собственной воле. Кругом сплошные сложности. Том подавил в себе настойчивое желание протаранить «короллу». Он припарковал машину и, глядя в зеркало заднего вида, пригладил волосы — хорошо выглядеть было своего рода местью, а ему хотелось причинить Элинор боль.
Стоя в дверях, она сказала:
— Запретительный приказ, Том. Не заставляй меня звонить в полицию.
Выглядела она неважно. Изможденная, усталая, ожесточенная. Она уже не казалась ему привлекательной. Перед ним стояла женщина, с которой он был близок не меньше трех тысяч раз, а ему не хотелось даже притронуться к ней. Том удивился, насколько глубоким, неодолимым было его отвращение. Элинор высохла, в уголках глаз и на лбу появились морщинки, пылкая набожность тоже не прибавила ей женственности. У нее возникали все новые недостатки. Он представил ее с вязальными спицами в узловатых пальцах — сама мысль о таком будущем была невыносима. Но оно уже наступило. Элли носила растянутые спортивные шаровары, ее дряблые зад и живот совсем обвисли.
— Извини, — сказал он. — Я знаю, что это запрещено. Но я хотел только взять тент для пикапа. Мне даже не нужно заходить внутрь, я никого не потревожу, Элли. Я просто зайду во двор и заберу тент.
Он стоял под дождем, а она под крышей. Он понимал, что она боится, — как-никак он был тяжелее ее на восемьдесят пять фунтов. Ее пугал вспыльчивый противник, который в любой момент мог дать волю своей ярости.
— Девять-один-один, — сказала она. — Меня предупредили, что, если ты появишься, я должна позвонить туда.
— Я не собираюсь входить в дом. Я только заберу тент, больше ничего. Возьму тент и уйду. Пожалуйста, позволь мне зайти во двор.
— Нет, Том.
— Да, Элли.
Элинор вздернула подбородок.
— Еще мне сказали не вступать с тобой в спор, если ты явишься несмотря на все запреты. Я не собираюсь с тобой разговаривать, ясно? Так что до свидания.
— Погоди.
Она попыталась захлопнуть дверь, но он просунул в щель ногу.
— Погоди, — сказал он, — Элинор, не упрямься. Позволь мне забрать тент.
За спиной Элинор появилась Хейди Джонстон. Ростом Хейди была чуть больше пяти футов, однако по весу отставала от Тома всего фунтов на пятнадцать, это была расплывшаяся женщина с чудовищной грудью и лилово-красным ртом. Из породы тех мужеподобных особ, что в изобилии населяли Норт-Форк, — располневшие, лишенные признаков женственности самки, покупающие смесь для торта в супермаркете или торгующие лотерейными билетами в закусочной.
— Хейди, — сказал он, — как поживаешь?
— Осторожно, Хейди, — предупредила Элинор, — он опасен.
— Я не опасен.
— Нет, опасен.
— Брось! — сказал Том. — Я просто приехал забрать тент. Неужели это проблема? Тент для грузовика.
— Да, для Элинор это проблема, — возразила Хейди. — Для нее это очень важно.
— Разве ее здесь нет? — сказал Том. — Пока что Элинор в состоянии говорить сама.
— Да, в состоянии. Но ты ее не слушаешь.
— Я весь внимание.
— Непохоже.
— А на что это похоже?
— Не знаю.
— Тогда отвали. Это не твое дело.
— Я бы пошла позвонить, — сказала Элинор, — но боюсь рисковать. Нет, я все-таки пойду позвоню.
— Конечно иди, — подзадорила ее Хейди. Она стояла, сверля Тома звериными глазками- бусинками.
— Элинор, — сказал Том, — не глупи. Я не преступник. Я просто хочу забрать тент.
— Этот тент, — заявила Хейди, — является общим имуществом супругов. Нажитым во время совместной жизни. А значит, во-первых, он больше не принадлежит тебе, а во-вторых, уже просто явившись сюда, ты идешь против запретительного приказа, то есть нарушаешь закон.
Обычно в этой роли выступает мужчина. Смазливый новый приятель, который выставляет за дверь злополучного бывшего мужа. Том приоткрыл дверь пошире и продвинулся внутрь.
— Послушай, Элинор. Мне нужен только этот чертов тент. Если ты отдашь мне тент, можешь забрать себе дом. Думаю, против такой сделки не стал бы возражать даже твой адвокат. Дом в обмен на паршивый тент, Элли. Пользуйся моей добротой.
— Девять-один-один, — сказала Элинор.
— Не делай глупостей, — сказал Том.
Он вышел на улицу, рывком открыл дверь «короллы» и переставил рычаг в нейтральное положение.
— Не трогай мою машину! — завопила Хейди, но он не обращал внимания на ее крики, несмотря на то что она надвигалась на него, как разъяренный питбуль.
— Не ори, как будто тебя насилуют, — сказал Том. — Твоя машина загораживает дорогу, и мне придется ее подвинуть.
Хейди ускорила шаг, но в десяти футах внезапно остановилась. Ее глаза увлажнились от избытка адреналина.
— Это моя машина, — сказала она.
— Мне нужно ее подвинуть, — ответил Том. — Она стоит посреди дороги, я ее подвину.
— Ты не посмеешь это сделать.
— Еще как посмею.
— Если ты притронешься к моей машине, я тебя посажу.
— Мне казалось, ты верующий человек.
— Я подам на тебя в суд, и тебя посадят.
— Разве Иисус не учил быть милосердным к страждущим?
— Отойди от моей машины. Предупреждаю, Том.
— Ты что, угрожаешь пристрелить меня?
— Я сказала: отойди от моей машины.
— Твоя машина находится на моей земле, — сказал Том. — Я имею право ее подвинуть.
Упираясь руками в багажник, он откатил машину на десять футов. Все это время Хейди осыпала его проклятиями и кричала: «Всем известно, кто ты такой! Ты грешник, ты настоящий бандит! Всем известно, что твой сын парализован из-за тебя! Как только ты сам себя можешь выносить?! Все знают, что ты подонок, мразь, ничтожество, ты путаешься с Тэмми Бакуолтер, ты опустился до того, что живешь в мотеле! Убери свои грязные лапы от моей машины, я не шучу, не трожь мою машину!»
Том подъехал на пикапе поближе и уже пристраивал тент на место, когда Элинор открыла окно у него за спиной и сказала:
— Сейчас здесь будет полиция, Том, они уже выехали.
— Я просто забрал свой тент.
— Дело не в этом.
— Именно в этом.
— Ты всегда считал, что ты умнее всех.
— Мне просто нужен тент.
— Том, ты жалок.
— Я люблю тебя, дорогая.
— Ты не в себе, — сказала Элинор.
