основанное на действии гормона пролактина связанное с рождением детей один раз в год, но в данной ситуации гормоны оказались бессильными. Рождение детей в начале формирования дуальной общины происходило два раза в год, а затем и в разное время вообще. Поэтому общее отцовство архантропов расслоилось, и в довольно короткий промежуток времени трансформировалось, в социальное отцовство, которое определяло отцовство к детям только своего коллективного образования. Таким образом, с большой долей уверенности можно сказать, что в матриархате при материнской линии родства стало формироваться и так называемое социальное отцовство. Это, как мы теперь понимаем, признание за группами мужчин принадлежавших к двум культурным подгруппам зарождающихся родовых общин, отцовства по отношению к детям того коллектива, к которому относились и их матери. Без этого дуальность родовых общин, которая, как мы знаем, очень явственно просматривается в первобытных обществах практически до наших дней, исчезла бы на первых этапах их формирования. В результате этого, произошло бы полное слияние двух праобщин и охотничьи группы в том виде, каком они были, просто перестали бы существовать. То есть структура родовых общин стала бы однородной без дуального разделения, и нужды в подтверждении отцовства просто не было, а значит и эволюционный процесс не проявился. Все бы осталось, как и прежде, т.е. в праобщинах. Только с исчезновением матриархата как руководящей силы начинается переход от материнского счета родства к отцовскому, но данный процесс длился очень большой отрезок времени, практически до неолита. Этнографии известно, что в большинстве обществ с отцовско-родовой социальной организацией и традициями глубоко укоренены пережитки материнского рода.
Через несколько лет после возникновения межпраобщинных половых отношений описанных выше, стали подрастать дети, которые были признаны обеими мужскими группами, хотя они принадлежали к тем коллективам, в которых находились их матери, то есть счет родства в праобщинах изначально шел по материнской линии. В результате если ранее в данных коллективных образованиях рождение детей было практически один раз в год, то теперь уже, рождение было не регламентировано, что резко увеличило количество членов формирующейся материнской общины.
В связи с увеличением количества рождений, смертность женщин так же увеличилась. К тому же нервозные условия в период формирования общины увеличила рождаемость мальчиков. Эти два фактора послужили росту в материнской общине количества мужчин, что еще больше создало напряженную обстановку. В связи с этим часть молодых представителей сильного пола пришлось удалять как возмутителей относительного спокойствия, и они уходили в поисках праобщин палеоантропов, в которых они могли бы уничтожив мужчин занять место на их территории, неся при этом прогрессивную культуру общины в другие популяции палеоантропов.
Как и в отношении мужчин пресапиенсов с женщинами праобщин поздних палеоантропов, когда из-за перенаселения мужчинами территории часть из них была вынуждена уйти на новые места, так и в сформированных общинах группы мужчин уходили в поисках женщин, неся новую культуру и взаимоотношения в другие районы планеты. Эти мужчины в общим-то были привлекательны для женщин, встречающихся на пути праобщин и они под давлением новых культурных компонентов раскрывались для новой жизни. Это и был механизм распространения Homo sapiens во все регионы планеты. Здесь же кроется разнообразие животных, которые включались в то время в тотемные отношения, наблюдаемые в первобытных племенах. Скорее всего, люди их встречали в период расселения, имея с ними положительный и жизненно важный опыт каких-то взаимоотношений и вполне возможно в каких-либо трагических обстоятельствах.
Таким образом, из всего вышесказанного можно сделать вывод, что при слиянии двух праобщин в одну материнскую общину увеличение численности могло продолжаться до определенного уровня. Точнее до такого, который позволяли пищевые ресурсы данного района. Для нейтрализации демографического давления на окружающую среду кроме освоения дополнительных территорий и разделения на две равнозначные дуальные общины, происходило выделение групп молодых охотников, которые уходили в поисках новых пригодных для жизни охотничье-хозяйственных угодий. Ведь процесс освоения новых территорий не мог продолжаться бесконечно. Каков был из себя пусковой механизм такого процесса, мы вряд ли теперь узнаем, но можно предположить, что исходил он на первых этапах из новой, фратриальной структуры материнских общин с их прогрессивными социальными наработками.
Исходя из этого, можно сказать, что существовало два способа распространения общин. Первый - с помощью групп мужчин покинувших свои общины и несущие свою передовую культуру отношений в праобщины палеоантропов путем насильственного захвата их женщин. Второй – путем выделения определенного количества членов общины в отдельную малую общину без представления ей территории.
Специфической стороной характеров пресапиенсов в самом начале их становления стала нетерпимость к группам соседних праобщин палеоантропов как конкурентов по эксплуатации охотничьих угодий. Это происходило потому, что численность дуальной общины, как мы знаем, быстро возрастала и появилась нужда в расширении охотничьих территорий. Нужны были новые территории с необходимыми пищевыми ресурсами. Это вылилось в положительный эффект не только по стойкой защите места проживания материнской общины от других подвидов гоминин, но и постепенному вытеснению с территорий ранее принадлежащих соседским праобщинам по мере их освоения в качестве своих охотничьих угодий. Так, что причины выхода на другие территории богатые дичью, были достаточно весомыми и крайне необходимыми. В связи с этим можно сказать, что окружающие их праобщины и их члены воспринимались теперь уже не как животные, а как чужие люди что, в конце концов, трансформировалось в крайнюю обособленность этих коллективных образований. Это послужило впоследствии одним из факторов возникновения обособленности этносов и далее возникновению государств с их институтами.
По сути, данный формирующийся вид в лице пока одной дуальной общины образовал анклав. Для его существования в окружении охотничьих групп других подвидов поздних архантропов и/или палеоантропов, это было достаточно значимым фактом. В данной ситуации удивительно то, что они, существуя в окружении других подвидов оседлых палеоантропов, а возможно и каких-то реликтовых форм архантропов, не только эффективно сопротивлялись их браконьерским нападениям, но и сами могли организовывать набеги на территории соседних праобщин. Это происходило в первую очередь с целью убийства животных пригодных в пищу потому, что потребность в мясе резко возросла, а охотничьи группы обеих фратрий на начальном этапе объединения пока во многих случаях охотились каждая сама по себе и, потому эффективность их была не достаточной. Конечно, при этом возникали столкновения с охотничьими группами соседских праобщин, а это значит, что зародилась война как процесс, но только с целью их вытеснения с территорий проживания. Именно постепенного вытеснения ведь даже у первобытных племен доступных для изучения, как мы уже говорили ранее, не было захватов территорий друг у друга, хотя это возможно только для обжитых территорий Евразии по известным нам причинам. В Восточных регионах Центральной Африки не было такой зависимости праобщин от определенных видов животных, а значит, охотничьи группы не были жестко привязаны к территориям так, что «боевые действия» по вытеснению праобщин палеоантропов с близлежащих охотничьих угодий вполне могли иметь место.
Процесс возникновения новых материнских общин на территории Африканского континента был долгим. Самым значимым в этом процессе было то, что закончилось Рисское оледенение и наиболее благоприятные для проживания территории вместе с областью низкого давления стали постепенно смещаться на север и соответственно в Центральных районах Африки начало расширяться саванное редколесье, где всегда обитали все гоминины. Аредизация территорий потребовало новых приемов адаптации, на выработку которых необходимо было время. Кроме этого тормозом в процессе формирования новых материнских общин с дуальной формой организации было то, что в соседских праобщинах
