А как же это: каким образом нам от них избавиться? Можем ли мы отослать их обратно? Или они останутся с нами навечно?
— Я добавлю немножко в конце. — Пальцы Титуса несколько минут мелькали по клавишам, затем он шумно выдохнул, откинулся в кресле и стал ждать одобрения Пандоры, прежде чем нажать ENTER и отослать почту. Пандора уставилась в экран. Титус приписал следующее:
P. S. Мы были бы счастливы отослать их обратно, если вы сообщите нам свой адрес обычной почты. Или если вы пришлете нам адреса людей, заинтересованных в 500 экземплярах черновых 10-процентных (розовых) клонов. Мы были бы за это очень благодарны. А также за любые советы относительно того, как нам с сестрой прокормить 500 ртов на наши жалкие карманные деньги. Наши родители убьют нас, если узнают.
Искренне ваш (опять)
Т. А. С-Б
— Угу. Здорово. Последний кусок мне понравился, — одобрила Пандора. — Вроде как передает наше ужасное положение. Может, они нас пожалеют…
Титус нажал ENTER и приготовился ждать. Его исходящее сообщение чуть не столкнулось с входящим, помеченным 25 декабря. Напомнив себе, что Санта-Клаус едва ли пользуется Интернетом, даже если он, Санта,
— Что-нибудь интересное? — зевнула Пандора, откидываясь на кровать Титуса.
— О НЕТ, — простонал Титус. — Только послушай, Пан: — Поздравляем. Diy-clones счастливы помочь вам в совершении потрясающего открытия. Хотели бы воспользоваться случаем и сообщить, что ваши клоны, как и все творения биоинженерии, подвержены ускоренному старению с коэффициентом семьсот двадцать. Это означает, что одна минута реального времени равна, в соответствии с биоклоническим ускорением, двенадцати часам.
— Уххх. Что? Почему бы им не написать все это по-человечески? — вздохнула Пандора. — Что все это
— Я не знаю. — Титус невидящими глазами смотрел в окно и хмурился. — Кстати, интересно, почему это с парковки поднимаются клубы черного дыма?
— Может, кто-нибудь поджег свою машину, — предположила Пандора. — Перестань отвлекаться. Продолжай. Прочитай мне еще что-нибудь из этой абракадабры.
Титус терпеливо продолжил:
