ГЛАВА СЕДЬМАЯ
— Поземельная рента
1. В учении о поземельной ренте Чернышевский, по-видимому, строго держится взглядов Рикардо. Он зло смеется над Кэри, пытавшимся опровергнуть теорию знаменитого английского экономиста [163]. Ho излагая и защищая учение Рикардо, Чернышевский не забывает и главной своей цели: оттенения невыгодных сторон существующего экономического порядка. Он замечает, что в виде ренты землевладелец присваивает себе продукт неоплаченного труда. 'Если угодно, вы можете доказывать, — говорит он, — что рента не входит в издержки производства, что она не составляет лишнего расхода, а выражает собою только экономию труда в лучших условиях сравнительно с трудом в менее хороших условиях. Положим, что все это так; но как бы то ни было, рента составляет долю продукта; если она отделяется от рабочей платы, это значит, что у человека, занимающегося производством, остается ровно настолько меньше продукта, насколько выделяется из продукта рента' [164]. Это, разумеется, совершенно справедливо. Но когда, почти непосредственно вслед за этим, Чернышевский говорит, что 'рента подобно прибыли имеет тенденцию захватывать все бóльшую и бóльшую долю из продукта', и что таким образом 'рента играет относительно прибыли и рабочей платы точно такую же роль, какую прибыль играет относительно рабочей платы', — то он опять обнаруживает значительную неясность своих экономических понятий. В самом деле, в своем исследовании о прибыли Чернышевский имел в виду не собственно предпринимательскую прибыль, а всю вообще прибавочную стоимость. Он сам оговаривается, 'что рента тут в счет не идет, потому что она сама только излишек прибыли, остающийся в некоторых случаях по некоторым отраслям производства'. И действительно, поземельная рента составляет лишь часть прибавочной стоимости. Но если это так, то замечание Чернышевского о росте ренты приходится выразить следующим образом: достающаяся землевладельцу часть прибавочной стоимости играет относительно всей вообще прибавочной стоимости и рабочей платы точно такую же роль, какую прибавочная стоимость играет относительно рабочей платы: рост одной части прибавочной стоимости, поземельной ренты, приводит к уменьшению той доли продукта, которая, за вычетом ренты, остается на всю вообще прибавочную стоимость и на рабочую плату. Это явная несообразность, происхождение которой может быть объяснено только тем, что в главе о поземельной ренте Чернышевский словом 'прибыль' обозначает уже не всю вообще прибавочную стоимость, а собственно так называемую предпринимательскую прибыль, т. е. опять-таки лишь одну часть прибавочной стоимости. В таком случае мысль его становится, по-видимому, совершенно понятной. Однако и это не совсем так. Если в главе о ренте Чернышевский под прибылью понимал только прибыль предпринимателя, а не прибавочную стоимость вообще, то он не имел права уподоблять тенденцию ренты тенденции предпринимательской прибыли, так как к этой последней ведь не имеют прямого отношения рассуждения его о росте прибавочной стоимости. Ясно, что Чернышевский, связывая со словом 'прибыль' совершенно различные понятия, незаметно для себя, — а потому и без всяких оговорок, — переходит от одного из них к другому, чем вносит запутанность как в изложение, так и в самое исследование предмета. Ввиду подобной неточности его выражений невольно является мысль, что, может быть, он вовсе не противоречит сам себе, когда, рассуждая 'о влиянии экономического прогресса на рабочую плату', приписывает прибыли 'тенденцию к понижению': может быть, он разумеет там не всю вообще прибавочную стоимость, а лишь доход предпринимателей. Чтобы устранить это сомнение, напоминаем подлинные слова нашего автора. 'Если бы при возрастании капитала население не возрастало, то стала бы возвышаться рабочая плата; следовательно, прибыль стала бы составлять все меньший и меньший процент на затраченный капитал, потому что прибыль — остаток продукта за вычетом рабочей платы. А если бы население размножилось, надобно было бы увеличиваться количеству пищи, то есть надобно было бы земледелию спускаться на земли менее плодородные, земледельческий труд становился бы менее успешным и опять-таки стала бы уменьшаться доля, остающаяся у предпринимателя за вычетом расхода на содержание работника' [165]. Если мы не ошибаемся, в этих строках под словом 'прибыль' принимается прибавочная стоимость вообще, т. е. та доля продукта, которой Чернышевский приписывал свойство расти в геометрической прогрессии. Но если бы, против ожидания, нужно было понимать здесь слово 'прибыль' в смысле дохода предпринимателя, то и тогда наш автор все- таки противоречил бы сам себе. Понижение прибыли оказывается здесь неизбежным даже в том случае, когда население не размножается, запрос на пищу не увеличивается, земледелие не переходит на менее плодородные участки и потому поземельная рента не возрастает. Причиной понижения прибыли является здесь единственно только увеличение спроса на труд и возвышение заработной платы, которое признается неизбежным следствием роста капитала, между тем как раньше Чернышевский доказывал, что даже при неразмножающемся населении рост капитала означает не падение уровня прибыли, а уменьшение фонда рабочей платы.
