повторялось невероятное, сенсационное заявление его старого противника, и задумчиво посмотрел в окно. Низкое грязное небо, по которому медленно плыли сизые клочковатые облака, навевало грусть. Двадцать лет назад, отбыв свою последнюю командировку во Вьетнаме, он выбрал этот город на родном полуострове, чтобы скоротать остаток своих дней в относительном комфорте. Уж больно надоел ему неустроенный быт солдата, воюющего большую часть прожитой жизни. Финская. Отечественная. Ту войну он закончил генералом. Не раз смотрел в лицо смерти, стоял на краю расстрельной ямы. Выжил. Получил звание Героя Советского Союза, которое, впрочем, его личный враг по прозвищу «мясник», став министром обороны, отозвал. Тогда было обидно чуть ли не до слез, ведь он заработал его в огне Курской дуги, на болотах Студзянок и развалинах Берлина. Но зато удалось уцелеть… Нескольких его боевых товарищей рука Жукова настигла после Победы… Его же успели отправить туда, куда даже липкие пальчики самопровозглашенного победителя рейха не смогли дотянуться. В НОАК, советником. Тогда СССР еще дружила с Китаем… Мао оказался верным товарищем, и на все запросы из Москвы сообщал, что товарищ Ли, чью фамилию носил военный советник, попал под бомбежку и похоронен где-то под Пекином. А Владимир учил молодых китайских кули воевать… Китай, потом — огненная 37-я параллель в Корее… К тому времени «мясник» получил свое! Хрущев быстро просчитал варианты. Ужаснулся устроенному тем кошмару на Тоцком полигоне и снял маршала со всех постов. Владимир же, вернувшись после заключения мира в Китай, смог наконец объявить, что он живой. Тем более что «мясника» на посту министра обороны сменил старый фронтовой товарищ. Но вот «Героя» ему так и не вернули, хотя в звании восстановили. Потом были Вьетнам и Египет. И наконец — Советский Союз и отставка. В строю — почти пятьдесят лет. К гражданской жизни привыкал очень тяжело. Если бы не любимая жена — или бы спился, или покончил с собой. Но вот она, Бригитта, удержала. Сейчас совсем плоха стала. Врачи говорят, что осталось совсем немного. Рак. Его не лечат. Да и у него болячки последнее время одна за другой открываются. Видать, срок подходит…
Внезапно в дверь позвонили. Кого еще принесло? Старик с трудом встал с дивана, опираясь на палку, доковылял до стальной двери, которую пришлось поставить в лихие девяностые, заглянул в глазок. Ахнул, торопливо загремел засовами, спеша открыть: сын приехал! Михаил пошел по стопам отца, став профессиональным военным. Каким-то чудом ему удалось остаться в строю во время поголовных чисток и сокращений и дослужиться до полковника, командира мотострелкового полка. Перешагнувший порог крепыш обнял отца и прогудел:
— Здорово, батя! Рад тебя видеть!
Полк сына базировался на другом конце страны, в Сибири. А при нынешних ценах на билеты и мизерном окладе, поскольку сын не позволял себе запускать руку в чужие карманы, вырываться в Мурманск к отцу ему удавалось не каждый год…
После того как первые эмоции радости немного успокоились, а бутылка водки, выставленная в честь приезда, была уполовинена, Михаил, опустив глаза, достал из кармана кителя синий конверт и протянул отцу:
— Я ведь по делу к тебе приехал, батя. Вот, держи.
Владимир насторожился. Неужели в Министерстве обороны о нем вспомнили? Не заметил, как произнес вопрос вслух. Но сын стал непривычно серьезен, хотя дома всегда шутил и балагурил, снимая напряжение нелегкой службы.
— Нет, отец. Это не Министерство. Это — Терра.
— Терра?! Терранское Княжество?
Михаил кивнул в ответ.
— Меня у ворот части встретили двое. Одеты не по-нашему. Да и по виду… Эти, сюзиты. Спросили, не знаю ли я такого вот. Назвали — тебя. Ну, я говорю, отец мой. Они как обрадовались, я даже удивился! Вручили конверт и вот эту коробочку.
