Черт. Как надеть? Я разрываю пакетик и вытряхиваю липкий эластичный презерватив.
– Зажми пальцами кончик и раскатай его. Там воздух не нужен, – тяжело дыша, советует Кристиан.
Очень медленно, сосредоточившись изо всех сил, делаю, как велено.
– Боже, Анастейша, ты меня убиваешь…
Любуюсь делом своих рук и Кристианом. Он действительно прекрасный представитель человеческой породы, от одного взгляда на него возбуждаешься.
– Сейчас. Я хочу быть внутри тебя, – шепчет он.
Я смотрю на него непонимающим взглядом, и тогда Кристиан резко поднимается, и вот мы уже сидим лицом к лицу.
– Например, так, – выдыхает он, обхватывает рукой мои бедра, приподнимает, одним движением оказывается внизу и очень медленно опускает меня на себя.
Не могу сдержать стон, когда он проникает внутрь, растягивает меня, наполняет изнутри. Какое удивительное, сладостное, восхитительное ощущение полноты! О-о-о… пожалуйста!
– Да, детка, почувствуй меня, всего меня, – стонет Кристиан и на миг закрывает глаза.
И вот его член внутри, глубоко-глубоко, до упора, и Кристиан держит меня, не давая пошевелиться… секунды… минуты… я не знаю. Он смотрит мне в глаза.
– Как глубоко, – говорит он вполголоса, выгибается и двигает бедрами.
Из моего рта рвется стон – о боже! – и чудесное ощущение расходится кругами по животу… по всему телу.
– Еще! – шепчу я.
Кристиан лениво улыбается и выполняет мою просьбу.
Со стоном откидываю голову назад, волосы рассыпаются по спине. Кристиан очень медленно опускается назад на кровать.
– Двигайся, Анастейша, вверх-вниз, как захочешь. Держись за мои руки, – говорит он низким, хриплым и таким сексуальным голосом.
Я хватаюсь за его руки, как утопающий за соломинку. Осторожно приподнимаюсь и опускаюсь… вот это да! Глаза Кристиана горят от предвкушения. Он тоже тяжело дышит и приподнимает бедра, когда я опускаюсь. Мы находим нужный ритм – вверх-вниз, вверх-вниз – движемся в такт… и это… невыносимо… приятно. Между рваными вдохами-выдохами, в этой потрясающей наполненности глубоко внутри… пульсирует и нарастает потрясающее ощущение, я смотрю в глаза Кристиана… и вижу в них восхищение, восхищение мной.
Я трахаю его. Я командую им. Он принадлежит мне, а я – ему. Эта мысль подталкивает меня, мое тело тяжелеет, я больше не могу сдерживаться и сжимаюсь вокруг него в сладкой судороге, выкрикивая что-то несвязное. Он хватает мои бедра, закрывает глаза, откидывает голову, сжав челюсти, и тоже кончает. Я падаю ему на грудь, обессиленная, и оказываюсь между фантазией и реальностью, там, где нет ни запретов, ни пределов допустимого.
Глава 16
Внешний мир медленно вторгается в мои чувства, и, бог мой, вот это вторжение! Я словно плыву, мое расслабленное тело совершенно обессилело и не может пошевелиться. Я лежу на Кристиане, опустив голову ему на грудь. От него божественно пахнет: свежевыстиранным бельем, дорогим гелем для душа и лучшим, самым соблазнительным запахом на свете… им самим. Я не хочу двигаться, хочу вечно вдыхать этот аромат. Зарываюсь носом в футболку Кристиана и жалею о том, что она преграждает доступ к его телу. Постепенно прихожу в себя, протягиваю руку и в первый раз касаюсь его груди. Он такой твердый… сильный. Кристиан резко хватает мою руку, но потом подносит ее к губам и, смягчая свою грубость, нежно целует костяшки пальцев. Перекатывается на живот и смотрит на меня сверху вниз.
– Не надо, – говорит он вполголоса и легко целует меня.
– Почему ты не любишь, когда тебя трогают? – шепчу я, глядя в серые глаза.
– Потому, что испытал пятьдесят оттенков зла, Анастейша.
Ох… его честность обезоруживает. Я моргаю.
– В самом начале жизни мне пришлось очень тяжело. Не хочу грузить тебя подробностями. Просто не хочу.
Кристиан прижимается носом к моему носу, затем садится на кровати.
– Думаю, основы мы уже прошли. Как тебе?
Он выглядит чрезвычайно довольным собой, однако говорит деловым тоном, словно только что поставил очередную галочку в списке. Я все еще не могу отойти от его замечания о тяжелом начале жизни. Это невыносимо, мне отчаянно хочется узнать больше о его детстве, но вряд ли он расскажет. Наклоняю голову набок, подражая ему, и через силу улыбаюсь.
– Вы же не думаете, будто я верю в то, что вы действительно передали мне контроль? А если вы так думаете, то, значит, не учитываете мой уровень интеллекта. – Я хитро улыбаюсь. – Но все равно, спасибо за иллюзию.
– Мисс Стил, вы не просто красивая девушка. У вас уже было шесть оргазмов, и все благодаря мне, – игриво хвастается Кристиан.
Я краснею и моргаю от смущения под его взглядом. Неужели он ведет счет? Кристиан хмурит брови.
– Ты хочешь мне что-то рассказать? – Неожиданно его голос становится строгим.
Я морщусь.
– Мне утром приснился сон.
– Да? – Кристиан свирепо смотрит на меня.
У меня что, неприятности?
– Я кончила во сне.
Закрываю глаза рукой. Он молчит. Осторожно смотрю на него из-под руки. Похоже, он удивлен.
– Во сне?
– Да, и проснулась.
– Не сомневаюсь. Что тебе снилось?
Вот черт.
– Ты.
– И что же я делал?
Я снова закрываю лицо рукой. Словно маленькому ребенку, мне на какой-то миг кажется, что если я его не вижу, то и он меня не видит.
– Анастейша, в последний раз спрашиваю, что тебе снилось?
– У тебя был стек.
Кристиан убирает мою руку.
– Неужели?
– Да, – отвечаю я и густо краснею.
– Значит, ты не безнадежна. У меня есть несколько стеков.
– Из плетеной коричневой кожи?
Он смеется.
– Наверняка найду и такой, – говорит Кристиан, и его серые глаза блестят от удовольствия.
Наклонившись, он коротко целует меня, встает и поднимает свои трусы-боксеры. Ох, нет… уходит. Бросаю быстрый взгляд на часы – всего без двадцати десять. Поспешно вылезаю из кровати, натягиваю тренировочные штаны и майку, затем снова сажусь, скрестив ноги, и смотрю на него. Не хочу, чтобы он уходил. Что мне делать?
– Когда у тебя месячные? – спрашивает Кристиан, прерывая мои мысли.
– Терпеть не могу эти штуковины, – ворчит он, показывая презерватив, потом кладет его на пол и надевает джинсы.
– Ну? – настаивает он, когда я не отвечаю, и выжидающе смотрит на меня, как будто хочет услышать мое мнение о погоде.
Вот дерьмо! Это слишком личная информация.