II. Но что понимает Чернышевский под выражением уровень прибыли? Ввиду того, что со словом прибыль у него соединяются два различных понятия, само выражение уровень прибыли имеет у него двойственный смысл: иногда оно означает отношение к капиталу всей суммы прибавочной стоимости, а иногда только отношение к нему собственно предпринимательской прибыли. Это понятно само собою. Но спрашивается, о каком именно капитале говорит Чернышевский? Если в каждом данном процессе производства все издержки предпринимателя 'сводятся к рабочим платам', то весь капитал превращается в то, что называется теперь переменным капиталом. Значит, под выражением уровень прибыли наш автор, по крайней мере, иногда, понимал совершенно то же самое, что и теперь понимается под ним: отношение прибавочной стоимости к стоимости рабочей силы. О таком 'уровне прибыли' можно категорически сказать, что он не только не понижается, но постоянно возвышается с ходом экономического прогресса. Если же, говоря об 'уровне прибыли', Чернышевский припоминал, что в действительности далеко не все издержки предпринимателя сводятся к рабочим платам, если он принимал в соображение постоянный капитал, то в таком случае приходится заметить, что понижение 'уровня прибыли' может прекрасно уживаться с возрастанием степени эксплуатации работника. Чтобы пояснить это, прибегнем и мы к 'гипотезе'. Положим, что и постоянный, и переменный капитал равняются у нас каждый десяти единицам; прибавочная стоимость тоже равняется десяти. Общая сумма капитала относится к прибавочной стоимости как 20 к 10. Следовательно, 'уровень прибыли' равняется (10:20) 50 %. Положим далее, что наш капитал растет, при чем рост его сопровождается изменением относительной величины его частей; постоянный капитал равняется теперь 35 един.; переменный по-прежнему — 10, а прибавочная стоимость возросла до 15. 'Уровень прибыли' равен теперь (15: 45) 331/3 %. Он, как видите, понизился, но степень эксплуатации труда испытала огромное увеличение: прежде рабочие, получая в виде платы 10 единиц стоимости, создавали своим неоплаченным трудом тоже 10 единиц для предпринимателей. Степень эксплуатации труда равнялась (10: 10) 100 %. Теперь же она равняется (15: 10) 150 %. Капиталисты получают теперь относительно гораздо бóльшую долю годового продукта. Но так как процентное отношение этой доли к общей сумме капитала значительно уменьшалось, то можно подумать, что не 'прибыль стремится поглотить' теперь рабочую плату, а, наоборот, рабочая плата поглотила часть прибавочной стоимости. Чернышевский упустил из виду возможность такого сочетания обстоятельств.
Что касается поземельной ренты, то, по смыслу теории Рикардо, она растет единственно вследствие перехода земледелия на менее и менее плодородные участки. Но переход земледелия на менее
