— Дам тебе добрый совет: никогда ничего не сдавай в аренду индейцам.
— Мне нечего сдавать, Кен.
— Считай, что тебе повезло.
— Поделись косяком. Твои индейцы привезут тебе еще со скидкой. Они ведь любят меняться?
— О чем ты говоришь? Я с ними расплевался. Джим Билли, знаешь такого? У индейцев частенько бывают такие имена. Я знал одного типа, его звали Петушок у Костра. Мы звали его Жареной Сосиской.
— Петушок у Костра?
— Ей-богу!
— Тебе бы хотелось быть Петушком у Костра?
— Джим Билли. Так его звали. Хозяина кошек. Кошачьего вождя. Мне пришлось выставить его за дверь на прошлой неделе. Вместе с кошками.
Они ушли продолжать свою беспечную жизнь, полную мелких, обыденных проблем. Их сменили двое других — один в дорогой спортивной куртке, другой в щегольском жилете. Том угадал в них корреспондента газеты и фотографа. Сначала они обсуждали какого-то типа по имени Слэйгл, своего сослуживца, которого оба терпеть не могли, потом заговорили о девушке, которой явилась Дева Мария.
— Кто знает? — сказал корреспондент. — Может, просто перебрала псилоцибина. От этих грибов недолго в лесу Тайгера Вудса увидеть. Или Джорджа Буша.
— Билла Клинтона.
— Монику Левински.
— Монику на Хануку.
— Левински, Стравинский.
— Сикорский.
— Всё, хватит.
— А как же Нижинский?
— Тогда Настасья Кински.
— А как насчет Стэйгла, что читает Гегеля?
— Лучше Джона Леннона, что читает Ленина.
Они смолкли и принялись за кофе. Том опустил голову и закрыл глаза. Паршивцы жили в другом мире. Они могли смеяться и болтать о пустяках. Придумывать рифмы, чтобы убить время. «Свидание с Девой Марией, — сказал один из них. — Звучит заманчиво».
Том миновал церковь и повернул к туристскому городку. Он проехал делянку, где работал осенью восемьдесят седьмого; ее так и не привели в порядок, здесь до сих пор валялись обгорелые сучья и ржавые тросы. Небо между деревьями было низким и серым, как металл. В ветвях деревьев шумел ветер. В лужах стояла темная вода. Кто-то выбросил из машины ящик «Будвайзера», и обочина дороги была усыпана битым стеклом. Вода в реке поднялась и была зеленовато-мутной от глины.
На перекрестке Том повернул на восток, на дорогу, что вела в туристский городок. В зеркало заднего вида он заметил, что водитель «хонды»-седана, мальчишка-подросток, подъехал к нему почти вплотную, и это вывело его из себя. Том хотел было опустить стекло и сказать наглецу все, что он о нем думает, но вместо этого сбавил скорость до пятнадцати миль, радуясь своей находчивости. Мальчишка свернул на дорогу, что вела к реке, и на подъеме его вынесло на обочину. Затормозив на перекрестке, Том опустил стекло, показал ему средний палец, нажал на клаксон и крикнул: «Ну что, съел, щенок?»
Уже перед будкой, где принимали плату за ночлег, на обочине дороге были припаркованы легковушки, грузовики, дома на колесах, фургоны и жилые прицепы. Происходящее напоминало окружную ярмарку или приезд цирка. Во время подобных событий вокруг всегда полно машин. Рядом с будкой грузовик Тома остановила дежурная по автомобильной стоянке, девушка в униформе. Она склонилась к нему, упираясь руками в колени; на нежное круглое лицо упали волосы, пышная грудь торчала вперед, по виду она походила на любительницу пеших походов.
— У нас все забито, — сказала она, — свободных мест нет.
— Что же мне делать?
— Припарковаться дальше у дороги.
— Что здесь происходит?
— У нас сегодня все переполнено. Это все, что мне известно. Будьте осторожны, когда поедете назад. И если придется идти пешком — тоже.
Он отъехал назад и поставил машину. Пешком он вернулся к будке и обнаружил, что девушка уже склонилась к другой машине, объясняя очередному водителю, что происходит; теперь перед автостоянкой выстроилась целая очередь машин. Том шел вдоль рядов туристских палаток, возле которых тоже стояли машины. Выезд им перекрывали другие машины, жилые прицепы и палатки. Дома на колесах напоминали корабли в гавани, вот только подобраться к ним было не так-то просто — везде в беспорядке стояли раскладные алюминиевые стулья и столики для пикников. Костры из сырого дерева стреляли искрами, а люди с умывальными принадлежностями в руках тянулись к туалетам, которые были только на территории туристского городка. Около одной из палаток был сооружен навес, под которым расположилось несколько прилавков с товарами. Вывеска гласила: «Памятные подарки для верующих от Кая». На столиках были разложены пластмассовые статуэтки, распятия, книги, аудио- и видеокассеты. Дальше, рядом с легковым фургоном «фольксваген», продавались четки, молитвенники и медальоны.
Том подошел к продавщице, которая работала на Кая. Это была женщина без подбородка с выпуклым, как у лягушки, горлом; она сидела на раскладном стуле рядом с керосиновым обогревателем, укутав ноги одеялом, и время от времени, послюнив палец, перелистывала страницы журнала.
— Что это? — спросил Том.
— Это Непорочное Сердце Марии. А вон там, слева, Святое Сердце Марии.
— Откуда вы?
— Из-под Покателло.
— Но дотуда больше пятисот миль.
— Семьсот пятьдесят, если вам угодно.
— Когда вы выехали?
— Вечером в пятницу.
— Как вы узнали, что здесь происходит?
— Как мы узнали? Очень просто. Мы все общаемся через чаты. А это статуэтка младенца Иисуса Пражского — пожалуйста, будьте осторожны.
К столику подошли две женщины.
— Я ищу видеокассету, — сказала одна, — она называется «Почему ты искушаешь меня?», там рассказывается про Коньерс. И еще мне говорили, что есть фильм про Веронику Креста.
— К сожалению, у меня их нет, — сказала женщина без подбородка. — Про Коньерс у меня есть другой фильм, просто великолепный, «Чудеса в Коньерсе», видите, вон там, по правую руку от вас и чуть ниже, а кассету про Веронику Креста я могу заказать по каталогу, вот только найду бланк заказа.
Том подошел к «фольксвагену» и принялся разглядывать четки. Невозмутимый лысый человечек демонстративно не смотрел в его сторону, держась высокомерно и отстраненно, как умеют некоторые продавцы.
— Я только что от Кая, — сообщил ему Том.
— Мы с Каем не конкуренты. Скорее старые приятели. У нас совершенно разный ассортимент товаров.
— Откуда вы?
— Из Солт-Лейк-Сити. У меня огромный выбор футболок, я просто не все распаковал. Стопроцентный хлопок, ткань плотная, а сейчас как раз продаются со скидкой.
По соседству расположилось кафе на колесах, где продавали кофе в пластиковых стаканчиках, булочки и пончики. Парнишка, который обслуживал клиентов, был из Мэрисвилла. Обычно, сказал он, он работает на конно-спортивных праздниках, но, похоже, здесь тоже можно неплохо заработать. Он был сутулым и долговязым, с пушком на подбородке.
