возвращена вся его собственность, и он начал восстанавливать военную промышленность Западной Германии.
В феврале 1951 г. все осужденные по делу военно-промышленного комплекса «И. Г. Фарбениндустри» были выпущены на свободу американскими властями за «хорошее поведение». Такое отношение к военным преступникам из «И. Г. Фарбениндустри» объясняется тем, что в течение всей второй мировой войны этот концерн был связан с американским военно-промышленным комплексом.
Шахт спустя несколько месяцев (уже по завершении судебного разбирательства), когда в ожидании приговора его допрашивали по делу некоторых промышленников, сказал смеясь в лицо американскому офицеру: «Если вы хотите вынести приговор промышленникам, которые помогли вооружить Германию, вам придется осудить также и ваших собственных. Возьмите хотя бы заводы Опеля, которые ничего, кроме военной продукции, не выпускали! Они же были собственностью «Дженерал моторс». Нет тут никакого выхода. Не можете вы осудить промышленников».
***
Советский Союз, Польская Народная Республика неуклонно выполняли свои обязательства о судебном преследовании и наказании лиц, совершивших злодеяния во время войны.
10 ноября 1945 г. в Польше была создана Главная комиссия по расследованию гитлеровских преступлений в этой стране. 22 января 1946 г. был издан специальный декрет об образовании Верховного Народного Трибунала. ВНТ решал на процессе вопросы вины в составе трех судей и четырех заседателей. Его приговоры считались окончательными, подсудимым предоставлялось право подачи прошения о помиловании.
За период своей более чем двухлетней деятельности. ВНТ рассмотрел в общей сложности семь дел в отношении лиц, которые ввиду объема их преступной деятельности или исполняемых ими на территории оккупированной Польши функций должны были предстать перед судом высокого ранга.
На одном из них, с 11 по 29 марта 1947 г., ВНТ слушал дело коменданта концлагеря Освенцим Рудольфа Гесса. Он был признан виновным в убийстве двух с половиной ммиллионов человек, привезенных в лагерь с целью их уничтожения, убийстве 20 тысяч советских военнопленных, заключенных в лагерь вопреки положениям международного права. Кроме того, суд признал его виновным в организации в лагере системы жестокой эксплуатации и физических издевательств над заключенными и массового грабежа их имущества. Р. Гесс был приговорен к смертной казни, и приговор приведен в исполнение на территории концлагеря Освенцим.
Затем ВНТ рассматривал дело сорока других сотрудников этого лагеря с 24 ноября по 16 декабря 1947 г.
***
19 апреля 1943 года был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР. В нем, в частности, указывалось: «Немецко-фашистские преступники виновны в совершении тяжких преступлений против советских граждан, подлежат смертной казни через повешение, а их пособники — каторжным работам».
Согласно Указу от 19 апреля в июле 1943 года двадцать два человека, обвинявшихся в государственной измене, были судимы за злодеяния, совершенные ими в городе Краснодаре и Краснодарском крае.
Восьмерых подсудимых приговорили к смертной казни, остальных — к каторжным работам, каждого сроком на 20 лет. Все подсудимые были советскими гражданами.
В декабре 1943 года газета «Красная звезда» сообщила, что «в деревне, расположенной к западу от Кременчуга, состоялось первое приведение в исполнение приговора к смертной казни через повешение, вынесенное военно-полевым судом немецкому военному преступнику». Он был повешен на том самом дереве, где ранее были повешены жительницы этой деревни за то, что резали свою домашнюю птицу без разрешения германских властей. Харьковское дело над тремя немцами и одним советским гражданином явилось первым публичным процессом над немцами (15 декабря 1943 г.).
По данным, которые были опубликованы в мае 1950 года, за военные преступления были наказаны 9 717 немецких военнопленных, а 3 185 содержались под стражей в ожидании окончания предварительного следствия.
14
Нюрнбергский процесс вне стенограмм
Для руководства советской делегацией на Нюрнбергском процессе в Москве была создана специальная правительственная комиссия. Ее работу в соответствии с указаниями Сталина Молотов контролировал через Вышинского. В комиссию входили Генеральный прокурор СССР К. П. Горшенин (председатель), нарком юстиции, представитель органов госбезопасности и др. Делегация СССР на процессе постоянно находилась под жестким гласным и негласным контролем. Все основные документы — речи обвинителей, проекты обвинительного заключения и прочие материалы — посылались Сталину, Молотову, Маленкову, Берии, Микояну, Жданову, Горшенину, Рычкову (наркому юстиции РСФСР) и Деканозову (зам. наркома иностранных дел СССР).
Находясь в Москве, члены комиссии не всегда адекватно оценивали обстановку на процессе и зачастую давали совершенно невыполнимые указания. В частности, по категорическому требованию Вышинского советская сторона пыталась получить от главного обвинителя от США Р. Джексона согласие на передачу ей всех документов, касавшихся СССР. Однако это было невозможно, поскольку тему общего заговора должна была освещать американская делегация.
Абсолютно невыполнимым оказалось и другое требование Вышинского. Сочтя, что советская делегация еще недостаточно хорошо подготовлена к процессу, а вступительная речь, которую комиссия послала на апробацию в ЦК, не вернулась с надлежащими рекомендациями, он добивался отсрочки открытия процесса недели на две-три. Сам Руденко был вызван в Москву, чтобы тем самым создать препятствие для начала процесса. Однако на этот раз партнеры СССР по комитету обвинителей не пошли на уступки.
По указанию Молотова, в конце ноября в Нюрнберг отправился сам Вышинский. Одним из первых его дел здесь было составление и утверждение перечня вопросов, которые «являются недопустимыми для обсуждения на суде». Руденко было поручено «договориться с другими обвинителями не касаться ряда вопросов, чтобы СССР, США, Англия, Франция не стали объектом критики со стороны подсудимых».
Видимо, Сталин и Молотов понимали, что такие действия, как совместный с Германией захват Польши, присоединение трех независимых прибалтийских государств с помощью угрозы применения силы, можно квалифицировать как преступление против мира. Было решено: «Обязать т. Руденко и т. Никитченко предварительно просматривать все поступающие от других делегаций для предъявления суду документы и требовать, чтобы эти документы утверждались на комитете обвинителей. По каждому документу т. Руденко и т. Никитченко обязаны давать заключение о его приемлемости или неприемлемости с точки зрения интересов СССР, в случае надобности не допускать передачи и оглашения на суде нежелательных документов».
Приложением к этому протоколу служил перечень вопросов:
1. Отношение СССР к Версальскому миру.
2. Советско-германский пакт о ненападении 1939 года и все вопросы, имеющие к нему какое-либо отношение.
3. Посещение Молотовым Берлина, посещение Риббентропом Москвы.
4. Вопросы, связанные с общественно-политическим строем СССР.
5. Советские прибалтийские республики.
6. Советско-германское соглашение об обмене немецкого населения Литвы, Латвии и Эстонии с Германией.
7. Внешняя политика Советского Союза и, в частности, вопросы о проливах, о якобы территориальных притязаниях СССР.
