Мы надолго замолчали, и я все это время с тоской смотрел в окно на приближающийся жилой массив Лэнгли. Вот моя новая тюрьма. Лучше, чем Стрэнк, но что с того? Вечерами я прихожу в пустую квартиру, ужинаю, включаю телевизор и смотрю на экран, не видя его. Нет, работа мне нравиться и нравилась бы еще больше, если бы не столько повседневного риска. Смешное словосочетание – «повседневный риск», и страшное. Бруно говорит, что к нашей работе можно привыкнуть. Верю, но с большим трудом. Тем более вот уже две недели, как я хожу в виртал один. Филетти научил меня всему, что умел сам, остальное придет с опытом. Если доживу до него, этого опыта.
В общем, на работе, я занят, мне не до тоски-печали. Но вот после нее разом приходят и полное одиночество, и мысли, мысли, мысли…
Я так и не смог по-настоящему с кем-то сдружиться, даже с Бруно. Когда выдается мало-мальски свободная минута, он возится с компьютерами. Да и в кампанию медленно спивающихся виртуальщиков, в которую я с недавних пор записался, он тоже не входит. Так что общаться нам с ним просто некогда…
Мы въехали в поселок, в основном застроенный одно и двухэтажными коттеджами и свернули на Линкольн-стрит, куда селили новобранцев, вроде меня.
– Четвертый дом, – сказал я, и Кэрол послушно притормозила возле моего узилища.
– До завтра, – улыбнулась она.
«Черт, – подумал я, – до чего ж она красива. Как Лора Клейн, даже красивее».
Честно говоря, я устал от воздержания. Нет, когда меня отпускали на выходные в Вашингтон, я мог заплатить за любую проститутку, даже самую дорогую, но с юных лет у меня выработалась к ним брезгливость. Сколько было до меня у такой дамы мужиков – сотня, тысяча? Да и что это за секс сродни работе? Нет уж, увольте.
О Кэрол же я и не мечтал. Квазимодо и Эсмеральда при любом раскладе не пара. И все же я забросил удочку.
– В Вашингтоне я купил отличный кофе, может…
Но она не дала мне договорить, задав встречный вопрос:
– А выпивка у вас есть?
– Нет, – честно признался я. – Мне хватает тепленькой кампании во главе с Шином.
– Плохо, – сморщилась Кэрол. – Тогда сделаем так, сбегаете за своим кофе, а потом мы поедем ко мне.
– Понял, – сказал я, пряча улыбку.
Похоже, наступил квазимодин день!
У мисс Тренси был собственный особняк, да такой здоровенный, что я сперва подумал, будто мы подъехали к дому самого директора ЦРУ. Нет, эта дама положительно имела много денег и жила на широкую ногу.
Внутреннее содержание ее жилища соответствовало внешнему виду: всюду ковры, дорогая бытовая техника, мебель из натурального дерева и еще много всякой всячины, на описание которой ушло бы не менее получаса.
А еще у Кэрол была прислуга: три женщины, которые смотрели за порядком в доме, готовили обеды и, вообще, занимались всем хозяйством. Как оказалось, мисс Тренси ненавидела домашнюю работу.
Покуда я рассматривал обстановку, она отдала приказание накрыть стол и вручила одной из служанок мою банку кофе.
– Нет, – встрепенулся я, – Сварю сам.
– Тогда позже, – улыбнулась Кэрол. – После ужина. А пока идем в библиотеку, выпьем немного, чтобы взбодриться.
– С удовольствием, – сказал я. – Правда бодрости во мне, хоть отбавляй.
Библиотека меня потрясла не меньше, чем все остальное. Я видел подобное изобилие разве что в хорошем книжном магазине где-нибудь на Мэлтон-стрит в Нью-Йорке.
– Вот это да… – выдохнул я, замерев на пороге.
– Интеллектуальные мужчины, – фыркнула Кэрол. – Почему-то вас всегда поражает больше всего библиотека, а не, скажем, этот «саркофаг» на две персоны или 786 модель компьютера, которых в мире всего-то штук двадцать из-за сумасшедшей стоимости процессора.
Действительно, только сейчас я заметил стоявший на письменном столе черного дерева мощный сервер с монитором 72 по диагонали и странного вида, широченный «саркофаг».
– Удивлены, откуда все это? Получила наследство от дядюшки. У него была своя компьютерная фирма.
– Я чужих денег не считаю, – честно сказал я и, не моргнув, выдержал ее пристальный взгляд.
– Похвальная черта, – усмехнулась Кэрол. – И, вообще, я вижу, вы положительный во всех отношениях человек. Что будете пить?
«Ну и переходы у нее, – подумал я, – похвалит и тут же кувалдой по голове, дескать, знаем мы ваше увлечение спиртными напитками».
Но я все же попросил бурбон, а пока она звенела бокалами, подошел к компьютеру. Оказалось, он работал, и на черном фоне хранителя экрана без конца бежала разноцветная надпись. Прочитав ее, я замер, и долго стоял, словно в трансе, не веря собственным глазам…
Красота порождает ненависть
А потом я тихо, почти беззвучно прошептал: «Маргарет» – и, увидев, как напряглась спина мисс Тренси, услышав, как предательски звякнули в ее руке бокалы, понял, что не ошибся.
Кэрол повернулась ко мне, на ее губах играла презрительная усмешка.
– Хотите убить меня, как Лору? – спокойно спросила она.
– Нет, слишком поздно, – прошептал я.
– Неужели мы поумнели? – иронически заметила мисс Тренси, а потом добавила, – Когда вы появились у нас, я решила заменить экранную заставку, да все было недосуг, а потом, вообще забылось. Честно говоря, была уверена, что вы провалите тест в Кэмп-Пири. Увы, ошиблась. Хотя… Какая теперь разница? Садись, мы должны поговорить.
Она протянула мне бокал, наполовину наполненный янтарной жидкостью, и уселась в кресло, закинув ногу на ногу. Но я так и остался стоять, пытаясь переварить новость, навалившуюся на меня тугой удушливой волной.
Маргарет Тревор жива! Значит, я не преступник? Значит, тогда я ее только ранил?
«Нет, – с тоской подумал я, – этого не может быть… Я видел то, что сделал с ее телом луч бластера. Такие раны смертельны, тут и не специалисту ясно. Да и не дышала она тогда, я проверил. К тому же, если бы я только ранил ее, меня не осудили бы на пожизненный срок».
И тут я, наконец, понял, в чем дело, и, пристально поглядев на Кэрол, как ни в чем не бывало потягивающую бурбон из своего бокала, спросил:
– Так сколько вас теперь, мисс Маргарет, две, пять?
– Не знаю, – пожала плечами Тренси-Тревор. – Любой мой дубль может сделать себе сколько захочет клонов. Что может быть проще виртуального клонирования?
– Но вы-то – оригинал?
– Увы… Только я клон первого порядка, так же, как и Лора. Нас сделала сама Маргарет.
– А где она сейчас?
– Понятия не имею. Мы живем сами по себе, встречаемся раз в год в День благодарения. Нужно же обмениваться информацией. И даже этого чересчур много. Скучно находиться в кампании с собой, зная заранее, что скажет твоя виртуальная сестрица. Хотя, кое в чем мы различаемся. Лора, к примеру, обожала азартные игры, а я их терпеть не могу.
«Господи! – думал я. – Как далеко они зашли… Десятки, сотни женщин с одинаковым темпераментом, мышлением и даже запросами. Это, как цепная реакция. Да и кто знает, может быть, уже появились дубли не только Маргарет? Ведь у каждого из них наверняка есть друзья или близкие, возжелавшие разойтись по всему свету, как сыны израилевы».
– А как выглядит сейчас мисс Тревор?
– Какая разница? – женщина подняла бокал, полюбовалась цветом его содержимого.
– Уж, наверное, не так, как выглядела прежде, – сам себе ответил я. – Готов поспорить: она создала
