путешествие в постели? В сознании дочери пирата вдруг всплыл смутный, но пылкий образ окутанного золотистым ореолом любовника из ее мечты, и внезапно оказалось, что этот мужчина больше не был безликим. Вместо него появился де Уоренн, нежно ласкавший ее тело, заставлявший ее ощущать приятное покалывание и пульсацию кожи.
Возможно, Аманда и не возражала бы против того, чтобы оказаться в постели капитана. Все вокруг твердили, что он великолепный любовник, она слышала, что леди с острова только и говорили о нем. Некоторые из них, те, что когда-то делили с ним ложе, хвастались об этом своим подругам. Неизвестно почему, но Аманда была уверена в том, что эти слухи верны.
Теперь ее тело покалывало, будто она попала в одну из своих тайных грез, но на сей раз эта сладостная боль была глубже, сильнее. Аманда вздохнула и кивнула:
— Мы можем поужинать… и поговорить.
Его глаза с подозрением сузились.
— У меня самые благородные побуждения.
Но она не верила ему ни на мгновение.
Глава 5
Аманда ждала у леера на корме судна, она стояла, гордо распрямив плечи и пытаясь оставаться сдержанной. Сохранять спокойствие было чрезвычайно тяжело. Шестеро моряков принесли гроб из тикового дерева с телом ее отца на палубу, где он теперь и стоял под карибским солнцем. Команда «Прекрасной леди» насчитывала около трехсот человек, и теперь все свободные моряки выстроились на палубе, храня уважительное молчание. Де Уоренн говорил прощальную речь. Он держал в руках Библию, Аманда знала, что он читает что-то из нее, но не могла понять ни слова.
Горе накатило на дочь пирата из ниоткуда, буквально парализовав ее. Всего несколько часов назад, когда они поднимали паруса, Аманда была переполнена радостью. Она и думать забыла об ужасной смерти отца. Теперь же она изо всех сил пыталась подавить в себе боль от его потери. Эта задача казалась трудной, прямо-таки непосильной. Волна горя захлестнула Аманду, но она не хотела потерять самообладание перед де Уоренном, его семьей и командой.
«Я не могу, просто не могу, — думала Аманда, и слезы предательски стекали по ее щекам. — Я не могу жить без отца. Это слишком больно».
Отец был жизнью Аманды. Мать была чужой, совершенно незнакомой, и ей никогда не удалось бы занять место отца. Колени Аманды ослабли, ее тело дрожало, а слезы по-прежнему сбегали по ее лицу.
«Пожалуйста, пусть этот кошмарный сон наконец-то закончится! — думала она, мучаясь от происходящего. — Пожалуйста!»
Аманда вдруг осознала, как тихо на корабле, от чего ясно стали слышны скрип мачт, трепет парусов, плеск воды и шорох морских брызг. Де Уоренн закончил речь.
Аманда не смела поднять на него глаза. Если бы она это сделала, наверняка стала бы пронзительно кричать от боли и бессильного гнева.
Капитан появился перед ней. Тихим сердечным тоном, от которого разрывалось сердце, он спросил:
— Вы не желаете сказать несколько слов на прощание?
Ну как она могла произнести хоть что-нибудь, если и дышать-то была не в состоянии, не то что говорить? Тишина, повисшая на судне, навевала ужас.
Аманда взглянула на капитана и почувствовала, как утонула в его синих глазах, полных сострадания. Она кивнула, едва не задохнувшись от рыданий.
Капитан приобнял дочь пирата и повел ее к блестевшему на солнце гробу.
Аманда упала на колени. Она обнимала вощеную древесину, прикасаясь щекой к гладкой поверхности. «Папа, — думала она, — я люблю тебя! Всегда любила и всегда буду любить!»
«Будь сильной, девочка. Всегда будь сильной. Теперь ты в хороших руках», — зазвучал в ушах голос отца.
Аманда напряглась всем телом, когда снова почувствовала, будто Родни оказался рядом и говорит с ней.
— Я не сильная, — прошептала она. — Это ложь. Я не справлюсь в одиночку.
«Ты не одна, девочка, и ты сильная, — снова услышала она голос отца. — Сильная и храбрая. Никогда не забывай об этом».
— Нет, не забуду, — плакала Аманда.
Кто-то снова сжал ее плечо.
«Мне пора, девочка. Позволь мне уйти».
Накативший приступ паники грозил уничтожить Аманду.
— Не оставляй меня! — кричала она. — Папа!
Сильные руки помогли несчастной дочери пирата подняться на ноги.
— Позвольте ему уйти, Аманда. — И де Уоренн кивнул своим людям.
Бедняжка опять заплакала, когда шестеро моряков подняли гроб и отнесли его на корму.
— Не оставляй меня! — задыхалась от рыданий девушка.
— …да благословит Господь, — закончил молитву де Уоренн.
— Аминь, — подхватили двести моряков.
Гроб опустили в море.
Аманда пронзительно закричала.
— Вам нужно прилечь, — сказал де Уоренн, решительно уводя ее подальше от кормы.
Дочь пирата обернулась и вдруг напала на капитана с кулаками, в припадке безумия колотя по его по груди так яростно, словно это именно он убил ее отца.
Капитан поднял несчастную на руки и понес по палубе, но она не могла успокоиться и все била и била его, ненавидя и де Уоренна, и Вудса, и всех британцев, и вообще весь мир — она колотила его до тех пор, пока на смену гневу не пришло изнеможение.
Аманда проснулась через несколько часов. Она уставилась в потолок капитанской каюты, мрачно осознавая, что лежит в кровати де Уоренна с роскошным пологом на четырех столбиках, куда он принес ее после похорон. Еще он дал Аманде что-то выпить, но она не могла вспомнить, что именно. Она рыдала до тех пор, пока не уснула.
Каюта была погружена во тьму. Аманда бросила взгляд в сторону иллюминаторов — они были открыты, и в комнату дул приятный бриз из черного бархата ночи, усеянного мигающими звездами. Аманда села на красно-золотых, из камчатной ткани, покрывалах. Она рассеянно погладила подушку из шкуры леопарда, ощутив ее чувственную мягкость. Отец ушел. Он никогда не вернется, и теперь Аманде придется как-то с этим жить.
Она соскользнула с кровати, оказавшись босиком на полу. Де Уоренн сам снял с нее сапоги или приказал кому-то сделать это. Аманда нашла их неподалеку и уселась, чтобы натянуть снова. Она больше не мучилась от невыносимого горя — лишь ощущала грусть и смирение перед лицом утраты. Впрочем, именно такой настрой и должен был быть у нее сейчас. Отец заслужил быть оплаканным, и теперь она понимала, что просто не имела права чувствовать себя счастливой еще утром, в момент отплытия.
Аманда гадала, где же капитан судна, что он думает о ней теперь… Разумеется, он не считал ее ни смелой, ни сильной. Она снова разочаровала отца.
— Не беспокойся, — сказала Аманда отцу, надеясь, что он так или иначе сможет ее услышать. — Больше никаких женских истерик. Мне очень жаль, папа, что я была такой глупой.
На сей раз ответа не последовало. Аманда вздохнула. Она вышла из каюты и тут же наткнулась на де Уоренна.
Его первый помощник, крупный шотландец по имени Макайвер, занимал место у штурвала. Де Уоренн
