— Конечно! — Дилан, по-мальчишески довольный своим сюрпризом, протянул Стейси тарелку с едой. — Это будет, — сказал он, — завтрак в постели с музыкой. Уверен, ты никогда прежде так не завтракала.
Она действительно никогда не видела ничего подобного.
Держа в одной руке тарелку, Стейси натянула повыше покрывало, наблюдая за музыкантами. Они быстро настроились и энергично заиграли некую любовную балладу в своей трактовке. Затем, улыбаясь, двинулись к ней, окружив постель. Музыка звучала все громче и громче. Из соседнего номера раздался стук в стену.
Дилан нырнул под руку скрипачу со своей наполненной тарелкой, затем забрался на постель и нахально устроился рядом со Стейси в изголовье.
— Ну как тебе? — спросил он. — Ты удивлена?
— О да, — ответила Стейси. Однако ей совсем не хотелось есть в ночной рубашке и в окружении четырех незнакомых мужчин, улыбавшихся ей и наигрывавших юго-западную версию «Очаровательного вечера». Однако ради Дилана и их общей цели Стейси взяла полоску бекона и откусила кусочек.
Темп музыки нарастал, и Дилан улыбался, покачивая головой в такт, намазывая маслом оладьи и поливая их кленовым сиропом.
Стейси тоже подцепила вилкой кусочек омлета, но он сорвался и упал ей на колени. Она подцепила другой — тот тоже упал. Тогда она поняла, что кровать вибрирует. Оказывается, музыканты, сами того не замечая, ритмично ударяли коленями по матрасу, играя с жаром для «новобрачных». Кто-то снова заколотил в стену из соседней комнаты, но все были увлечены музыкой и не обращали на это внимания.
Для субботнего утра здесь было слишком шумно. Кажется, Дилан перестарался. Теперь получается, она сама должна выйти из положения.
— Все это выглядит не очень-то скромно, — заметила Стейси. Она поставила свою тарелку на прикроватный столик и снова натянула покрывало до подбородка. — Кажется, мы договорились.
— О чем? — Дилан приставил ладонь к уху и наклонился поближе.
— Оставаться незаметными, помнишь?
Музыканты подошли к финальной части баллады, и сосед, колотивший в стену, вдруг тоже замедлил свой стук, будто в соответствии с ритмом.
Дилан нахмурился:
— Что? Я не слышу тебя.
— Пожалуйста, попроси их отсюда.
— Что?
— Попроси их уйти! — крикнула Стейси, и музыка затихла.
В комнате внезапно наступила тишина. Музыканты замерли на месте, опустив инструменты, и гитарист покачал головой. Пять пар огорченных глаз, включая Дилана, смотрели на нее.
— Извините, — тихо сказала Стейси.
— У моей жены с утра ужасная головная боль, — поспешно пояснил Дилан, вставая с постели. — Я тоже прошу прощения. Музыка была чудесной, но на сегодня этого достаточно.
Стейси с виноватым видом натянула покрывало на голову, слушая оправдания Дилана. При этом она заметила, что сосед перестал стучать в стену. Хорошо, если он не пожалуется администрации отеля, иначе Дилан получит выговор за непристойное поведение. Все это никак не соответствовало их намерению оставаться незаметными.
Впрочем, очень может быть, у Дилана другие планы. Он не обязан переживать из-за отношений между ее родственниками. Он вполне может поступать по-своему.
Вот в его бумажнике зашуршали купюры, затем послышались шаги нескольких пар ног к двери и… тишина. Стейси высунула голову из-под покрывала.
— Ты думаешь, что делаешь? — крикнула она, нащупывая пижамные штаны. Она нашла их и, бросив на Дилана язвительный взгляд, выдернула штаны из-под покрывала. — Все, что я хотела, — это спокойно позавтракать в каком-нибудь небольшом кафе, подальше от гостиничной суматохи. А что сделал ты? Пригласил четырех мужчин присоединиться к нам!
— Тетя Джеральдина…
— Не говори мне об этом. — Стейси отбросила покрывало и, наконец одетая, встала с постели. Она подскочила к Дилану и остановилась, уперевшись руками в бока. — Возможно, это еще один сюрприз тетушки, однако ты явно перестарался.
— Я думал, тебе понравится.
Ей действительно немного понравилось.
Но не в этом дело.
— Ты просто, просто… — она взмахнула рукой, пытаясь подобрать нужные слова, — ни в чем не знаешь меры! Ты хозяйничаешь здесь, заставляя меня участвовать в своих глупых затеях…
— Минуточку. Ты ведь согласилась, чтобы я…
— Это ты настоял на том, чтобы остаться здесь, и заявил, что не уйдешь отсюда до конца уик- энда.
Дилан смотрел через ее плечо на тележку с едой, вероятно, надеясь, что она скоро закончит свою тираду и он сможет вернуться к оставленным оладьям. Однако его равнодушие еще больше разозлило Стейси. Он не желал слушать ее.
Совсем как Чарли.
Она сложила руки, чтобы скрыть дрожь.
— Ты по-прежнему не считаешься с моими желаниями.
Дилан посмотрел на нее с серьезным выражением лица.
— Это неправда, — тихо произнес он. — Я, напротив, хотел угодить тебе.
Стейси расцепила руки и прошлась по комнате. Почему он не видит, что все его затеи не вызывают у нее восторга? Он даже не спросил, чего она хочет на завтрак и куда хотела бы пойти… или какая музыка ей нравится. Дилан относился к тем мужчинам, которые стремятся всегда руководить, и он делал это очень откровенно.
— А как насчет нашей договоренности оставаться незаметными? — спросила она, ненавидя жалостливые нотки в своем голосе, но не в силах избавиться от них. — Ты всячески нарушаешь ее.
— Я думал только о том, чтобы доставить тебе удовольствие, — снова повторил он. Пройдя по плюшевому ковру номера, Дилан остановился рядом с ней и нежно провел руками по ее плечам. — Я не хотел огорчить тебя.
— Все так говорят, — тихо прошептала Стейси.
Его руки соскользнули с ее плеч. Очевидно, Дилану нечего было возразить.
— Нет, — сказал он, — по-моему, ты подразумеваешь своего мужа.
Заколебавшись, Стейси посмотрела на него, стараясь понять, насколько он искренен. Может быть, она действительно слишком остро реагирует на все, имея печальный опыт с Чарли?
Впрочем, нет. Дилан все делал по своему усмотрению, и этот завтрак — еще одно тому доказательство. Хотя, конечно, он хотел как лучше.
Стейси закусила губу, затем коснулась его плеча.
— О, Дилан, я не знаю, — сказала она. — Вся эта суматоха сводит меня с ума. Я не знаю, как переживу этот уик-энд.
Он, конечно, не стремился только командовать. Просто такова его натура. Разве может она изменить ее?
— Извини, — продолжила Стейси. — Я не хотела…
Он поднес руку к своему подбородку и бросил взгляд на тележку с едой, на их пустую кровать. Затем посмотрел в лицо Стейси.
— Не надо объяснений, — печально улыбнулся Дилан. Эта улыбка смутила ее в большей степени, чем гнев, которого она ожидала с его стороны. — Я все понимаю. Видимо, ты путаешь меня с кем-то еще. Мы должны изменить ситуацию, не так ли?
Стейси посмотрела на него, не зная, что сказать на это. Она была уверена в его благих побуждениях. И если Дилан действительно не считался с ее желаниями, то почему он выглядит таким расстроенным?