списке не зачисленных абитуриентов, не прошедших по конкурсу. Отчаянью не было предела. Но Ольга была не из тех, кто легко сдается. Решила попытать счастья на следующий год. А пока, чтобы не тратить этот год впустую, быстренько подала документы в текстильную академию на факультет – экономика и финансы. Еще живя в своем родном Иванове, слышала, что поступить туда несложно. К тому же при академии имеется общежитие, что само по себе было большим плюсом, и не надо бегать по Москве в поисках дешевого жилья.
Экзамены в академию она сдала на отлично. А проучась год, решила не испытывать судьбу и махнула рукой на журналистику. В принципе, если повезет, можно и после окончания академии хорошо пристроиться. А Ольге, можно сказать, повезло. После окончания первого курса, ей и еще двум студенткам, как самым преуспевающим отличницам факультета, предложили на время летних каникул поработать в Авто-банке. И предложил не кто-нибудь, а сам управляющий банком, Щавелев Вадим Николаевич. Его Ольга видела несколько раз в академии. Узнала в деканате, что Щавелев крупный банкир и к тому же постоянный спонсор их академии.
Каждая из молоденьких студенток мечтала понравиться богатенькому дяде, но, повезло изо всех только одной Ольге. Несколько раз, встретившись в коридорах академии, улыбнулась ему. И этого оказалось достаточно, чтобы банкир обратил внимания на молодую стройную красотку.
Щавелев был не женат, и Ольга по наивности загорелась мечтой, стать ему верной спутницей жизни. К тому же банкир часто приглашал ее к себе в загородный дом. Там они в уединении от посторонних глаз, занимались с ним любовью. В сексе Вадим далеко уступал нахрапистым студентам академии, со многими из которых Ольга уже успела переспать, но она всячески делала вид, что более сексуального мужчину еще не встречала. Похоже, это нравилось банкиру. В благодарность за ее ласки, он делал Ольге щедрые подарки, чему очень завидовали подруги по факультету. И она уже готова была поверить, что является для банкира, нечто большим, чем просто девушка для развлечений, как однажды удивилась его предложению. Прозвучало оно после того, как по обыкновению Щавелев удовлетворив свою похоть, скатился с Ольги и, развалившись на широченной кровати, на которой хватило бы места для пятерых, вдруг сказал:
– Скажи мне, Оля, я могу рассчитывать на твою помощь в одном щепетильном деле?
Ольга еще как следует, не отошла от бурного секса. На этот раз банкир оказался в постели просто великолепен. Перед тем, как заняться с нею любовью, проглотил пару таблеток виагры. Поэтому его сил хватило на то, чтобы сполна удовлетворить ненасытную молоденькую самку. Услышав его просьбу, Ольга не решилась разочаровать банкира.
– Ну, разумеется, – не раздумывая, сказала она. А Щавелев улыбнулся.
– Знаешь, я был уверен, что ты не откажешься. Ты, хорошая девочка.
– Не откажусь, – подтвердила свое согласие Ольга и спросила: – И в чем же будет заключаться моя помощь в твоем щепетильном деле? Хотелось бы узнать. – В ее глазах появилось любопытство.
Щавелев не ответил сразу. Сначала закурил. Дал ей сигарету. И когда она закурила тоже, неторопливо, с неким самодовольством, как человек, высоко парящий над серой толпой, проговорил:
– Да преподаватель у вас есть один… Сурин его фамилия.
Ольга от удивления вскинула брови.
– Есть. Валентин Михайлович. Добрейший мужик. Даже если не знаешь предмета, никогда двойку не поставит.
Щавелев снисходительно улыбнулся.
– Тоже мне, показатель доброты. Если бы он тебя с головы до ног долларами завалил, тогда бы другое дело.
Ольга рассмеялась.
– Откуда у него доллары. Он гол, как сокол. Много ли на своей литературе заработает. А почему ты заговорил о нем? – спросила она, не понимая, какой может быть интерес у богатого банкира к преподавателю литературы.
– Он мне нужен, – сказал банкир, удивив тем самым девушку. От удивления она даже на какое-то время утратила способность нормально рассуждать. И на всякий случай решила переспросить:
– Кто? Сурин? Тебе?
