девица, все с тем же очевидным трудом удерживаясь, чтоб не заорать, повторяла:
— Вы чего добиваетесь? Нет, чего вы добиваетесь? Вы добиваетесь, чтоб с вами по-другому разговаривали?.. А вот этого не надо! Хамить я, между прочим, сама умею! Что? Что ты сказал, козел?! — Тут, наконец, надсадный визг отрезного диска по металлу осовобожденно разнесся по коридорам и кабинетам: — Сам пошел, выкидыш анальный! Хапай вялого, защекан тухложопый! Давай, усосок, гуляй, жуй опилки!..
— Ну, — набычился щекастый опер после довольно долгой паузы, — будешь признаваться?
«Ага… Начинается…»
— В чем?
— Сам знаешь, в чем! — прикрикнул мент.
— Не знаю, — Кирилл надеялся, что это прозвучало не слишком испуганно.
— А чего тогда бегал? — хотя опер и повышал угрожающе голос, безразличие к происходящему в нем слышалось слишком явно.
…А и правда: чего? Кирилл и себе самому не мог определенно этого сказать — в тот момент, на собственной лестнице, при виде нескольких мясистых типов у его двери, в нем сдетонировал какой-то инстинкт, не дав задуматься. Или все дело в тогдашнем, сентябрьском? «…Он мне приставил нож к горлу! Он тебя искал!..»
— Я не знал, что вы из милиции, — Кирилл пожал плечами.
— Не знал он… А в Англии почему скрывался?
— Я не скрывался… — промямлил он. — Я давно собирался, визу сделал… Когда я ушел из агентства, у меня появилось время…
— Именно двадцатого сентября оно у тебя появилось?
— Да я уже не помню числа…
[21.09.200…]
Вчера на окраине Рязани, в районе улицы Хрюкина были обнаружены фрагменты автомобиля, разрезанного автогеном. В беспощадно расчлененном на множество частей транспортном средстве опознали роскошный Brabus Mercedes-Benz M V12, считающийся одним из самых дорогих серийно выпускающихся внедорожников. На машине стоял госномер с кодом г. Москвы — 199 (кстати, в нашем городе не зарегистрировано ни одной такой). Кто и почему столь беспощадно обошелся с движимым имуществом стоимостью 240 000 долларов (такова цена нового V12), неизвестно — однако осмотревший находку участковый уполномоченный обнаружил кустарно сделанные в шасси, корпусе и сиденьях джипа тайники. На момент обнаружения они были, разумеется, пусты. Принадлежность автомашины устанавливается.
— Ты знал Радия Каллимулина?
Блондин с открытым лицом положительного героя из советского фильма пятидесятых допрашивал Кирилла на второй день задержания, уже после его переезда. Представился он как следователь следственного комитета Шалагин. В его вопросах не было обидчивого раздражения оперов, и у Кирилла сложилось впечатление, что, в отличие от них, следак, кажется, представляет, чего хочет от допрашиваемого. Хотя насчет Радия…
— Нет, — честно открестился Кирилл. — Не слышал никогда.
— А этого человека? — следователь извлек из папки и придвинул к нему фотографию.
Кирилл подался вперед. Цельнолитое лицо, гладкое и твердое, почти прямая линия густых бровей, угольные, маленькие, широко расставленные глаза, короткие вороные волосы, отползающие с невысокого лба.
— Да… — с промедлением произнес он, чувствуя, что в пугающем бреде последних двух суток впервые забрезжила какая-то логика. — Знаю…
— Кто он?
Это лицо в полутьме провонявшего разукрашенного салона, вполоборота, в подвижном свете наружных огней — безостановочно и как-то многозначительно изменяющееся… «Кто? Бес», — чуть не сказал Кирилл.
— Вардан Амаров.
Глава 2
УБИЙСТВО
20.09.200… г. В 11.45 во дворе нежилого дома по ул. 3-й Крайний проезд обнаружен обгоревший труп неустановленного мужчины со сквозным огнестрельным ранением затылочной области. Труп направлен на СМЭ.[7] Возбуждено уголовное дело по ст. 105 УК РФ.
— Знаешь, как Басаева идентифицировали? — Володя вытянул сигарету из Шалагинской пачки. — Я знал патана, который тогда (какой это год был: шестой?) во Владикавказе в морге работал, он рассказывал… — он затянулся, возвращая следователю зажигалку. — Басаев же взорвался: куски его в два мешка собрали. Полторса, что ли, со свисающими руками отдали судмедам на дактилоскопию, а во второй сгребли разлетевшиеся по округе мелочи, от языка до яиц, — его, вроде, фэйсы в спецлабораторию увезли… Ну так вот, мой знакомый с коллегами должны были взять ткани для ДНК-анализа и пальчики откатать. Но у них возникла проблема: мало того, что еле очистили пальцы от копоти, кожа на подушечках оказалась слишком мягкой. Просто слезала, когда ее краской пытались намазать. Знаешь, что это значит? Что в трупе идет процесс мацерации. Отслоения тканей. Ну, они обе кисти отделили, положили в раствор Ратневского, спиртовой, и сунули на ночь в морозильник. К утру кожа задубела и отпечатки сняли. Так вот, почему я это вспомнил…
— То же самое? — догадался Шалагин.
— Ага. У твоего «шашлыка» несколько пальцев вообще обуглились и все были сильно закопчены. Полдня ковырялись с кисточками, чтоб узор не повредить. Вот, а как только стали мазать — кожа с фаланг пошла сниматься как чулок. Я их тоже заморозил. Помогло, как видишь.
— Отчего такое может быть?
— Ну, вообще это с «поплавками» бывает. Размягчение тканей под действием жидкости: «перчатки смерти», «носки смерти»… — он изобразил, что снимает перчатки. — По степени выраженности определяется, сколько труп в воде пробыл. Но твой-то — если вы правильно написали — лежал в сухом относительно месте, причем совсем недолго.
— И что это значит?
Володя пожал плечами:
— Может, когда он горел, его тушить пытались. Огнетушителем, водой, или просто тканью накрыли, брезентом, скажем…
