Самое время уличить Алекса во вранье. Потайную комнату нельзя обнаружить, не зная о ее существовании. Не потратив длительного времени на ее поиски. Ч наткнулась на нее случайно, благодаря воплям застрявшего в каменном мешке Сайруса. Не будь Сайруса – я ничего бы не узнала. Трудно предположить, что у Спасителя мира оказался под рукой (за стеной) свой собственный Сайрус. И пора наконец прекратить называть его Спасителем.
Алекс – не спаситель.
Его напряженная вылинявшая физиономия сама мечтает быть спасенной. Что не мешает Алексу врать насчет потайной комнаты и одежды, сброшенной на пол и валяющейся в полном беспорядке. Войдя в гардеробную, я нашла все вещи на местах. Аккуратно сложенными. Никем не потревоженными. Безмятежными.
– …Так как вы ее обнаружили, Алекс?
– Комнату?
– Да.
– Не хотелось бы лишний раз повторяться, но… дверь в нее так и приглашала войти.
– Распахнутая настежь? Или… так, слегка приоткрытая?
– Что-то среднее. Я никогда не был в спальне Мерседес…
– И никогда не пользовались туалетом в ее квартире? – Я испытываю странное облегчение от сказанного Алексом. Почти торжество.
– Здесь есть еще один туалет. В коридорчике за кухней, если вас интересуют такие пикантные физиологические подробности.
– Не слишком. Я спросила просто так.
– Естественно, я вошел вовнутрь. Увидел оружие. Увидел стену с ужасными фотографиями. И даже ощутил приступ тошноты, я совсем не считаю такие фотографии высоким искусством… Хотя не исключаю, что любая из них, будучи выставленной, собрала бы вокруг себя гораздо больше посетителей, чем обычное ню или какая-нибудь видеоинсталляция. Или пейзажи пустыни Наска в исполнении угасших голливудских звезд. Забвение делает их либо философами-натуралистами, либо неврастениками, либо членами анонимного общества алкоголиков…
Нельзя дать Алексу возможность снова заматывать меня, укутывать в разговоры о современном искусстве, вонючие потроха которого булькают в чаше из черепа, оправленной в серебро.
Made in Tibet.
– Я тоже не считаю эти фотографии высоким искусством. Скорее, это отчет о проделанной работе. Кто- то убил всех этих людей и запечатлел убийства на пленку.
– Кто-то?
– Чем занималась ваша подруга? – Я не даю поникшему Алексу опомниться.
– Искала потенциальных клиентов. И умела находить, нужно признаться. Схожую работу я хотел предложить вам.
Предложить мне, вот так. Правда, о моей собственной доле в бизнесе Алекса не было сказано ни слова.
– Что, Мерседес больше не справлялась?
– Почему, она отлично справлялась. Но рынку современного искусства необходимы новые территории. Вы, русские… Вы сказочно разбогатели, у вас появились обладатели миллионных, миллиардных состояний. Они интересуют меня прежде всего. И сейчас я набираю команду из людей, знающих славянскую ментальность изнутри. Вот почему мне понадобились вы, Сашá.
– Можно было бы обойтись без постели. – Как только у меня вырвалась эта фраза?
– Это вас оскорбило?
– Это доставило мне удовольствие. Сексе вами, я имею в виду. – Лишь на секунду потеряв контроль за ситуацией, я снова возвращаю себе первенство. – Хотя, помнится, вы хотели внушить мне обратное. Что же касается «сейчас»… Сейчас вы не набираете команду. Сейчас вы сидите в комнате с оружием.
– Меня в ней заперли.
– Заперли? Что значит заперли?
– Когда я вошел внутрь и увидел все это… Меня едва не стошнило…
– Вы это уже говорили.
– Я хотел покинуть ее сразу же… ненавижу все эти штуки… Но оказалось, что дверь заперта и выйти отсюда невозможно.
– Кто же запер дверь?
– Я понятия не имею. Возможно, она захлопнулась… Мне бы хотелось так думать…
Мне бы тоже хотелось думать, что Алекс не лжет. Но для этого нужно вспомнить, что происходило с дверью в потайную комнату все то время, что я находилась здесь. Кажется, я не закрывала ее за собой. И Сайрус свободно перемещался по квартире. Да. Дверь все время была открытой. И захлопнуться она не могла, потому что сквозняков в квартире нет, – во-первых. И во-вторых – ее механизм устроен вовсе не по типу обыкновенной псевдоанглийской защелки. Я ощупываю ребро двери и не нахожу не только собачки, выскользнувшей из замка, но и самого замка.
– Знаете, Алекс, я не уверена, что она захлопнулась.
– Не уверены? – в голосе Алекса снова слышится тревога.
