правой щеке. Ее он получил, когда выпрыгивал из окна.
В подошедшем автобусе кроме него, пассажирами были два бомжа дремавших на сиденье и тетка кондукторша, которая даже не потребовала с Фомы плату за проезд. И Фома подумал, что только днем кондуктора лают на людей как собаки, а утром они такие миленькие, и им не до чего. Хотя сейчас и самому Фоме тоже было не до кондукторши. Плевать ему на кондукторшу. И вообще, на всех плевать, кроме Анжелки. Он смотрел в окно, чтобы не проехать нужную остановку. Вот так спозаранку самое время наведаться к Анжеле.
– Разбужу ее сучку, а потом и грохну, – дал он себе слово, подходя к ее дому.
Даже если бы сейчас у нее в квартире засела целая шайка таких же головорезов, какие пару часов назад пытались его убить, Фому бы это не остановило в его стремление.
– Жалкая тварь! За все рассчитаюсь с ней.
Он вошел в подъезд и поднявшись на этаж, нажал на кнопку звонка. Звонил долго. Даже стучал в дверь не жалея кулаков, однако, Анжела не открывала. Фома был уверен, что девушка затаилась за дверью и не хочет его впускать. Только зря она надеется, что он просто так уйдет не повидавшись с ним.
На этот раз никакие номера у нее не пройдут, и волей неволей ей придется объяснить ему все.
С этими мыслями Фома принялся колотить в дверь еще сильней. Наверное, дверь не устояла бы, если бы была деревянной. А железная стоит и хоть бы что. Только грохот на весь подъезд. Хорошенькое пробуждение для жильцов.
И Фома нисколько не удивился, когда соседняя с квартирой Анжелы дверь открылась и оттуда выглянула заспанная физиономия. Даже не понял, старик это или старуха. Физиономия вся в морщинах. Глазки заплывшие.
– Молодой человек, зачем вы тут переполох устроили? – спросила физиономия.
Фоме откровенно говоря захотелось послать ее куда подальше, но вместо этого он сказал:
– Мне Анжела нужна…
– Какая Анжела? – возмутилась физиономия. – Эта квартира Тамары Павловны.
– А мне хрен с ней, с Тамарой Павловной. Мне нужна Анжела. Она живет тут.
– Уже не живет, – сказала физиономия. – Утром чуть свет, ваша Анжела уехала отсюда. И по-видимому, больше не вернется.
– Это почему ты бабка так решила? – спросил Фома, устав колотить в дверь. Теперь отчетливо сознавая, что все его усилия по преодолению этой металлической преграды были напрасными. Жаль что эта рожа не могла раньше высунуться.
– Во-первых, я не бабка, – обиделась физиономия, – а Валерий Павлович…
Фоме было сейчас все равно, кто перед ним, поэтому в своей ошибке он не смутился.
– А во-вторых, – продолжила физиономия, – я видел как ваша Анжела выходила из подъезда с двумя огромными сумками в руках. Села в машину и уехала.
Фома ожесточенно со всей силы врезал ногой по двери.
– У мать ее! Вот сучка. И здесь меня обошла.
– Простите, что вы сказали? – спросила физиономия.
Фома махнул рукой.
– Спать ложись, одуванчик. Небось всю ночь просидел у окна. Хоть теперь отоспись, – сказал и пошел вниз по лестнице, разозлившись на старика Валерия Павловича, будто в том, что Анжела смоталась, была целиком и полностью его вина.
Уже выходя из подъезда подумал о том, что несомненно Анжелу кто-то предупредил. И скорее всего, сразу после того, как Фоме удалось уйти. Потому она так быстро на скорую руку собрала вещички и благополучно смоталась.
– Вот падла! – Фома стукнул кулаком по подъездной двери.
Стоя возле подъезда и не зная, что теперь ему делать, Фома плюнул на асфальт, который дворничиха тщательно выскребала метлой.
– Ну где мне теперь эту гадину искать? – спросил он сам у себя и медленно побрел со двора, провожаемый подозрительным взглядом местной дворничихи.
