Можно подумать я Марлу первый день знаю.
- Пушистый, я рада, что тебе надоело отдыхать.
И очень скоро я узнал, насколько она рада.
Никогда не думал, что стол метр на метр можно легко переставить одной рукой. Не поднимаясь с кровати и ничего не уронив со стола.
Надо будет и мне попробовать. Как-нибудь потом. когда на столе посуды не будет. И Марла из комнаты выйдет. Такие эксперименты с мебелью лучше проделывать без свидетелей. Чтобы не было мучительно стыдно. За напрасно потраченные силы.
Когда Марла дотянулась до меня, я быстро забыл о столике и о всякой ерунде. Может в той рыбе и вправду есть что-то этакое? Только действует оно на меня с небольшим запозданием. И суток не прошло, как меня на подвиги потянуло. Сексуальные.
- Пушистый, а о чем ты думаешь?
Лежу это я в полуобморочном состоянии после трудов грешных, а Марла вопросы спрашивает. Неутомимая женщина!
- Да вот… думаю… красить поток или нет.
А самому лень глаза открыть.
- А зачем его красить?
И Марла тоже перевернулась на спину.
Глаза все-таки пришлось открыть. И руку немного передвинуть. А то Лапушка ее вместо подушки использовать решила. Вот только мыслей в ее голове столько, что у меня уже рука затекла.
- Извини, Лапушка, это я не очень удачно пошутил. Но все-таки, как у тебя прошли эти сезоны, пока меня рядом не было?
- Пушистый, ты опять устал?
В голосе Марлы слышится подозрение. Хорошо хоть, что не разочарование.
- Я?! Устал?! Да как ты могла такое подумать?! Я просто… интересуюсь твоей жизнью.
- Может, и мне поинтересоваться, с кем это ты тут скучал?
И Лапушка начала старательно меня обнюхивать. И покусывать. Не очень сильно. Еще и порыкивать негромко.
Мне стало смешно и щекотно. Интересоваться чужой жизнью быстро расхотелось. Перевернуть Марлу на спину удалось очень даже легко. Зато потом пришлось доказывать, что я совсем не устал.
Доказал. И тут же начал засыпать. Не сползая с объекта.
- Все, Пушистый, слазь с меня.
Голос Марла донесся до меня, как с другой улицы.
- Почему?
- Я есть хочу.
- А слазить зачем? Мне тепло, хорошо. Я уже сплю, а ты меня…
- Пушистый, хочешь, я что-нибудь откушу у тебя?
Спать сразу перехотелось. И глаза открылись сами собой. Вот только слезть я не мог. Меня держали. За очень чувствительную часть организма.
- Марла, не надо откусывать! Это мне нужно! Я им пользуюсь. Часто!
- Как часто?
Марла еще немного сжала пальцы.
- Каждый день! Лапушка, отпусти! Мне же больно! Сломаешь, он работать плохо будет.
- Будет плохо - откушу.
И Марла громко клацнула зубами. Очень близко от моего носа. Я даже глаза закрыл. Чтобы не получить комплекс неполноценности. Таких зубов у меня никогда не будет.
Ну, и ладно. Буду жевать теми, что выросли. Главное, что меня отпустили. И я мог лежать и смотреть, как Марла завтракает. Второй раз за утро. Сыр и лепешки на ютасном меду она тоже попробовала. Но они Марле не очень понравились - одну лепешку она оставила. Наверно, для меня. Хоть я и не очень их люблю. Но жевать фрукты на голодный желудок, тоже как-то не очень. Правда, особо голодным я себя не чувствовал. Не иначе, как сливы виноваты!
И вспомнился вдруг завтрак на Кипре. Хорошо, что меня заранее предупредили. А то вляпался бы, как остальные наши туристы. У нас ведь национальная черта: всё, что положено на тарелку, сжевать и хозяйку поблагодарить. А понравилась жрачка или нет - это уже дело десятое. А за бугром просекли нашу слабость и пользуются без зазрения совести. Подсунут гостю самый невкусный салат и ждут. Сожрал и похвалил? Тогда на тебе еще! Опять сожрал? Получай добавку! Того же самого. А на фига тебе другое, если это хвалишь. А с этими хитромордыми не так надо. Вся фишка в том, чтобы съесть немного, потом скорчить брезгливую морду и недоеденное вернуть. Мигом заизвиняются и другое притащат. Потом третье. Я так штук двадцать блюд перепробовал на одном завтраке. И столько же напитков. Больше в меня не поместилось. А с собой и на вынос там не давали. Но с напитками я самую малость перестарался. Так напробовался, что подняться со стула сил не хватило. Хорошо хоть, что не с пола. Для таких напробовавшихся там «финские» кресла завели. Типа, всё для удобства гостей. Что финского в этом кресле, я так и не понял. Обычное складное кресло. На колесиках. И, когда меня в нем к лифту везли, спросил. Оказалось, что чаще всего в них финских туристов развозят. После скромного завтрака, плавно перешедшего в ужин. И держат эти кресла в особой кладовке. Рядом с баром.
Марла прикончила завтрак, облизнулась и хитро посмотрела на меня.
Что?! Опять?!
- Пушистый, я хочу тебе сказать…
- Дай, я сам угадаю: ты больше не хочешь есть и опять хочешь секса.
Я и сам удивился своему голосу. К чему такая грусть-тоска, когда любимая женщина рядом.
- Пушистый, теперь я верю, что ты по мне скучал.
Я обречено вздыхаю и начинаю подползать к любимой женщине Лехи Многолюбящего. То есть - Многодоброго.
- Только я другое хотела сказать.
Останавливаюсь и жду. Может, Марла еще не наелась?
- Я скоро уеду, Пушистый.
- Правда, что ли?! Когда?
Марла подозрительно посмотрела на меня.
Ну, и на фига было так бурно радоваться?
- Я хотел спросить: сколько еще ты со мной побудешь?
- До вечера.
- С каких это пор караваны стали ночью уходить?
- Пушистый, я не с караваном ухожу. Я на корабле поплыву.
- На корабле? Почему?
- Потому, что мне далеко надо. Туда караваны не ходят.
- Туда корабли плавают…
Пошутилось вдруг мне.
- Туда не все корабли плавают - только самые лучшие.
- Это, какие же?
В кораблях я ни бум-бум, но надо же выяснить, что здесь считается самым лучшим. Вдруг и мне сплавать куда-то понадобится. Можно, конечно, у Мазая спросить. Или у Барга. Но каждый капитан свое корыто хвалит, а чужое хает. С Мазая станется и свою лодку круизным лайнером обозвать. И в кругосветку меня на ней отправить.
- Такие, как «Летучая кошка».
Я чуть с кровати не свалился.
- Лапушка, ты слышала о «Крылатой кошке»?
- Я видела ее, Пушистый. И с капитаном говорила.
- Когда?!
Это что, ревность? Или повышенное любопытство во мне зашевелилось?
