Том 6. Дураки на периферии

Неужто за границей, кроме нас, никакого интереса у вас нету?

Хоз. Слушай, Филька, ты классовый враг!

Вершков. Я-то? Да, можно сказать, что так точно, а можно и нет! Можно сказать, это гнусная ложь, уловка и клевета на лучших людей. Как хочешь, Иван Федорович: и вперед, и назад, в общем — загадочно!

Хоз. Врешь, ты вредный! Я сквозь целое человечество всю судьбу вижу!

Вершков. Мало ли что ты видишь! Ведь — теоретически!

Хоз. Практически ты гад! Я второй век живу, я проверил на событиях! Ты политику партии не любишь, ты здесь притворяешься, что за нас, а сам за Европу стоишь, за зажиточных!

Вершков. Ты… ты меня не распсиховывай, я заикаться начну, я в тебя… предметом воткну… Кто тебе стог-гигант сложил, десять дён в одни сутки включил?

Хоз. Ну это ты, Филипп Васильевич. Я тебе четыре трудодня записал.

Вершков. Четыре дня! Ты… ты психу нагоняешь в меня, я факты забываю! Ты негодованье во мне развиваешь, чертов пережиток.

Приходит Ксеня.

Ксеня. На море шум начался. Страшно сейчас плавать одному в воде…

Хоз. Дай порошок.

Ксеня. Бери какие хочешь, все принесла. (Открывает перед Хозом ящик-аптеку).

Хоз глотает три порошка по очереди.

Хоз. Запить даже нечем. Пора квас варить в колхозах.

Вершков. Жуй всухую.

Хоз. Не раздражай меня, ничтожный!

Вершков. Я тебе дам ничтожный! Ничтожные у нас знаешь где?! А здесь одни многозначные!

Хоз. Не распсиховывайте меня! Уйдите прочь из правления!

Вершков. Забюрократился уже!

Ксеня. Я тоже не смолчу. У нас артельное хозяйство и тон должен быть товарищеский. По непроверенным данным срамишь — фу, какое безобразие!

Вершков. Пойдем, Ксюша, от классово чуждых. Нечего нам мировоззрение свое марать.

Оба уходят.

Хоз (счастливо). Живут себе эти божьи почти существа. Играют в различные шутки, а получается всемирная история… Скоро светать начнет — надо отчетность в райзо готовить. (Занимается).

Приходит Берданщик с ружьем.

Берданщик. Не ложился еще?

Хоз. Нет. Сижу вот копаюсь в общей жизни.

Берданщик. Пора бы уж на бок, ай ты моложе меня?

Хоз. А тебе сколько времени?

Берданщик. Да годов сто будет ли, нет ли: едва ли! Туман уж в уме пошел — сам вижу белый свет, а интереса нету.

Хоз. Да ты умный, что ль?

Берданщик. А я — когда как! То умный, то опять нет: у меня облака по уму плывут.83

Хоз. Ну, ты умный — ступай колхоз с края карауль.

Берданщик. А я — правда, нет ли? Классовый враг?

Хоз. Так зачем же ты ходишь здесь? Ступай в район и скажи, чтоб тебя арестовали. Пора бы уже сознанию научиться.

Берданщик. Ходил уж. Дважды просился под арест. Не берут никак — признаков нету, говорят, нищий человек. Краюшку хлеба на обратную дорогу выписывают по карточке и пускают ко двору.

Хоз. Значит, ты полезный общественник.

Берданщик. Я-то? Едва ли. Я в книге начитался: люди сто тысяч годов живут на белом свете — ни хрена не вышло. Неужели за пять лет что получится? Да нипочем!

Хоз. Прочь отсюда, классовый враг!

Берданщик. Я не евши это сказал. Это я бдительность твою поверял, а может — ты агент Ашуркова! Я здесь сторож, я все берегу — весь инвентарь и всю идейность… Заря встает — ложись на бок, спи, а то силу днем потеряешь. А нынче каждый день тыщу лет кормит, колхозная революция должна сто тысяч годов покрыть! Во как! У нас ведь так-то! Отдыхай с богом! (Уходит).

Краткая пауза.

Хоз (один). Не понимаю ничего: облака по уму плывут! Розовая заря в колхозе.

Является Вершков.

Хоз. Ты что не спишь?

Вершков. Не спится: забота! Светает помаленьку, еды нету. Народ ворочается, лежит.

Хоз. Ну, раздражай, раздражай меня, мешай трудиться!

Вершков (вздыхая). Удивляюсь я всемирному человечеству. Как это тебе империалисты — далеко ведь не глупейшие люди — загадку своей жизни приказали отгадать! Ты же отсталый человек, ты овечьего колхоза решить не можешь!.. Я бы давно все мировое дело разгадал — и не ездил бы никуда, а сидел бы на квартире, ел бы пищу и думал бы себе!.. Их, и выдумал бы я тогда!

Хоз. Филька! Все мировые дураки всегда ищут мировую истину.

Вершков. Тебе же лучше. Мы-то с тобой не дураки: ты всемирный двурушник, а я колхозный ударник-пастух. Только всего.

Хоз. Филька! Прочитай в конверте, что мне Европа там еще пишет. Напиши ответ этому кулацкому колхозу. Ты, оказывается, великий человек! (Отдает Вершкову конверт) .

Вершков (распечатывая конверт). Да, я что хочешь! Когда как! Когда великий, когда мелкий! Что ж делать: жизнь ведь мероприятие незаконченное! Приходится!

Хоз. Да ведь и я тоже, Филька, такой: когда как! Мы оба с тобой — трудящиеся люди!

Вершков. А, ништ, я тебя не вижу. Я вижу! (Пишет не читая несколько слов на письме — резолюцию). Большевик-человек наблюдает вас, дураков, насквозь! (Отдает Хозу письмо с конвертом).

Хоз (читая резолюцию). Филька! Неужели это верно? Неужели вся мировая экономическая загадка решается твоими четырьмя словами!

Вершков. Зря ничего не пишем. Я-то знаю. (Пауза). Да.

Хоз (размышляя). Это верно. Вы знаете. А что мне пишут оттуда?

Вершков. Пишут, что им так себе: неудовлетворительно. Прочитай сам вслух!

Хоз (читает с пропусками, злобно бормочет)…Из Москвы получено сообщение… На вокзале вы хотели жениться на известной красавице — пастушке Суените… Вследствие некоторого ограничения ваших умственных способностей… Концентрированный круг европейской трагедии… Шлите… новый принцип… Разрешение мировой политико-экономической загадки.