– Пусть подавятся.
Грек хотел на это что-то возразить, но тут в палату вошла Даша. Увидев ее, Грек сказал шутливо:
– Ну, Федор Николаич, Дарья у тебя построже врачей. Не велит, чтобы мы заходили к тебе…
– Чтобы не беспокоили, – поправила Даша капитана, давая понять, что отведенное им с Ваняшиным время прошло, и опера должны удалиться.
Хотя, стоило ей появиться в палате, как Грек с Ваняшиным и сами заторопились, сославшись на неотложные дела. Когда они оба, попрощавшись, вышли, Даша села на кровать рядом с Федором и ласково погладив его по голове и поцеловав в бледные губы, сказала:
– С возвращением тебя, милый. Я так ждала, когда ты откроешь глаза.
Сказала она, и у самой глаза заблестели от набежавших слез. Федор улыбнулся.
– Это мне котенок помог, – сказал Туманов.
Даша посмотрела на него. Не бредит ли ее майор?
– Что ты, Федор? Какой котенок? Откуда здесь котенок? – спросила она.
– Не здесь, а там за окном. Он карябал лапкой в стекло. А я лежал и слышал.
– Федор… это дерево. Его ветка стучит по стеклу. Посмотри сам, – сказала Даша, подошла к окну и вдруг заливисто засмеялась. Федор не понял причину смеха.
– Ты что? – спросил он.
Даша открыла раму, и Федор увидел крохотный пушистый комочек с остренькими ушками и двумя бусинками глазами. Котенок грелся под солнышком на металлическом карнизе и совсем без удивления посматривал на подошедшую Дашу, как будто знал ее. Он даже не испугался, когда она бережно взяла его в ладони и показала Федору.
– Федор, это к счастью. Мы возьмем его. Он будет нашим семейным талисманом. Правда, Федор?
Федор не мог отказаться от такого предложения. Бледное лицо майора засияло счастливой улыбкой…
