информационный характер, а очень часто (может быть, слишком часто) сдабривается личным мнением того, кто эту информацию излагает, мне кажется, что здесь главная причина в другом. Мы привыкли считать, и может быть, у нас есть для этого серьезные основания, что российское общество на протяжении долгих веков и последних десятилетий в том числе было очень пассивно, созерцательно относилось к политике, привыкло к тому, что политика делается не им, обществом, а только рядом людей, которые стоят над обществом, и от самого общества ничего не зависит. Поэтому одна из задач политических журналистов, на мой взгляд, втянуть общество в политику, объяснить обществу, что без него (общества) ничего не сделается. Общество нужно заинтересовать политикой. Одна из форм того, как заинтересовать общество политикой, — преподносить эту политику не как скучную цепь каких-то объективных событий, а как авантюрный сюжет, как детектив. Для этого нужно нагнетать интригу, говорить о заговорах. Это нужно преподносить.
На вопрос, приходится ли приторговывать журналисту, утаивать информацию, Сванидзе ответил:
— Господа, что там, честно — не честно. По-моему, вопрос очевидный. Взрослый человек в здравом уме и твердой памяти никогда никому — ни обществу, ни жене, ни другу, ни начальнику — не говорит всего, что он знает. i
.. Это один из законов профессии.
…Ведь любой факт может быть преподнесен. По-моему, уже прозвучало (я не помню, кто сказал), что объективный факт — это большая редкость, в жизни они редко встречаются. Любой факт может быть преподнесен, при этом не добавляя ничего от себя, так, что он сразу приобретает окраску, «волк съел зайчика». Необязательно говорить, что волк хороший или плохой, что зайчик хороший или плохой. Я не буду агитировать ни за ту, ни за другую зверюшку. Я могу при этом сказать, что у волка трое детей, а могу сказать, что зайчик оставил троих детей без отца. От того, какую информацию я выдам, зависит восприятие этого факта в обществе.
Ведущий задал вопрос, кто хозяин телерадиокомпаний: Николай Сванидзе, РТР, «Правое дело»? Ельцин?
Сванидзе. Спросите сначала, кто хозяин. Говорить правду легко и приятно. Хозяин у нас — родное государство.
СК. И, соответственно, политические ориентиры?
Сванидзе. Политический ориентир — родное государство. Раньше думай о Родине, потом о себе.
СК. На «Правое дело» не откликнулся, хотя есть ощущение, что преференции именно в этой области лежат.
Сванидзе. Да, я лично симпатизирую, несомненно, «Правому делу». Но в какой мере это отражается на эфире? Я думаю, в минимальной.
Ведущий. У государственных СМИ большая независимость? Ориентировка на зрителей? Или меньшая независимость?
Сванидзе. У нас разная независимость. Что значит отдельно, во-первых? Ведь мы боремся за одного зрителя. И здесь абсолютно все равно, справедливой для любого издания, государственного или частного телеканала, остается истина. Если ты делаешь плохое телевидение или плохую газету, тебя не смотрят и не читают. От того, что ты государственное, тебе не будет легче. Да, государство тебя, может быть, прокормит, удержит на плаву, ты не разоришься. Хотя сейчас оно кормит очень плохо. Но смотреть-то тебя все равно не будут.
Черкизов. Все правильно. Но есть еще одна очень важная вещь. Государственное, публично-правовое телевидение должно удовлетворять основные интересы всего общества.
Хартия российских телерадиовещателей завляет: «Обнародование информации не должно ставиться в зависимость от политических интересов третьих лиц. Недопустима организация информационных компаний по целенаправленной дискредитации граждан и организаций в конъюнктурных целях».
Черкизов. Одно дело журналистское расследование, другое дело — журналистский фельетон на телеэкране. И то, и другое жанр. Только надо понимать, что у одного жанра свои законы, у другого — свои. А особенность нашей российской действительности в том, что все вперемешку, каша. Программа называется «аналитическая», а из нее делают фельетон. Мне бы хотелось (это уже моя просьба, мое право потребителя): вы мне не втюхивайте селедку как свежую осетрину. Если я хочу посмотреть телевизионный фельетон Ивана Пуп-кина, я включу и буду смотреть телевизионный фельетон Ивана Пупкина. Если я буду смотреть Куклы, то я не буду ждать оттуда ничего другого, кроме как театрализованного кукольного смешного представления, политического, конечно.
Киселев. Я повторю то, что однажды уже сказал сегодня, и соглашусь с тем, что уже сказал и Сванидзе, и Дымарский. Телезритель, читатель, слушатель умнее, мне кажется. Он отличит качественный продукт от тухлой селедки. Хотя, конечно, есть коллеги по цеху, которые сейчас наносят репутации профессии непоправимый урон. Я бы хотел, чтобы они одумались. То, что они перестанут существовать, как люди этой профессии, то, что они себя закопают профессионально, — это понятно. Но репутационные потери для профессии, увы, будут, если так будет продолжаться.
Радиостанция «Эхо Москвы», 04.10.1999 г.
Ну ей-богу, почитаешь, абстрагируясь от уст, сие произносивших, и подумаешь, что ангелы во плоти глаголют, праведные, эталонные в своей непредвзятости и справедливости. А вот если те же слова услышишь из конкретных уст и тем более увидишь эти кривые уста на экране, то поневоле помянешь библейские слова о фарисеях. Только данные господа умеют обкатывать в теории совершенно правильные слова, на практике выворачивая все наизнанку. Это все равно как Чикатило, божащийся в любви к маленьким детям.
«Сванидзе фатально глуп и настолько увлечен самолюбованием в своих передачах, что порой, похоже, вообще забывает, зачем его туда пригласили. В некоторых анализах его «Исторических хроник» с изумлением обнаруживалось, что Сванидзе отклоняется от логики и основного текста передачи.
Вот тут, к примеру, нужно было бы выделить голосом и интонациями совсем другую фразу и воздействие передачи на аудиторию явно усилилось бы. Но вместо этого Сванидзе фокусирует все внимание на себя, теряя воздействие на зрителя. Себя он, таким образом, выпячивает — а замысел режиссеров передачи явно страдает».
Сергей Смирнов, «Времена лжи с Владимиром Познером», М., 2005
А мы бы добавили: и не сообразит болезный, что этим фокусированием сильно снижает и без того-то никакой эстетический фон передач. Это скажет любой, кто в передаче про Ягоду и Беломорканал (ее обсудим отдельно) видел до жути презентабельного ведущего в изумительно «лепой» ушанке, придававшей его внешности просто уникальную импозантность и, главное, доверительность. К такому душке так и хочется прислониться, припасть щека к щеке, вот только б не ободраться.
УСЛУЖЛИВО ПОМОГАЛИ ТЕРРОРИСТАМ
Раньше, при Советах, как? Сверзилась светюлька с политнебосклона — забудь о ней. Теперь хрен вам: булькнула, всплыла, булькнула и снова всплыла. Как при царях. Вон Микоян как в проруби поныривал при трех генсеках. А Миних полвека рикошетил от пола к потолку. Сейчас те же коленкоры. Пока не высохло «демократическое» болото, его квакушки непотопляемы. Все эти кохи и Шахраи, Немцовы и Гайдары, Чубайсы и лифшицы, буничи и кириенки, ясины и уринсоны. Оно, конечно, не мне маркировать, кто там
