жужжание, словно стаи мух или саранчи, только далеко, очень далеко. В бесконечных просторах космоса нелегко выделить какой-то один мир. Империум — это целый океан безмолвия, и только предельная концентрация внимания позволяет нам уловить гул человеческого сознания. Представьте, что вы оказались под водой в огромном море. Все звуки стихли, и тишина давит на уши. А теперь попытайтесь услышать голоса небытия, когда все, что вы слышите, — это стук собственного сердца.
— Сэр, — прервал его Деймос, — неужели так необходимо выслушивать эти скучные рассуждения?
В ответ Лоргар, улыбаясь, приложил золотой палец к губам.
— Пусть мастер Делвир говорит. Я нахожу его слова весьма поучительными.
Астропат, избегая чьих-либо взглядов, торопливо продолжил:
— Если вы все свое внимание сосредоточите на посторонних голосах, вы можете забыть о том, что нужно плыть, и утонете. Если же всю свою энергию вы направите на то, чтобы подняться на поверхность и снова набрать в грудь воздуха… вы не услышите никаких звуков океана.
— Вы стремитесь к соблюдению равновесия, — сказал Аргел Тал. — Похоже, что это нелегкая задача.
— Это так, но никто из собравшихся в этой комнате не может похвастаться легким существованием.
Астропат почтительно поклонился воинам, и многие ответили на знак его уважения воинским салютом. В том числе и Аргел Тал. Этот тощий человек ему понравился.
— Что же изменилось? — спросил капитан, ощутив на себе взгляд примарха.
— Этот район космоса не похож ни на один из тех, что мы видели прежде. Варп здесь особенно жесток, и наши корабли оказались в плену бушующих течений и энергии эфира.
— Нам и раньше приходилось видеть варп-шторма, — заметил Лоргар.
Взгляд его серых глаз говорил о многом: все это было ему известно и он подводил астропата к тому, чтобы чувствительный медиум объяснил положение командирам флотилии.
— Здесь другое дело, сэр. Этот шторм обладает голосом. Миллионом голосов.
Эти слова привлекли внимание всех участников совета. Аргел Тал непроизвольно сглотнул и ощутил на языке вкус яда. Повинуясь внезапному побуждению, он ввел код активации в пульт управления гололитическим проектором, вмонтированным в стол.
В воздухе над столом вспыхнуло мерцающее изображение участка космоса, охватывающее сотни солнц и их систем. Нельзя было не заметить, что здесь что-то не так.
— Вот эта область. — Астропат показал на изображение. — Если хор закрывает глаза и направляет туда свои тайные чувства, мы все… слышим только крики.
Указанный район был огромным. Больше, чем огромным. Он включал в себя сотни и сотни звездных систем, и даже на проекции было заметно сильное искажение. Аномалия варпа проявлялась в виде газообразной пелены, закрывающей звезды и сворачивающейся в центре в бурлящий узел энергии.
— Посмотрите-ка, — заговорил Аррик Джесметин. — Кто-нибудь еще видит там глаз? Глаз в космосе?
Многие с ним согласились. Только не Лоргар.
— Нет, — возразил примарх. — Я вижу рождение. Так выглядят зарождающиеся галактики. Брат Магнус показывал мне подобные вещи в зале Ленга на прекрасной Терре. Разница в том, что… рождение это… не физическое. Это призрак галактики. Все вы видите глаз или спираль. То и другое и верно, и неверно. Это психический отпечаток какого-то невероятного события в звездном пространстве. Оно было достаточно мощным, чтобы разорвать пространство, позволив варпу просачиваться в материальную галактику.
Астропат кивнул и взглядом выразил благодарность примарху за слова, которых сам он подобрать не смог.
— Сэр, именно так мы и считаем. Это не просто варп-шторм. Это особенный варп-шторм, и он бушует так долго, что уже проник в физическую реальность. Вся эта область стала одновременно пространством и антипространством. Варп и реальность, слитые воедино.
— Нечто… — Рассеянный взгляд Лоргара скользнул по взбудораженным небесам. — Это неудачный выброс. Что-то почти родилось здесь.
Аргел Тал откашлялся.
— Сэр?
— Ничего, сын мой. Просто мимолетная мысль. Мастер Делвир, продолжай, пожалуйста.
Но астропат мало что смог добавить.
— Бури, мешавшие нам в странствиях последние несколько недель, исходили из этого района. Космос вокруг Тысяча триста один — двенадцать относительно стабилен. Но вспомните, какой шторм нам пришлось пережить, чтобы достичь этого островка стабильности. Шторм охватывает тысячи звездных систем вокруг нас. Если мы выйдем за пределы этого небольшого пространства, энергетические потоки могут…
Он умолк. Лоргар посмотрел на астропата в упор.
— Говори, — приказал примарх.
— Это древний терранский термин, сэр. Я бы сказал, что шторм может оказаться апокалиптическим.
— Что это означает? — спросил Аргел Тал.
Ему ответил Ксафен:
— Проклятие. Конец всему. Это старая, очень старая легенда.
Казалось, что эта мысль доставляет ему удовольствие.
— Если шторм кричит миллионами голосов, — Аргел Тал повернулся к Делвиру, — как вам удалось обнаружить этот мир? Почему вы смогли расслышать голос его жизни?
Астропат судорожно втянул воздух:
— Потому что нечто в мире под нами кричит еще громче.
— Нечто, — повторил капитан. — Может, «некто»?
Человек в сером балахоне кивнул:
— Не проси меня объяснить, поскольку это не в моих силах. По акценту в речи другого воина ты можешь сделать вывод, что он родился в другой области твоего домашнего мира, так и хор астропатов распознает в человеческих криках нечто нечеловеческое.
Лоргар взмахом руки прервал их рассуждения:
— Эта область не имеет названия и не нанесена на карты. Какие корабли пропали в шторме за время нашего странствия?
Командующего флотилией опередил Фи-44:
— «Бесконечное благоговение», «Грегорианец» и «Щит Скаруса».
Собравшиеся Несущие Слово склонили головы, выражая почтительную скорбь. «Щит» был ударным крейсером капитана Скаруса и его Пятьдесят второй роты. Их потеря стала особенно жестоким ударом для братства Зубчатого Солнца, поскольку непостоянные вихри варпа сократили его численность почти на треть.
— Хорошо, — произнес Лоргар. — Распорядитесь, чтобы все звездные карты были обновлены, и отправьте на Терру сообщение. Отныне этот район будет называться сектором Скаруса.
— Высадка на поверхность состоится, сэр? — прозвучал вопрос Деймоса.
Примарх с особой осторожностью достал из деревянного футляра на поясе свиток пергамента. Неторопливо развернув его, он повернул лист лицевой стороной к сидящим за столом. На папирусе углем было изображено спиралевидное пятно. Все они уже видели его — пятно среди звезд.
Пока командиры рассматривали рисунок, корабль снова содрогнулся от яростного удара. В помещении на несколько секунд вспыхнули красные аварийные огни, и гололитическое изображение пропало. Как только освещение вернулось к нормальному состоянию, Аргел Тал снова ввел код активации проектора.
Мерцающее и подрагивающее изображение восстановилось.
— Проклятый шторм, — пробормотал майор Джесметин.
