большей части Пиренейского полуострова). Это земли, на которых ныне расположены Франция, Бельгия, Голландия, Швейцария, западная и южная Германия, большая часть Италии и северо-восточная Испания. А 25 декабря 800 г., на Рождество, Карл Великий был провозглашен императором.
Предыстория этого события была драматичной. В 795 г. папой римским стал Лев III. Он полностью полагался на Карла - только тот мог его защитить от внутренних недругов и от византийцев, вновь стремящихся обосноваться в Италии.
Весной 799 г. Лев III был неожиданно захвачен заговорщиками, среди которых были родственники предыдущего папы - Адриана. Пленника заточили в соборе Святого Стефана. Посовещавшись о его судьбе, похитители приняли страшное решение - выколоть ему глаза и вырвать язык. Но они успели лишь вволю поиздеваться над главой церкви - с помощью друзей тому удалось бежать. Вскоре он прибыл ко двору Карла.
Король приказал покарать врагов папы, но с окончательными выводами спешить не стал - он продержал Льва у себя целый год. Наверное, дело было темным. Интриги при папском дворе уже снискали славу изощренных и смертоносных, а на самом первосвященнике лежали тяжелые подозрения.
Следствие вели виднейшие вассалы короля. Наконец, папа и Карл прибыли в Рим, и у гробницы апостола Петра состоялась напряженная судебная процедура. Папа Лев III, опершись на раку с мощами, давал клятву в невиновности. 28 его соприсяжников, взявшись за руки, повторяли слова клятвы. После этого они должны были несколько минут провести в полной неподвижности. Присутствующие при этом королевские вельможи пристально следили за всем происходящим: малейшая запинка при произнесении клятвы, малейшее нарушение последующей окаменелости означали бы лживость клятвы. Но - обошлось. С папы римского были сняты все подозрения и он был восстановлен в своих правах.
А на ближайшей рождественской службе произошло - для многих неожиданно - великое событие. В соборе Святого Петра Лев III возложил на голову молящегося Карла императорский венец, и прозвучали не позабытые еще слова прославления прежних римских императоров. Стоявшие кругом франки и римляне воскликнули: «Победа и здравие Карлу, Августу, Богом венчанному великому и миротворящему императору римлян!».
Папа приказал увековечить это событие прекрасной мозаикой, выложенной в трапезной его дворца. На ней апостол Петр восседал на троне, а папа и Карл стояли коленопреклоненные по обе стороны от него. Апостол вручал одному знамя, другому поллиум (часть епископского облачения). Этим символически утверждалось духовное значение произошедшего: власть Карла, теперь уже императора, была властью от Бога. Возродилась Римская империя, которая, при благотворном единении императорской власти и власти церкви, должна стать Градом Божьим на земле.
Сам Карл, конечно же, тоже считал, что теперь его власть обрела гораздо более высокое содержание. Через два года был принят новый текст присяги подданных на верность ему, где были и такие слова: «Все должны исполнять святую службу Богу, не совершать ни насилия, ни измены по отношению к святой церкви или к вдовам, сиротам и странникам, так как государь император наречен, после Господа Бога и святых, покровителем и защитником надо всеми».
Новому венценосцу очень важно было признание его титула законным правопреемником владык Древнего Рима - византийским императором. Для этого он начал переговоры с правившей тогда в Константинополе императрицей Ириной. Но ее вскоре сверг логофет (глава администрации) Никифор, который, став императором, и слышать не хотел ни о каком западном двойнике. Он даже послал флот для отвоевания Италии. Однако Никифор вскоре погиб на войне с болгарами, а его преемники об итальянских захватах больше не помышляли. Тем не менее императором воссозданной Западной империи Константинополь признал Карла только в 812 г., за два года до его смерти (оговоримся - есть мнение, что этого так и не произошло).
Вспомним еще раз, что само имя Карла стало легендарным для потомков. Слово «король», известное всем славянским народам - производное от этого имени. Повсюду возник образ мудрого правителя, умеющего читать в сердцах людей и ненавидящего неправду. Образ сильно идеализированный, но он стал меркой, с которой люди подходили к современным им владыкам - что придавало уверенности при отстаивании своих прав.
ИМПЕРИЯ ПОСЛЕ КАРЛА
У империи не было достаточно твердой основы, чтобы она смогла просуществовать длительное время в прежнем единстве и силе.
Еще при жизни Карла неспокойно стало и на границах, и на местах. На востоке участились нападения славян, на юге агрессивно вели себя мавры, на севере - датчане. А на побережье Северного моря первые заявки сделали о себе скандинавские «властители морей», кошмар раннего средневековья - норманны, или викинги.
Внутри империи народ роптал на подати и повинности. Особенно на окраинах, где жили недавно присоединенные народы (саксы, лангобарды, славяне, авары, мавры), и жили они преимущественно по прежним своим законам и традициям. Франки не были носителями той культурной притягательности, с помощью которой покоряла когда-то народы Римская империя - порою успешнее, чем оружием.
Карлу докладывали: «Твои послы не встречают больше повиновения, твои приказы не исполняются». Да и сами графы, и прочая знать изрядно подраспустились. Эти наместники и земельные магнаты, обзаведшиеся собственными многочисленными вооруженными вассалами, не походили, для сравнения, на византийских стратегов, командиров и чиновников. Тем, как и римлянам лучших времен, в какой-то мере было присуще чувство сопричастности великому, державе с многовековыми традициями (хотя казнокрадами и насильниками тоже были еще теми). Знать франкского государства ни о чем таком представления пока не имела: она служила не государству, а лично королю, и не «за идею», а за щедрую милость. Служила точно так же, как простые и малые служили тем, кто покрепче.
Эффективной центральной власти, способной постоянно контролировать ситуацию в стране, так и не было создано. Пока был жив Карл - с его энергией, с его личным обаянием и несомненным авторитетом, состояние государства было довольно стабильным. Когда его не стало, дела пошли гораздо хуже.
У Карла и Хильдегарды было восемь детей: три сына - Пипин, Людовик и Лотарь, и пять дочерей. Старший, Пипин, от рождения был горбатый. А если в малокультурной среде порою оголтело травят даже рыжих - чего же хорошего было ждать этому королевскому отпрыску? Над ним издевались не только братья, сестры и придворные - даже городские сопляки, завидя его, вприпрыжку бежали следом и вопили: «Горбатый! Горбатый! Горбатый!».
Несчастный мальчик озлобился, он возненавидел всех и вся, даже отца - который, когда Пипину было всего четыре года, провозгласил его королем Италии. Такие люди, повзрослев, не расстаются со своим детским восприятием мира, оно скорее утверждается в них. Пипин устроил заговор против отца, намереваясь убить и занять его место. Карла спасли бдительные друзья: один монашек, затаившись в алтаре церкви, подслушал речи заговорщиков и обо всем сообщил императору. Рядовых злоумышленников схватили и казнили, Пипина же постригли в монастырь. Там он в 810 г. скончался (в один год со слоном).
А ведь Карл любил всех своих детей и хотел так устроить их будущее, чтобы после его смерти между ними не было раздоров. Для этого он и решил поделить свое государство между сыновьями, что было закреплено особым Тионвильским указом. В нем были определены границы новых королевств - предполагалось, что дружественных, ибо их государей будут объединять память об отце и братские узы. Но предал Пипин, рано скончался Лотарь. В 813 г., за год до смерти, Карл своей властью, без участия папы нарек императором последнего своего сына Людовика.