Глава 9
– Это чего у тебя? – спросил Грек, когда Федор Туманов положил на стол лист бумаги. На нем было что-то написано, и это в немалой степени затронуло любопытство Грека.
Ваняшин проявил сдержанность и не стал совать носа как это сделал Грек в принесенную Тумановым бумагу, рассуждая, если подполковник посчитает нужным, сам скажет, что там написано.
– А ты глянь, – предложил Федор Туманов бесцеремонному Греку.
Тот глянул.
– Цифры какие-то, – пожал плечами усатый майор, ничего не понимая.
– Правильно, цифры, – сказал Федор Туманов.
Грек уставился на подполковника, как бы говоря – ну и что за хрень ты нам подсовываешь? И Федор Туманов понял, что немедленно должен внести разъяснения на этот счет, сказал:
– Это, – указал он на лист бумаги с цифрами, – заключение экспертизы. Экспертам удалось разобрать те цифры, которые были записаны губной помадой убитой девушки на салфетке из ресторана «Орион».
Грек с Ваняшиным терпеливо ждали, что им еще такого интересного выдаст их подполковник. И Федор Туманов выдал.
– А это вот… – достал он из своего стола трубку мобильника, – сотовый телефон, который мы изъяли при задержание Фомина. Но этого номера в записной книжке в телефоне Фомы нет – с сожалением сказал Туманов.
Грек первым выхватил изъятый мобильник из рук Туманова.
Ваняшин наклонился к нему, чтобы тоже глянуть.
– Значит, она просила Трубникова позвонить ни ему, а кому-то другому, – сказал Грек.
– По моему, Фома не врет. Хотя он и питает к убитой неприязнь, но убил ее не он. И нам нельзя идти легким путем. Иными словами, валить вину на Фомина, – сказал Ваняшин.
– Да ну тебя, Лешка, – возразил на это майор Грек. – С Фомой еще будем разбираться. Я думаю, девчонку завалил все-таки он.
– Да? – с ехидством спросил Ваняшин.
– Да, – уставившись ему прямо в глаза, ответил Грек.
– Но эксперты установили, что девушка была убита из другого пистолета. Не из того, который находился у Фомина, – стоял на своем Ваняшин. Но он еще не знал, каково это спорить с Сан Санычем Греком.
– Леша, – похлопал Грек по плечу Ваняшина. – Это у нас, ментов, по одному пистолету, а у такого бандюка как Фомин их может быть и два и три. У него мог иметься и другой ствол, который он после убийства девушки взял и выкинул. Ну ведь так же, Николаич? Прав я? Скажи этому недотепе Ваняшину.
– Погоди, Грек, не гони, – сказал Федор Туманов. – Прав, не прав, сейчас речь не об этом. Фомин в этом деле, конечно, лицо не последнее. Это факт. Его видели с девушкой в ресторане. По-моему, он многое нам не договаривает. Поэтому с Фоминым мы работать будем, чтобы получить от него показания.
– Николаич, но эта гнида не колется, – пожаловался Грек. – Зона ему и так обеспечена.
– Значит, надо расколоть, – сказал Туманов.
– Он под пистолетом ничего не скажет, – заметил старлей Ваняшин. – Твердолобый.
Туманов хмыкнул, не стал говорить, что такие хлопцы ему тоже не раз попадались.
– Если он твердолобый, под пистолетом к нему не надо, – сказал он.
– А как же тогда? – осторожно спросил Ваняшин.
– Ладно. Давай этого Фомина сюда. Хватит ему на шконке отлеживаться, – махнул рукой подполковник, как будто Фомин уже был здесь в кабинете и теперь старший оперуполномоченный по особо важным делам радушно приглашал его присесть с ними за стол.
– Сейчас доставим, – Ваняшин встал и направился к двери.
Глядя на то, с какой неторопливостью он это делает, Федор Туманов подумал, что вряд ли так быстро он вернется, а стало быть за то время он успеет позвонить домой и сказать жене Даше, что сегодня опять задержится. Хотя впрочем, можно было и не предупреждать. Она уже привыкла к тому, что ее бравый
