Троих последних можно назвать «медиа-киллерами» поневоле их в такие условия поставила ситуация и просьба людей (в данном случае — Бориса Березовского), которым отказать практически невозможно. Впрочем, телекиллеры — сейчас профессия, скажем так, — непопулярная. Излишняя публичность в наше время, в промежутке между выборами, неудобна. Практически все телекиллеры затаились в ожидании новых заказчиков. Нишу заполнили мол ее мелкие «охотники» — из печатных изданий».
http://www.spic-centre.ru
Вместо киллеров нанимаются люди, которые наносят жертве грубые, резкие, а иногда и безобразные оскорбления. Такие люди называются «оскорбиллеры», наряду с которыми существуют менее агрессивные «обижаллеры», «влицоплевал-леры», «наногунаступаллеры» и совсем дешевые, но достаточно эффективные «уличные обхамиллеры». Кстати, по полуофициальным данным, самым высокооплачиваемым оскор-биллером является телеведущий Сергей Доренко, который, впрочем, по многим признакам относится скорее к уличным обхамиллерам. Также в топ-десятку оскорбиллеров входят Николай Сванидзе с уникальной специализацией «исподтишка-ядомплеваллер» и Михаил Леонтьев в качестве «сумнымвидом- гадостиговориллера».
«Снова, теперь уже накануне выборов 2003–2004 гг., и с тем же азартом на телеканале РТР и в программе г-на Карау-
лова 'Момент истины' на ТВЦ реализуется телекиллерский заказ на КПРФ и ее лидеров. Возник феномен 'коллективного Доренко', который олицетворяют Караулов, Сванидзе и Ре-венко. Эфир заполонила команда телебесенят, которые брызжут с экранов ядовитой слизью лжи, хамства, подтасовок и расчетливой дезинформации в отношении Компартии и ее представителей».
— А на телевидение как попали?
— Меня позвали мои товарищи Олег Добродеев и Женя Киселев. С Добродеевым, который окончил исторический факультет позже меня, мы целый год работали в Институте США и Канады, в одном отделе. В преферанс играли, портвейн пили…
Моя первая должность в «Вестях» хотя называлась «комментатор», но я ничего не комментировал. Поначалу занимался редакторской работой — такой подносчик патронов. Потом начал писать, стал озвучивать, затем появляться в кадре. Сначала мне казалось, что я чудновато смотрюсь на экране. Потом, когда у меня появилась своя программа «Контрасты», перестал обращать на это внимание.
— «Контрасты» недолго продержались…
Они выходили два раза в неделю. Мы в это время были приятелями с Сергеем Доренко. Когда он был ведущим в «Вестях», я был у него комментатором. Потом он ушел, поработал на первом канале, был не у дел. Мы с ним встретились и решили делать общую программу. Сначала хотели перевести «Контрасты» в еженедельную передачу, но потом придумали ежедневные «Подробности». С вопроса, кто проведет первый выпуск, и начались наши разногласия. Он говорил: «Начну я». — «Нет я», — отвечал я. В общем, бросили монетку. Жребий выпал мне. Он обиделся и пошел с жалобой к руководству. Первый выпуск все-таки вел я, но потом выяснилось, что главная причина нашей ссоры не в том, как легла монетка, а в том, что мы совершенно разные люди. Через две недели, хотя я вообще-то человек неконфликтный, мы перестали здороваться. Через год он ушел, а я еще полтора года вел передачу один. Никто не пытался сгладить ситуацию. Все уже было так глубоко, так много друг другу сказано, что о примирении и речи быть не могло. Думаю, никто из нас об этом не жалеет. Я точно».
«ТВ-парк». Николай Сванидзе. 15.07.2004 г.
А еще уверяют некоторые: он же блестящий журналист, полемист, оратор.
Вот образчик речений стилиста Сванидзе из одной лишь радиопередачки: «Я понимаю общество, я понимаю общество, и в данном случае я его понимаю, во всяком случае — это участие общества, которое вот именно к вам с этим апеллируют. И в данном случае я несколько меньше понимаю вас, Ирина Муцуовна, вот с тем, что вы говорили некоторое время назад, что вы готовы покаяться, и призываете. На мой взгляд вообще как бы ни был добрым. Давайте поговорим вот об этой новой компании демократической, все люди известные. Что вы вообще думаете об этом постоянном вот размножении, я не знаю, почкованием, вот, демократических структур?»
«Блестящий журналист»? Вообще-то, таких «ораторов» в народе зовут проще: говорун, балабол, трещотка.
Как-то раз на радиостанции «Эхо Москвы» собрались Маркус Уоррен от «Дейли Телеграф», Евгений Киселев — НТВ, Николай Сванидзе — РТР, Виталий Дымарский — ТВЦ, Андрей Черкизов — «Эхо Москвы».
Перед ними поставлен вопрос: «Что есть журналистика? Ее роль не просто в этом мире, а накал страстей, который в последнее время нас обуревает в связи или непосредственно перед официальным началом предвыборных кампаний этого и следующего года, вселяет некоторый, отнюдь не священный трепет и ощущение того, что наша журналистская профессия начинает проваливаться».
Представляете, такой вопрос задали этой компании? Нарочно не придумаешь: трудно вообразить еще один столь же вкусный коктейль из прямо-таки кавалергардов, атосов и арамисов демократичной, непредвзятой и честной журналистики. Если скромнее, то почти как в песне: «рядом дуэлянты, флигель- адъютанты, блещут эполеты, все они красавцы, все они таланты, все они поэты». Возьмемся за руки, друзья! Взялись. И зачесали язычищами.
Сванидзе. Открытый вопрос сегодня. Не подготовился, тему разговора не знал, поэтому буду говорить с колес. Что такое для меня журналистика? Это моя профессия и возможность самовыразиться, но при этом не мешая самовыражаться другим людям. Дать максимальную информацию. Сказать то, что я считаю нужным сказать по данному поводу, извините за банальность. Не поливать никого грязью. Не унижать ничьего достоинства. Не повредить, не навредить. Я считаю, что сегодня у российского журналиста должен быть не в последнюю очередь этот принцип, эскулаповский.
Видали Эскулапа, что способен без скальпеля угробить человека сугубо психологическими средствами. Если справедлива мудрость «слово убивает», то кто-кто, а уж Николай Карлович всенепременно будет состоять в первой десятке претендентов на олицетворение этой истины.
Ведущий. Попробую чуть-чуть обобщить. Только двое — Андрей Черкизов и Николай Сванидзе (если ошибусь, поправите) — сказали, что журналист должен и может давать свою оценку происходящего. Так это или не так, Николай?
Сванидзе. Во всяком случае, мы с Андреем это сказали. Тем более что это наша с ним профессия и, кстати, с Женей Киселевым тоже.
…Мне кажется, что если говорить о журналистике и о том, почему она в нашей стране носит не чисто классический
