Маргарита музицировала. Перед ней на пюпитре стояли раскрытые пожелтевшие ноты прабабки Марисы Вестич, вероятно, найденные в библиотеке особняка. Изящные пальцы юной ведьмы порхали по клавишам, извлекая вполне сносный звук, однако ни Лиза, ни Филипп, далекие от изысков Бетховена, не обращали на исполнительницу никакого внимания. Молодые люди сосредоточенно изучали пристроенную на стеклянном столике шахматную доску. Кошка играла белыми и, судя по выбывшим фигурам, бесславно продувала партию.
Развалившись в кресле, Фил потирал небритый подбородок. Продумав ход, ведьмак едва заметно пошевелил указательным пальцем, и костяная фигурка черного цвета сама собой передвинулась на несколько клеток. Невольно Заккари заметил на запястье у брата широкий кожаный браслет со сложной пентаграммой.
С недавних пор Зак крепко увлекся практической магией. Он, как и положено настоящему семейному жрецу, завел собственный гримуар и проводил свободное время за библиотечным наследием Вестичей, а потому без труда определил знак Аарона, защищающий от всевозможных демонов. Зная историю английского ведьмака, другой бы из суеверия посторонился символа, дабы не навлечь беды, но сводного брата, естественно, чужие, давно забытые трагедии трогали мало. Дешевое позерство.
Появление нового персонажа явно обрадовало скучающую Марго. Чертовка сверкнула лукавой улыбкой и, обрывая стройную мелодию, выдала последние, резанувшие слух аккорды. Тут же сбитая с мыслей Кошка укоризненно покашляла и поерзала на кресле, демонстрируя недовольство.
— Шахматы? — Зак остановился у столика и моментально определил, что через три хода кузине грозил разгромный мат. — Смеетесь?
— Нервы успокаиваем, причем каждый по своему, — едва заметно кивнув на пианистку, буркнула она и отхлебнула из широкого стакана явно высокоградусный напиток, — а заодно празднуем поминки по моей карьере.
Похоже, провал фильма больно ударил по непомерному эго актрисы, потому как спиртному Лиза обычно предпочитала морковный сок со сливками. Ради шутки Заккари неслышно щелкнул пальцами, и рояль, словно по клавишам пробежались невидимые руки, послушно исполнил вступление из печального «Похоронного марша». Страдалица скривилась и, отсалютовав бокалом, предложила с деланной любезностью:
— Желаешь присоединиться?
Недолго размышляя, блондин плеснул себе щедрую порцию виски. Покосившись на шахматную доску (господи, до чего они дошли, а следующим будет «Монополия» или, еще забавнее, лото?), ведьмак залпом проглотил жидкость. Алкоголь опалил горло, неуютно бухнулся в желудок, но, морщась от премерзкой сладковатой горечи, Заккари тут же налил заново. Всю дорогу до Гнезда его воротило с души от скверного чувства, будто, позабавившись в кинотеатре, он облапошил сам себя. Как сказала бы Александра, ему было «жизненно необходимо» запить стоявший поперек горла комок досады.
— Похоже, тебе шахматы нужнее, — насмешливо протянула Лиза, наблюдая за кузеном, и грациозно поднялась, чем избежала бесславного проигрыша. — Добро пожаловать в клуб неудачников.
— Через три хода я объявлю тебе мат, — спокойно предупредил Филипп, поднимая глаза на нового партнера.
— Уверен? — хмыкнул тот и, усевшись в кресло, нарочито громко звякнул стаканом о стеклянную крышку стола.
— Полегче, мальчики, не поганьте томный вечер, — фыркнула Кошка, примостившись на широком подлокотнике рядом с блондином.
Вдруг в комнате громко затрезвонил домашний телефон, заставив исключительно всех вздрогнуть. Обычно на звонки отвечали Аида или Роза, но обе укатили на дамские посиделки с бриджем и прочей чепухой, интересной для ведьм средних лет, а молодым Вестичам было отчаянно лень поднимать трубку. Зак помахал рукой, заставляя трескучую трель превратиться в едва различимое кряхтение. Шахматы заставляли погружаться в глубокие размышления, и комната затихла.