Щавелев кивнул.
– Сурин. Мне.
Ольга недоверчиво усмехнулась. Сначала подумала, что Щавелев шутит. Но потом увидела, что нет. Лицо у него слишком серьезное сейчас и сам банкир, судя по всему, не расположен шутить. На всякий случай, предупредила:
– Знаешь, все на кафедре считают его полным неудачником и тупицей.
Щавелев улыбнулся.
– Должен заметить тебе, детка, что из тупиц тоже можно извлекать пользу. Надо только знать, как это сделать, – сказал поучительно банкир. А Ольга психанула. Не нравилось, когда кто-то называл ее деткой. Видела в этом что-то унизительное для себя. Это слово применительно к несмышленышу ребенку, а она – молодая леди.
– Не называй меня так, – сказала она, молча докурила сигарету, потом спросила: – Не понимаю только, тебе нужен Сурин, а я-то тут при чем?
– Ты должна сделать так, чтобы его уволили с работы, – как ни в чем не бывало, проговорил Щавелев, притушив сигарету о пепельницу. А Ольга раскрыла от удивления рот. Во, дает, любовничек. Такое сказанул.
– И каким же образом, интересно, я это сделаю? – спросила девушка.
Щавелев притронулся к жесткому пучку волос, скрывающих лобок внизу живота Ольги, и улыбнувшись, сказал:
– Вот этим, милая.
Ольга не поняла, уставилась на него.
– То есть?.. Ты хочешь сказать… – начала она и не договорила.
– Да, детка. Ты должна совратить вашего Валентина Михайловича. Затащить его в постель, а потом заявиться к ректору академии и рассказать о развратных действиях преподавателя литературы, в результате которых, ты стала беременной. Беременность я тебе гарантирую, – похабно захохотал банкир.
– Что? Я – беременной? – Ольга села на постели. Все, что предлагал ей Щавелев, было в высшей степени подло. И не только по отношению к Сурину, но и к ней. Тут же она поняла еще одно и самое, пожалуй, важное: ей никогда не стать спутницей жизни этого денежного дяди. Даже при всей ее красоте и старании, хоть сколько-нибудь приблизиться к нему. Он всегда будет держать ее, как дешевую девицу, готовую по первому требованию хозяина безропотно исполнить любую его нужду. И в этом она, прежде всего, виновата сама. Не так повела себя с самого начала с ним. Легко и дешево продалась.
Щавелев достал из кармана пиджака бумажник, извлек из него десять сто долларовых купюр.
– Это тебе за твою помощь, – сказал он, протягивая Ольге деньги.
Ольга молчала. Хотелось порвать эти десять бумажек на мелкие клочья и швырнуть самонадеянному мерзавцу в лицо. Чтобы знал, она не какая-нибудь дешевка и у нее тоже есть достоинство. Но вместо этого, она взяла доллары и положила в свою сумочку.
На экзамен по литературе, который принимал у них Сурин Валентин Михайлович, она вошла последней. Взяла билет, села за первый стол перед преподавателем. Чувствовала себя подловато. Хотелось, взять и рассказать все Сурину. Но она вспомнила про доллары, которые ей дал Щавелев, и ничего не рассказала. Не раз замечала, какие неравнодушные взгляды бросал на нее преподаватель литературы. Знала, что нравится ему. Иногда даже пользовалась этим, но не для того, чтобы получить хорошую оценку. Литературу она любила и знала. Ее саму забавлял легкий флирт с преподавателем. И сейчас, заметив в его взгляде нечто большее, чем простой интерес к студентке, подумала: «Все мужики, кобели. И даже этот» На Сурина она глянула с сожалением. Не знала, во что хочет втянуть его Щавелев, но нисколько не сомневалась, что этот добрый, тихий человек – жертва. И для него все начнется сейчас. Она тихонечко вздохнула и нарочно уронила со стола авторучку.
Сурин сидел, наклонившись над учебником. Ольга нырнула под стол, как будто за авторучкой. Но вместо авторучки в ее руках оказался другой предмет, стоило ей лишь расстегнуть молнию на брюках Сурина.
