— Что значит «помнишь»?
— Зачем он тебе? — не давая собраться с мыслями, продолжила свой натиск она.
— Ну, одна женщина сказала, что он мне может помочь.
— Какая женщина?
— Ну, какая разница. Ее, кажется, зовут Марина. Или нет Мария. Да, просто Мария.
Мелен снова изменилась в лице. На этот раз она даже не пыталась скрыть свое негодование.
— И чем он тебе может помочь?
— Об этом, — Карл засмеялся, приложив палец к губам, — я расскажу тебе позже.
Отрешившись от внешнего мира, Мелен на секунду ушла в себя, но, быстро приняв нужное решение, откликнулась на детскую игривость Карла, дергавшего ее за кончик мизинца.
— Ну что, ты поможешь мне?
— Да.
Карл хотел отблагодарить ее поцелуем, но она, увернувшись, ловко соскочила с его колен.
— А теперь давайте выпьем за ваши заслуги, — сказала она, поднимая бокал.
— Да, да, давно пора, — поддержал ее Рихард. — Ведь мы еще не обмыли наши награды.
Новый тост еще больше притупил сознание веселой компании. Карл совсем расслабился, позабыв про войну, про то положение, в которое попал, и про все то, что ждало его впереди.
— Шоу продолжается, — непонятно к чему выкрикнул он.
И оно продолжилось с увеличением количества бутылок, появившихся на столе.
— Он обо всем помнит, — произнесла Мелен, заходя в кухню и на ходу прикуривая дамскую папиросу.
Жан слишком хорошо ее знал, чтобы задавать лишние вопросы. Один тот факт, что она покусывает мундштук, показывал, что нервы ее на пределе. А это с ней бывало крайне редко.
— Что будем делать?
— Приготовь наш фирменный коктейль.
— Ну что, ты здесь остаешься или пойдешь со мной? Надеюсь, тебя отпустили до завтра?
— Конечно, с тобой. До завтра, — сразу на все вопросы заплетающимся языком ответил Карл.
— Давайте же выпьем за нашу Афродиту, — в пьяном запале выкрикнул Рихард, — которая… — запнувшись на полуслове, он вдруг прикрыл пальцем рот, по-видимому, слегка сбившись с мысли. — Цс-с- с…
— Ладно, Рихард. Завтра вспомнишь и доскажешь.
— Нет, я уже вспомнил… Которая нас сегодня так гостеприимно приняла и которую мы все так сильно за это любим. Ура!!!
Тост поддержала вся компания, кроме Карла. Его бокал прикрыла ладонью Мелен, сделав многозначительный жест.
— Если будешь столько пить, то…
— То ты не почувствуешь своего подарка, — довольно заржав, закончил за нее Рихард. Он был сильно пьян, и все его попытки встать заканчивались провалом.
— Все, идем.
— Да, да. Я уже встал.
Пробежав взглядом по ближайшим стульям, Карл попытался найти глазами фуражку, но Мелен, уже взяв его под руку, повела в сторону выхода.
— Жан, постелишь им наверху, — кинула она, указывая на оставшуюся компанию.
— Хорошо.
Только сейчас, выходя из «Трафальгара», Карл понял, что имела в виду цыганка. От былой невинности заведения, наблюдавшегося при свете дня, не осталось и следа. Море вина, табачный дым, довольные возгласы разгоряченных посетителей и полумрак изменили его образ до неузнаваемости. Определенно, она была права.
— Сколько же сейчас времени? — непонятно у кого спросил он, обращаясь в кромешную темноту ночной улицы. Его сильно шатало. — Может, такси поймаем?
— Не надо, здесь недалеко, — произнесла Мелен, вставляя ему в руки фуражку вместе с бутылкой шампанского. — Как-нибудь дойдем.
Часть III
Глава 7
Такого жуткого похмелья у него не было ни разу в жизни — горло превратилось в пересохший ручей, а голова стала тяжелой и неповоротливой, как подъемный кран. Каждое новое движение незамедлительно отдавалось болезненным резонансом где-то в области затылка, создавая впечатление, что все выпитое накануне скопилось именно там и теперь, медленно перекатываясь, приносило невыносимую боль. Из-за всех этих утренних «прелестей» Карлу совершенно не хотелось просыпаться, но пробуждение, будто специально выдворяя остатки сна, оставляло его один на один с расплатой за вчерашний праздник.
Ком подкатил к горлу. Карл открыл глаза, собираясь вскочить на ноги, но этого сделать не удалось. От резкого пробуждения трудно было понять, где он находится. На мгновение разум даже настиг панический ужас, потому как вокруг была лишь непроглядная темнота и больше ничего. Только через какое-то время сырой и зловонный запах стал наталкивать на мысль, что он находится в подземелье, с кишащими всюду крысами, одна из которых с диким писком пронеслась прямо по его ноге, испуганная воплями нового «постояльца».
Карл предпринял еще одну попытку встать, но она тоже закончилась неудачей. Сейчас становилось несомненным то, что он сидел на стуле или на чем-то подобном и к нему же был привязан. Руки сильно затекли, а чувствительность ниже локтя отсутствовала напрочь.
«Что случилось? Почему я привязан? Может, я вчера буянил? Но почему тогда этот подвал, в котором так жутко воняет?
Неужели не было места получше?» — Температура в подземелье была не выше десяти градусов, и этот факт с каждой минутой все сильнее напоминал о себе, предоставляя возможность не только протрезветь, но даже и задубеть.
— Эй, э-эй. Есть тут кто-нибудь, я уже в порядке. Меня можно развязывать.
Ответа не последовало, только гулкое эхо еще раз повторило его призыв на всю галерею, умолкнув где-то в темноте дальнего угла.
— «Что же происходит?» — Восприятие происходящего уже полностью вернулось, и он стал мысленно воспроизводить вчерашние события. — «Вечер в „Трафальгаре“ — помню. Много пили — помню. Затем она вытащила меня оттуда и… А вот что было потом — убей, не помню». — Все воспоминания резко обрывались в темноте ночной улицы.
— Э-э-эй.
Эхо с троекратной силой ударило по барабанным перепонкам.