– Чего? – от любопытства Грек заерзал на стуле.
– Прилетев в Москву, Пит Фридман остановился в гостинице «Космос». В ней он пробыл всего пару дней. На второй день вечером он вышел из гостиницы и больше туда уже не вернулся.
Грек скептически хмыкнул. Лично он не находил в этом ничего такого. Кстати, на этот раз Ваняшин целиком разделял его мнение. Теперь они оба уставились на своего старшего, и во взглядах их отчетливо читался укор – стоило ли ему терять время, выясняя такие подробности.
– Стоило, – резонно заявил Федор Туманов. – Я побеседовал с охранником, который видел, как англичанин вышел из дверей и сел в черный «Форд», между прочим, принадлежавший Фомину.
Кажется Грек начинал терять всякий интерес и почувствовав скуку ко всему что говорил подполковник, зевнул. Он сразу нисколько не сомневался в виновности Фомина, не то, что этот Ваняшин. Грек покосился на него, наблюдая за тем, как старлей Ваняшин тянется к пачке за сигаретой, и тоже протянул свою лапищу.
– Как вы думаете, кто в тот вечер сидел за рулем «Форда»? – спросил Туманов обоих своих помощников.
– Михал Сергеич Горбачев, – вдруг ляпнул Грек.
Ваняшин уставился на Грека аж с раскрытым ртом.
– К чему ты это? – спросил он усатого майора.
Грек запыхтел сигаретой, выпуская из ноздрей как дракон струи дыма.
– А к тому. Зачем задавать идиотские вопросы. Машина чья? – спросил он, как бы относя этот вопрос к Туманову, но ответил на него сам: – Фомина машина.
Туманов понимал иронию Грека. Кивнул сдержанно и сказал:
– Машина-то Фомина. Это точно. Вот только за рулем сидел не Фомин и не Горбачев, а вот эта самая девушка, – указал он на фотографию убитой.
Грек замолчал. Минуты две, три сидел молча, покусывая ус. Потом спросил:
– Это откуда у тебя такие сведения?
Туманов улыбнулся, глядя в усатую физиономию шутника. Видел, теперь у Грека пропало желание иронизировать. Сказал:
– Это мне сказал охранник дежуривший возле дверей гостиницы. Он опознал девушку, которую впоследствии мы обнаружили убитой. – Вот так, господа сыщики. Я думаю теперь мы сможем подцепить Фомина, – сказал тогда Федор Туманов своим друзьям операм.
И теперь беседуя с Фоминым, решил предъявить ему этот козырь.
– Что же ты молчишь, Фомин? – требовательно произнес Туманов. – Пять минут назад ты нам сказал, что познакомился с убитой гражданкой после побега…
Опера заметили, как лоб у Фомина покрылся капельками мелкого пота. И взгляд уже сделался не таким твердым. Теперь он уже старался не смотреть в глаза подполковнику Туманову. Не ожидал, что подполковник будет копаться в прошлом дерьме.
– Ты пойми, дурья башка, – доверительно заговорил Федор Туманов, протягивая Фомину сигарету. – Мы же тебе помочь хотим. У нас есть основания верить тебе, что ты девушку не убивал. Да и этого англичанина тоже, – махнул рукой подполковник.
– Неужели добьетесь пересмотра дела? – с усмешкой спросил Фомин. В его голосе слышалась не только усмешка, но и надежда. Хотя из своего опыта знал, особенно верить операм, не стоит.
– Так это смотря каким операм, – особо подчеркнуто произнес Грек. – Таким, как наш Николаич, можно. Он всегда выполняет свои обещания. Да и выхода другого у тебя нет. Париться за чужой грех, это не по понятиям. Кому ты потом счет предъявишь? – спросил усатый майор.
Фома молчал, уставившись в пол в одну точку. Он и сам уже не раз думал об этом. Отсидит все восемь лет, вернется, а счет предъявить некому.
Видя, что Фомин все еще терзается сомнениями, Грек сказал грустно:
– Ты пойми нас правильно. Мы к тебе в друзья приятели не набиваемся. Но обидно, жизнь проходит даром. – Сказал это Грек с такой обидой, будто это не Фомина, а его Сан Саныча Грека жизнь проходила даром. И Ваняшину показалось, что вот сейчас от нахлынувшей обиды усатый майор всхлипнет и заплачет. Но не произошло ни того, ни другого. Но на Фомина эти задушевные слова все же подействовали. Всхлипнул он. Его душила обида, хватала за глотку оттого, что незаслуженно осудили на восемь лет.