На стол легла плоская круглая упаковка с зеленым квадратом на крышке из неизвестного материала. Сын чуть усмехнулся краешком губ:
— Прочная, батя. Мы ее хотели штыком попробовать — так сломали лезвие. Ничего не берет.
Старик, недоумевая, покрутил круг в руках. Внутри что-то зашуршало.
— Сказали, чтобы ты палец к квадрату приложил. Тогда откроется.
Владимир вздохнул:
— Не бомбу же они мне подсунули…
Коснулся метки большим пальцем. Что-то чуть слышно пискнуло, крышка раскрылась на две части, и оба офицера ахнули — внутри были полосатые пилюли…
— Те самые, батя… — невольно прошептал сын. — За что это тебе так?
— Сейчас разберемся, — протянул отец, берясь за конверт. Тот открывался точно так же — пальцем…
…Уважаемый господин Столяров! Правительство Терранского Княжества будет считать великой честью, если вы согласитесь принять подданство нашего государства. В случае вашего согласия коснитесь сенсора на конверте два раза подряд и произнесите громко и четко: «Согласен». О дальнейшем вас известят в течение двух часов. Вы можете использовать наше лекарство в любом случае, но помните — прием должен быть разовым. Все пилюли за один раз. Осторожно — каждая омолаживает вас на десять лет, поэтому тщательно рассчитайте дозу. Лекарство можете использовать сами, а также для ваших близких. Дополнение: мы готовы принять к себе всю вашу семью. С глубочайшим уважением, князь Алексей Медведев…
Владимир несколько раз перечитал письмо. А ведь правда… Инопланетное чудо-средство… Пересчитал пилюли — сто штук. Мысленно раскидал на всех: Мишке — две. Будет ему двадцать лет, и нормально. Брату — шесть. Тоже двадцать стукнет. Его супруге пять. А то совсем девочкой станет. Сашка ее привез из Латинской Америки, где по заданию Комитета провел почти пятнадцать лет. Там и женился на девушке, младше себя почти на десять лет… Ладно. Бригитте — шесть штук. Это ее спасет. Ну, и ему. Тоже шесть. Еще и останется.
Пересчитал еще раз, взглянул на сына. Тот молча смотрел на отца.
— Что скажешь, батя? Полетишь в космос?
— А что мне тут делать, сын? Одну жизнь я тут прожил. Честно. И не моя вина, что вы страну просрали. Был бы я помоложе — все могло по-другому пойти. А тут второй шанс дают… Соглашусь я, сын. И тебя с собой заберу. И всех. Жену. Мать твою. Она от рака излечится. Да и сам тоже второй шанс получу. Раз приглашают, чего же отказываться? Хуже, чем здесь, уже не будет. А так — хоть новые места повидаю…
Владимир опустил голову, отводя взгляд, потом решительно отсчитал свою долю, засунул в рот и махом запил стаканом сока. Сын вдруг улыбнулся:
— Правильно, батя. Меня, говоришь, берешь?
— Ехать — так всем семейством!
Два раза нажал пальцем на сенсор, затем громко произнес:
— Согласен!
Коробочка негромко прогудела в ответ, затем оттуда выползла узкая полоса бумаги, а на обращении- предложении князя появился новый текст: «Вам необходимо позвонить по телефону 322223 и назвать номер на упаковке и свои данные, а также количество человек, следующих с вами. Получив номер, данные отправки и инструкции — следуйте им. Просьба не менять ваше решение». Владимир решительно протянул руку к сыну:
— Дай мобильник!
Тот протянул сотовый телефон, и Столяров набрал указанный номер, дождался ответа, торопливо назвал цифры, перечислил семью. В том, что брат и его жена согласятся, не было никаких сомнений. Другое дело — сын, но тот, поняв, о чем идет речь, бросил:
— Я с тобой, батя.
Сын был одинок. У него семейная жизнь как-то не сложилась. Была жена, да ушла к другому. А потом Михаил не раз перекрестился, что та его оставила… На клочке газеты старик записал номер отправки, каюту, дату. Выслушал что-то, его глаза округлились, кивнул невидимому собеседнику, словно тот наблюдал за ним, осторожно выключил телефон, вновь обернулся к сыну, вернул трубку.
— Не пожалеешь, сынок?
