Тонра вышла через пятнадцать минут. Угрюмая, в старых штанах, пузырящихся на коленях — она обычно одевала их, когда мыла полы. Застиранная рубашка под жилетом и полураспустившиеся, растрепанные косы, из которых были выдернуты ленты. Глаза были подозрительно красные, но девушка держалась и не плакала.
— Что случилось? — рассердилась я.
— Ничего. Пошлите, — сказала Тонра на удивление спокойным голосом и пошлепала к калитке, обходя лужи. Тенла пошел за ней.
Я сжала руки в кулаки и, проделав пару дыхательных упражнений, последовала за ними. А, черт бы побрал этих оборотней, пусть сами разбираются.
Янек после дождя напоминал мне намоченный пряник. Уже не такой яркий, не такой красивый. Низкие темные тучи обещали скорый ливень, и прохожие в большинстве своем быстро бежали, натянув капюшоны на головы. Состоятельные щеголяли большими зонтами из эльфийской ткани, не слишком практичными, зато красивыми. Яркие ткани с вышитыми цветами и животными привлекали взгляды и даже немного поднимали настроение.
— Чему ты радуешься? — спросил Тенла. — Давай быстрее, моросит уже, промокнем насквозь!
Я оторвалась от созерцания ярко-желтого зонта с вышитым золотом подсолнухом и побежала догонять оборотней. Грязь неприятно хлюпала под ногами, а брызги летели во все стороны.
— Ты как ребенок, вот честное слово, — покачала головой Тонра, закутанная в вытащенный из сумки плащ.
— Не поверишь, но тоже самое говорил твой женишок.
Девушка поморщилась. Ох, зря я сказала.
Тенла все вел и вел нас по широким улицам Янека, а дождь лил все сильнее. Ботинки промокли насквозь, штаны и полы плаща теперь надо было как следует отстирывать с мылом. Но сначала надо было добраться до скупщика.
— Тен, долго еще? — первой не выдержала Тонра.
Тот что-то неоднозначно буркнул в ответ и свернул налево. Мы, как цыплята за наседкой, пошли следом.
С вывески «Оружие, стрелы, наконечники и утварь» капали крупные капли. Одна из них попала мне за шиворот. От неожиданности я вздрогнула и поежилась.
— А почему «оружие и утварь»? — то ли в Тонре сегодня проснулось любопытство, то ли таким образом она решила помириться с Тенлой. — Несколько странное сочетание!
Оборотень промолчал, я пожала плечами. Понятия не имею, почему незнакомый мне скупщик выбрал такое занятное название.
Внутри лавки оказалось на удивление чисто и тепло. Низкий старик с по-гномьи длинной бородой точил кинжал, зажатый в тисках. Он оглядел нас одним глазом через круглое пенсне и продолжил занятие.
— Пахс, мы по делу, — нетерпеливо сказал Тенла.
— Знаю я ваши дела. Ждите. — Буркнул старик.
Ничего не оставалось делать, как ждать. Я прошлась по лавке, рассматривая ассортимент. Одна часть зала была отдана под холодное и стрелковое оружие, а другая — под всевозможную утварь. Чугунки, стопки жестяных мисок, даже пара колдовских котелков с потертыми боками. Из глиняного стакана торчали серебряные вилки и ложки, в основном погнутые и потемневшие.
Вскоре старик отвлекся от кинжала, заодно сунула ему под нос меч.
— Эльфы заговаривали, гномы делали, — меланхолично сказал Пахс, разрушив мои иллюзии. — Больше пятидесяти эглей не дам.
— Пятьдесят? — почти обиделась я.
— Хорошо, шестьдесят. Но это мое последнее слово!
— Зря тащились, — по мерзкой привычке я прикусила губу и вздохнула.
Отдавать меч за такие копейки было жаль. Пусть даже меч этих денег и стоил. Лучше уж я буду таскать его с собой, ввиду недавних событий может пригодится. По крайней мере, крестьяне на меня просто так уже не полезут. Будем надеяться, что не полезут.