– Кого ты выгораживаешь, Костя? Того, кто тебя подставил с англичанином? – доверительным тоном спросил Туманов.
Фома облизал пересохшие губы. Заметив это, Туманов достал из стола бутылку с водкой и пластиковый стаканчик. Отвинтив с бутылки пробку, налил его почти целый.
– На, выпей, – предложил Фомину.
– И не думай, что все менты – звери, – добавил Ваняшин.
Фомин глянул на него, но ничего не ответил. Схватив стаканчик, одним махом осушил его.
Наблюдавший за этой процедурой Грек, облизнулся.
– Может вы и неплохие ребята… – сунув в рот сигарету, сказал Фома. – Только как-то не по понятиям мне вам свою душу изливать. Пацаны не одобрят этого, – заупрямился он.
– Пацаны на свободе, а ты тут, – махнул рукой в сторону Туманов, подчеркивая тем самым, что Фомину придется вернутся туда, откуда он сбежал. – Мы тебе всего лишь предлагаем восстановить справедливость. Разобраться. Ведь сидя в зоне ты не достанешь тех, кто тебя так подставил. Да и ее убил, – подполковник взял в руки фотографию девушки. – Красивая, – мечтательно проговорил он и уже более конкретно добавил: – Никого из пацанов мы тебе сдать нам не предлагаем. Расскажи, как и где ты познакомился с этой девушкой. Имя и фамилию ее. Пойми, Костя, в этом деле двумя, тремя трупами не обойдется. Тот, кто затеял все это, слишком умный человек. Если ты и дальше будешь упорствовать и молчать, лучше от этого никому не станет, и в первую очередь тебе.
– Грозишься, гражданин начальник? – усмехнулся Фомин.
Туманов покачал головой.
– Всего лишь предупреждаю.
– Налей еще выпить, – попросил вдруг Фомин.
Грек чуть не подскочил со стула от такой наглости и толкнув Ваняшина в бок, шепнул тихонько:
– Видал, как нашу водочку хлещет, гад.
– Отстань, – шепнул ему в ответ Ваняшин.
Выпив второй стакан, Фомин вытер рукой влажные губы и сказал:
– Ладно, гражданин начальник. Ваша взяла. Звать эту девушку – Анжела. Фамилию не знаю. Говорю правду. Сейчас расскажу, как я с ней познакомился. Чего уж теперь. – В голосе его слышалась неподдельная грусть. И он вздохнув, начал говорить.
– У меня ведь до нее приличной девушки не было. Думал, вот наконец любовь свою встретил, – грустно закончил он свое откровенное повествование этими словами.
Но романтизм чувств и отношений бандита Фомина к девушке с именем Анжела сейчас не интересовал оперов. Их интересовало другое. И Федор Туманов спросил:
– Адрес той квартиры, где она жила помнишь?
Фома немного обиделся. Не настолько он пьян, чтобы не помнить адреса.
– Ладно. Иди, пока отдохни в камере. А мы сгоняем по этому адресочку. Посмотрим там, – сказал Туманов, попросив Ваняшина, чтобы отвел Фомина обратно в камеру.
Хозяйка квартиры Тамара Павловна Житорева, оказалась женщиной во всех отношениях импозантной. Роста она была одного с Федором Тумановым. Грек своей макушкой едва доставал ей до плеча, поэтому слегка сконфузился. Разговаривать с такой рослой женщиной, глядя на нее снизу вверх ему было не совсем удобно. И потому усатый майор предпочел пока помолчать.
На подполковника Туманова и Грека Тамара Павловна посмотрела так, словно они оба пришли к ней на прием и теперь в ее власти решать, встретиться с ними или выпроводить из своих апартаментов. Но все же решив проявить милость к ходокам, она для начала потребовала предъявить удостоверения.
– Сейчас много всяких таких шастает по квартирам, – сказала она, пялясь на удостоверение Туманова, потом с не меньшим удовольствием разглядывала ксиву Грека. И продолжалось это так долго, что Грек не вытерпел:
