флагом.
— От этого наша задача легче не становится, — хмыкнул Малек.
Возвышенный заскрипел зубами.
— Начальник системы слежения, просканировать этот флот.
— Есть, милорд, — отозвался офицер из смертных.
Двери с грохотом открылись, и на командный мостик поднялись еще двое легионеров. Талос и Люкориф: первый держал оружие в ножнах и шел быстрым шагом, второй полз на четвереньках с чудовищным проворством горгульи.
— Кровь легиона, — ругнулся Талос, глянув на оккулус. — Куда мы угодили?
— В море, полное акул, — прошипел Люкориф. — Плохо. Очень, очень плохо.
Талос запоздало отсалютовал Атраментарам, стоявшим на платформе рядом с троном Возвышенного. Люкориф формальностями себя утруждать не стал и начал расхаживать по мостику, пугая смертную команду пристальным взглядом. Плачущие окуляры на разрисованном лицевом щитке следили за происходящим с неотрывным вниманием.
— Привет, — он плотоядно посмотрел на одного из офицеров. Даже на четвереньках Люкориф был ростом с обычного человека, а благодаря доспеху и прыжковому ранцу — еще и в четыре раза массивнее.
— Здравствуйте, милорд, — ответил уже немолодой офицер, в седеющих волосах которого намечалась лысина. Он был артиллерийским старшиной и носил форму Имперского военного флота, лишенную всех знаков отличия и выцветшую со временем. Полжизни он прослужил легиону, полжизни провел рядом с Возвышенным, но личное внимание одного из хозяев заставляло нервничать даже самых стойких.
— Я Люкориф, — проклекотал раптор, — из Кровоточащих Глаз.
— Я… знаю, кто вы, милорд.
Раптор подполз ближе; казалось, что в линзах плачущих окуляров светится жестокая радость. Офицер инстинктивно отшатнулся.
— Не надо бежать. Это было бы неблагоразумно. С людьми, которые поворачиваются ко мне спиной, происходят всякие неприятные вещи.
Офицер сглотнул:
— Чем могу служить, милорд?
— Ты чужеземец. У тебя глаза неправильные.
— Меня забрали, — офицер прокашлялся, — забрали во время налета много лет назад. Я верно служу легиону, милорд.
— Ты чужеземец, — прошипел Люкориф, — а значит, никогда не слышал, как кричит нострамский кондор, преследуя добычу. — Голова раптора дернулась, на что доспех отреагировал механическим рычанием.
Над офицером нависла вторая, более высокая тень. Старшине хватило самообладания отсалютовать:
— Лорд Талос, — пробормотал он.
Люкориф развернулся к воину, чей доспех украшали черепа и шлемы Кровавых Ангелов:
— Ловец Душ?
— Пожалуйста, не называй меня так. — Талос указал на офицера: — Этого человека зовут Антион. Он служит нам уже двадцать три стандартных года и за это время принял участие в уничтожении восьмидесяти семи имперских судов, а также в таком количестве рейдов, что я и не упомню. Я прав, артиллерийский старшина Антион Касель?
— Все верно, милорд, — вновь отдал честь офицер.
Талос кивнул и посмотрел на Люкорифа:
— Мы не играем жизнями тех, кто нам служит, раптор. — Его рука опустилась к магнитному зажиму на бедре, где был закреплен болтер Малхариона. — Из соображений целесообразности.
— Смертный и я просто разговаривали. — По голосу Люкорифа чувствовалось, что под своей демонической маской он улыбается.
— У этого смертного есть обязанности. Если нам придется открыть огонь, я бы предпочел, чтобы все артиллерийские старшины занимались делом, а не болтали с тобой.
Люкориф фыркнул и уполз прочь, скрипя доспехом.
— Спасибо, милорд, — тихо сказал офицер и снова салютнул.
Спасибо. Опять это слово, уже второй раз за год. Талос чуть не улыбнулся такой арифметике.
— Возвращайся к своим обязанностям, Касель.
Отвернувшись от офицера, он двинулся к платформе, на которой стоял трон Возвышенного. На ретинальном дисплее мигнула руна: входящее сообщение, идентификационный глиф указывал, что это Малек из Атраментаров. Талос моргнул, активируя руну.
— Хорошая работа, — передал Малек по воксу.
— Рапторы, — отозвался Талос. — Этих зверей надо держать на цепи.
— И в намордниках, — поддакнул Малек. — Брат, хочу предупредить: Возвышенный нервничает. Гурон здесь, в Зенице.
— Понятно. — Талос прервал связь и остановился на ступенях, которые вели к трону. Только Атраментарам и самому Возвышенному позволялось стоять на самой платформе.
— Ауспекс-сканирование завершено, — доложил начальник вокса.
Глаза Возвышенного были закрыты. Его сознание вышло за пределы холодной громады корпуса и чувствовало, как «Завет» корректирует курс маневровыми двигателями и как соответственно меняется направление варп-ветра. Фрегаты эскорта разорвали строй и отошли к остальным патрульным кораблям.
«Что-то…» Возвышенный чувствовал, что там, в пустоте, есть нечто. «Нечто знакомое…»
— Говори, — приказало существо. Его черные глаза открылись. — Названия и типы отдельных кораблей неважны. Скажи мне только самое главное.
— Милорд, вражеский флот…
— Они нам не враги, — отрезал Возвышенный. —
— Флот Корсаров представляет внушительную силу, но у него необычный корабельный состав. У многих крейсеров нет кораблей поддержки, а некоторые фрегаты и эсминцы, судя по всему, действуют автономно. Здесь собрались несколько флотилий: судя по эмблемам, тут присутствуют корабли по крайней мере девяти фракций. В основном это ордена-отступники Адептус Астартес и ренегаты из Имперского военного флота.
— Нет, — зарычал Возвышенный. — Здесь скрывается нечто большее.
Демон пристально вгляделся в оккулус, когтями нажимая кнопки в подлокотниках трона. На обзорном экране сменились несколько картинок с разных ракурсов.
— Вот оно, — оскалившись, рявкнуло существо. — Несмотря на эмблемы, этот корабль — не из флота Красных Корсаров.
— Он значится как «Пагубное наследие».
Возвышенный вновь покачал головой, отягощенной рогами и бивнями:
— Нет. Смотри глубже. Убери слои ауспекс-обманок.
— Провожу направленное сканирование, милорд.
Не в силах оторваться от оккулуса, Возвышенный сузил блестящие глаза. Корабль во всем своем готическом великолепии был того же типа, что и «Завет крови»: их конструкция была одинаковой, одинаковым было и мастерство их строителей. Корпус «Завета» был заложен в самом начале Великого крестового похода, еще до того, как началась унификация с помощью марсианских СШК; флот же Корсаров был построен по системным принципам, которые Марс установил за последние десять тысячелетий.
«Пагубное наследие» строили без оглядки на подобные ограничения. Его создали или в те несколько столетий самоуверенного процветания, которые пришлись на сам Крестовый поход, или в кровавое, полное ненависти десятилетие Ереси Хоруса. Как бы то ни было, корабль явно был родом из других, более древних