Немного посмотрев на чугунки и оружие, мы поплелись обратно. Дождь на улице стал лить еще хлеще, заливая мостовые и вымачивая прохожих до нитки. Плащ из хваленой эльфийской ткани таки промок, не выдержав напора стихии.
— Итиль, ты же маг, сделай что-нибудь, — взмолилась Тонра.
— Что я могу сделать?
— Ну, сдуй от нас дождь, что ли!
Я усмехнулась. Легко сказать, трудно сделать. Моей стихией был воздух, но и им я владела кое-как, предпочитая лишний раз не связываться. А уж огонь или вода… С землей, природной магией, вообще редко у кого из магов налажены отношения. Земля — это прерогатива эльфов, а не людей.
— Ой, Итиль, а вон твой ухажер, — хихикнула Тонра.
— Какой еще ухажер?
— Как какой? Который браслет тебе подарил!
Я посмотрела направо, ища взглядом Эмиса. Тот уже шел ко мне навстречу. Непременные сопровождающие, тролли-телохранители, остались стоять на углу, держа лошадей. Их глумливые улыбки я бы с удовольствием сделала на пару-тройку зубов менее сияющими.
— Что Вы тут делаете? — сердито спросил он.
— Гуляю, — ляпнула я. — А в чем дело?
— Вы с ума сошли!
Надо же, слышу это уже второй раз за день и черт знает какой раз за последний месяц. Может, у меня с умом и правда не все в порядке?
— Как можно быстрее идите домой! А еще лучше — уезжайте из Янека!
— В Приогон? — хищно спросила я.
— Да хоть в Приогон, хоть в Мевирхолм! Но подальше от губернских центров, ясно?!
— Куда захочу, туда и поеду! — гневно выпалила я и, развернувшись, пошла в сторону ворот.
Ишь, раскомандовался! Сначала мной командовала мамочка, потом пытались манипулировать Сина и Трег, следом качали права оборотни — ладно, последние их не слишком-то и качали, — но в конце концов, всему есть предел! Я не собираюсь подчиняться приказам какого-то там сотрудника тайной службы, которой неизвестно с чего дарит мне дорогие подарки и пугает до полусмерти! Я все решу сама!
Хотя идея с Мевирхолмом мне чертовски понравилась.
— Итиль! — прокричали мне сзади.
Я совсем забыла об оборотнях. Лавируя в толпе, ко мне мчалась Тонра. За ней, как хвостик, бежал Тенла. Я посмотрела по сторонам, но Эмиса нигде не увидела — то ли я слишком далеко отошла, то ли он вместе с троллями уже ушел.
— Что случилось? Он тебя обидел? — капюшон от бега у оборотнихи задрался, и волосы стали мокрыми. — Только скажи и я отрежу ему голову!
— Не стоит, — сказала я. — Идемте домой, а то простудимся.
— Да уж, погодка не ахти, — вздохнул Тенла.
Как в подтверждение словам дунул ветер, сорвав с меня капюшон. Я еле-еле натянула его и, склонив голову, побежала к воротам. Тонра и Тенла бежали рядом.
У ворот столпилась большая очередь, мы попали в самый час пик. Горько плакал, сидя на руках у матери, трехлетний ребенок. У него по челке лилась струйка воды. Мать разговаривала о чем-то с мужем, не обращая на него внимание. Я поморщилась от криков ребенка. И без него у меня сильно болела голова. Я отвернулась от матери с дитенком и уперлась взглядом в доску позора.
Из-за широкого козырька и направления ветра ливень не доставал до многочисленных плакатов под бравой надписью «Их разыскивает королевская стража!». Рядом с уже знакомым мне портретом некромантки с тремя кляксами на щеке красовался свежий. Это была новая версия уже известного мне первого портрета, улучшенного настолько, что меня и без родинок легко было узнать. Почему-то показалось, что отчасти портрет был скопирован с магической зарисовки из моего дела в Академии.
