будет одинокой! Счастья… ик! Денег! Мужа…
Задвигался кадык, опустела кружка. Гном рукавом вытер усы и, впившись в оборотниху взглядом, заорал:
— Дай я тебя сейчас поцалую! — и пошел к ней прямо по столу.
«Цаловаться» Тон явно не желала и, вскочив из-за стола, как следует врезала приблизившемуся гному по лицу. Седобородый взревел и схватился за нос. По губам и усам у него потекла кровь.
— Ах ты, …! — завопил гном и полез к ней снова.
Второй раз ударить Тонре не дал Тенла. Пьяный гном от его удара отлетел к уснувшему за столом соратнику. Тот спросонья не разобрался в ситуации и, откинув смуглого на другой конец стола, снова захрапел.
Через несколько мгновений в зале была куча-мала. Возмущенные гномы дрались уже не с оборотнями, а с другими соседями по лавке. Увернувшись от летевшей миски, я подхватила сумки и потихоньку стала протискиваться к выходу. Тонра последовала за мной, прихватив кусок хлеба — доесть обед она не успела.
У дверей стоял мрачный вышибала, даже не думавший вмешиваться в драку. Он скользнул по нам взглядом и отвернулся, скрестив на груди руки. Видимо, вышибала тут стоял для красоты, а не для того, чтобы выпихивать из заведения разбушевавшихся клиентов.
Тенла где-то застрял, и мы решили подождать его у крыльца. Дождь стих, хотя тучи на небе и не думали расходиться. Я сложила сумки на ветхую ступеньку и дала еще шолух мальчишке, приведшему лошадей.
— Так не хочется расставаться, — с грустью сказала я. — Почему Тенла так не хочет, чтобы ты поехала со мной?
— Не знаю, — пожала плечами Тонра. — У него свои драконы в голове.
— И как ты теперь одна обратно поедешь?
— Не впервой. — Улыбнулась оборотниха. — Воронок у меня быстрый, уже к вечеру дома будем.
Черный конь довольно фыркнул, поедая предложенный Тонрой кусок хлеба. Я с грустью посмотрела на Бретту. Лошадь мне определенно не нравилась. Чем-то она напоминала своего прошлого владельца, Трега. Конечно, кобылка не виновата в том, какой у нее был хозяин, но мы с ней друг к другу были явно негативно настроены.
В детстве, на мое десятилетие, брат преподнес в подарок жеребенка. Породистая Нариша была чудо как хороша: серая в яблоках, с длинной не спутывавшейся гривой. Именно на ней я выучилась ездить верхом. Кобыла слушалась только меня и конюха дядю Севтия, который за ней ухаживал. Я очень плакала, когда, приехав из очередной командировки КиВа, обнаружила пустое стойло. Нариша подхватила какую-то странную болезнь и конюх ничего не смог сделать. Лошадь отдала концы за два дня до того, как я вернулась.
— Ну что, поехали? — вылез из харчевни Тенла.
Мы дружно посмотрели на него. Вид у оборотня был помятый: левый рукав порван, волосы взлохмачены, под глазом наливался синяк.
— Поехали, — хмыкнула я.
Судя по тому, что из харчевни больше не доносились звуки драки, народ утихомирился. Мы поспешили влезть на лошадей и уехать подальше. Гномы после такой драки вряд ли будут настроены к нам дружелюбно, не говоря уже о владельце харчевни, который может потребовать с нас денег за погром. Первой-то начала драку Тон.
У криво вбитой в землю таблички с не менее кривой надписью «Еловые Полянки» мы остановились, чтобы попрощаться. Адресами (я на всякий случай написала Тонре адрес материнского имения в Левве) мы обменялись еще в Янеке, пообещав писать и, если что, обращаться друг к другу за помощью.
— Я все равно приеду к тебе в общину, — настойчиво сказала Тонра, строго глянув на будущего мужа. — Еще неизвестно, сколько ты там будешь сидеть! Ты там с тоски умрешь.
— Думаю, поживу там с полгода, допишу работу и уеду, — я слезла с лошади и подошла к оборотням. — Искать так долго меня вряд ли будут, как раз все утихнет.
— Дай-то боги, — обняла меня девушка. — Ладно, поеду.
Неловко чмокнув Тенлу в щеку, Тон залезла на Воронка и помахала рукой.
— Не пропадай! Пока!
— Пока, — в ответ помахала ей я и тоже пошла к Бретте.
Когда Тонра исчезла из поля зрения, в путь отправились и мы.
Тракт, по которому мы шли, широкой стрелой прорезал густой березовый лес. Пахло сыростью и прелой листвой. Я вдохнула в себя аромат осеннего леса и с подозрением посмотрела на небо. Дождь, ливший все утро, успокоился и не думал капать снова. Я куталась в плащ и молила всех богов сразу, чтобы хорошая погода продержалась до конца поездки.
— На ночлег в Боровлянке остановимся или дальше поедем?
Я посмотрела на Тенлу и пожала плечами. Карта была у него, указателями тракт не пестрил, так что я не знала, сколько верст было до следующего селения.
— Тогда в Боровлянке. А то до следующего еще десять верст будет, если не больше.
— Ладно, — согласилась я.
Тенла убрал карту в карман и кивнул. Я посмотрела на его лицо и задумалась. После того, как Тон уехала обратно в Янек, оборотень будто расслабился. Излишние хладнокровность, хмурость исчезли, и рядом со мной снова ехал тот паренек-балагул, которого я лечила от магических ожогов второй степени и которому раскладывала самый интересный расклад в жизни.
— Нам вроде по ту сторону реки переправляться? — приблизительно прикинув в голове местонахождение общины, спросила я.
— Нет, — покачал головой Тенла.
— Как нет? — удивилась я и еще раз просчитала в голове маршрут. — Ты же говорил, что община на северо-востоке лесов!
Огонские леса, занимавшие широкую территорию на юго-западе страны, иногда попросту называли Огонией. Примерно посередине леса делились рекой Янькой, бравшей свое начало от Сусловских гор, на две большие части: южную и северную. Так что не переходя реки на северо-восток попасть было невозможно.
— Да, там. Но мы с тобой сейчас идем не туда.
— А куда? — окончательно растерялась я.
— Обоз вожака общины будет ждать нас под Тантароном, это к западу против течения Яньки. Они тебя захватят с собой до общины.
— А почему ты сразу не сказал?!
— При Тонре не хотел говорить, — признался Тенла. — Она бы сразу сказала, что это небезопасно.
— А это небезопасно? — вопросительно изогнула бровь я.
— Что за чушь, — отмахнулся оборотень. — Они тебя не тронут. Если Сит приказал, общинники не посмеют ослушаться его приказа.
— Поверю на слово, — с сомнением отозвалась я. — Ты же еще что-то говорил про амулет-портал?
— Я не соврал. Это если успеем нагнать другой обоз.
— Сколько вас, оказывается, по дорогам ездит, — не поверила я. — А в Академии нам говорили, что численность истинных оборотней не превышает нескольких сотен.
— «Несколько сотен» ты в своей работе и напишешь.
— А на самом деле?
— Не могу сказать.
— Такая большая тайна? Если скажешь, то вынужден будешь отрезать мне язык?
— Нет, я просто не знаю. Но точно не несколько сотен, — подумав, сказал Тенла. — В Огонии много общин оборотней, в особенности волков и рысей. Думаю, общая численность несколько тысяч, две-три. А