Молчание прервала Марго. Рассматривая исчерканные ноты, она, как будто между делом, полюбопытствовала:
— Заккари, куда ты исчез из кинотеатра?
— Подвозил домой Александру, — не задумываясь, соврал тот.
— Птичка была в кино? — с искренним удивлением переспросила Лиза.
Белый шахматный конь Зака подпрыгнул и со стуком сбил с игрового поля черную ладью. Фигурка несколько раз перевернулась в воздухе и, нацеливаясь вершиной, замерла в угрожающей близости к переносице сводного брата. С непроницаемым видом сжав ладью в кулаке, Фил подчеркнуто аккуратно примостил ее на столике и с многозначительной ухмылкой подтвердил:
— Была.
Черный ферзь лихо скользнул по диагонали, и конь противника выбыл из игры.
— Сказала, что фильм не спасли даже десять секунд обнаженки, — не остался в долгу Заккари, щелчком пальцев заставляя переместиться короля.
— Не верю! — хохотнула Лиза, наслаждаясь каждой секундой словесной перестрелки. — Наш ангелочек слишком мил, чтобы говорить гадости, и заряжен утопической идеей, оставаться хорошей исключительно для всех.
Приглушенное магией бормотание домашнего телефона, наконец, смолкло. Зато в кармане Филиппа взорвался переливчатым звонком мобильник. Не сводя с Зака глаз, парень вытащил аппарат и спокойно сбросил вызов.
— Согласись, брат, — хмыкнул он, — сегодня она была особенно хороша.
— Старик, просто мы отлично ладим в последнее время. — С самодовольством блондин откинулся в кресле. Белая пешка, перепрыгнув на клеточках, замерла в опасной комбинации к черному королю.
— Шах, — объявил Заккари.
В руке сводного брата снова застрекотал мобильный телефон, и на экране высветилось знакомое веснушчатое личико в обрамлении непослушных рыжих локонов. В одно мгновение враждебность братьев подскочила до критической точки.
— Удивительная вещь, Зак, — с кривой усмешкой вымолвил соперник, — ладишь с ней ты, однако названивает она мне.
Сию секунду черный ферзь столкнул с доски белого короля.
— Мат, — спокойно прокомментировал Филипп и с деланной небрежностью отшвырнул настырно тренькающий аппаратик на стол.
Но от удара, усиленного магией в разы, столешница с пронзительным звоном раскололась. Вынуждая молодых людей отпрянуть подальше, на пол хлынул поток раздробленного стекла. Провалилась вниз шахматная доска, прыснули в разные стороны черно-белые резные фигуры. Груда крошева разлетелась по комнате. Замолк разбитый мобильный телефон, засыпанный стеклянной дробью, и по погасшему экрану прочертилась паутина трещин.
— Охренел?! — выругался Заккари, в ярости воззрившись на вандала.
Маргарита, впервые ставшая свидетелем открытого столкновения, в изумлении следила за готовыми подраться братьями. Бледная, как смерть, Кошка сжимала руку. Из глубокого пореза, кое-как стиснутого дрожащими пальцами, густо проступала кровь. Кузина всегда боялась вида и запаха крови и, судорожно сглатывая тошнотворный комок, зеленела на глазах.
Парни бросились к едва живой от слабости актрисе. Виновник погрома схватил Лизу за руку, заставляя показать запястье. Рана с застрявшим осколком стекла выглядела ужасно. Стоило Кошке глянуть на порез, как она закатила глаза, и Заккари поспешно поддержал кузину за талию.
— Тихо, тихо. — Он похлопал ее по бледной щеке, не давая провалиться в обморок. — Большие девочки не боятся крови.
— Иди ты! — простонала Лиза, скривившись от отвращения.
— Зайка, достань полотенца, — резко приказал Маргарите проштрафившийся Хозяин. Послушная ведьма на цыпочках, чтобы не испортить битым стеклом туфлей, прошмыгнула к комоду и, открыв ящик, принялась лихорадочно перебирать лежавшие наверху скатерти.
Тем временем Филипп прижал пальцы к запястью сестры. Подул, как фокусник-мошенник, и
