Зорькин вскочил со стула, дав возможность дежурному занять свое место за пультом. Заметил, что у того не только руки дрожат, но и ноги. Того гляди, рухнет сейчас прямо на пол.
– Никуда я не пойду. Раз ты видел… – произнес Зорькин несколько растерянно и добавил: – Если так, то первым делом надо Рокотову позвонить. А потом уже всем остальным.
– Надо, – согласился дежурный, понимая, сколько теперь у него будет проблем.
Зорькин достал сигарету и вышел в коридор к окну. «Все. Началось», – подумал он. Но мысль эта теперь не тревожила его, потому что дело уже сделано, и ничего изменить нельзя. Весь вечер он чувствовал себя, как приговоренный к казни. Нельзя не убежать, ничего изменить и остается только ждать. И ожидание это хуже самой казни. Но теперь все свершилось. Но почему-то особой радости Зорькин не испытывал.
Он отпер ключом дверь своего кабинета.
По коридору ходили сотрудники аппарата РУБОП, вызванные майором Алексеевым. Зорькину сейчас никого не хотелось видеть. Забиться бы куда-нибудь в уголок, где никто не сможет достать. Потому и ушел из дежурки, где уже собралось едва ли не половина управления. Кого-то вызвали по служебной необходимости. А до кого-то скорбная весть дошла по телефону от товарищей по работе. Но каждый посчитал своим долгом обязательно присутствовать. Вдруг, понадобиться.
Зорькин щелкнул выключателем и едва устоял на ногах.
Кирилл Котов сидел на его стуле, потягивал сигарету и по свински стряхивал пепел на пол, хотя пепельница была рядом.
Внутри у Зорькина будто что-то оторвалось. Он быстро запер дверь на ключ.
– Ты – дурак? – негромко сказал он, вглядываясь Котову в лицо и пытаясь отыскать в них признаки сумасшествия. Не один нормальный человек не поступил бы так, как поступил Котов.
– Почему ты не ушел, как я тебе сказал? Я же все подготовил.
На лице Котова появилась ехидная улыбочка, хотя глаза оставались злыми колючими.
– Я думал тебе без меня будет скучно, – нашелся пошутить он.
– Нет, Кирилл, ты точно ненормальный. Ты, видно, не понимаешь, что тебя могут обнаружить здесь. И тогда нам обоим – крышка. И тебе, и мне. Неужели до тебя не доходит?
Кажется, это не слишком беспокоило Котова. Сейчас его занимало другое. Он облизал пересохшие губы и сказал:
– Водки бы сейчас выпить.
Зорькин чуть не набросился на него с кулаками.
– Идиот! Речь идет о твоей и моей жизни. Хочешь сдохнуть? Подыхай. Но зачем же меня за собой тянуть. Я же тебе популярно объяснил. Тебя могут обнаружить в моем кабинете. Ты это понимаешь?
Улыбка исчезла с лица Котова и он свирепо зашептал:
– Значит, сделай так, чтобы не обнаружили.
Зорькин подскочил и уставился на Котова глаза в глаза.
– Я же не волшебник. Как я могу так сделать, когда всех сотрудников криминальной милиции вызвали. Прокуратуру. Особистов. И еще пол управления тут. Начальство ходит по кабинетам. Ты это понимаешь? Мудак!
Кирилл отвернулся к окну, как бы давая понять, разговор окончен, а все дальнейшее – это ни его забота.
– Это ведь была твоя идея. Голикова … тут. Твоя. Теперь ты меня подставить хочешь, гад! – зашипел Зорькин.
В дверь довольно громко постучали.
Зорькин побледнел и кажется, вздрогнул.
– Одну минуту. Я переодеваюсь.
Теперь в глазах Котова он заметил смятение и вопрос что делать? Догадался, что Зорькин не может не открыть дверь. Иначе это будет выглядеть подозрительным.
– Зорькин, начальник всем велел собраться у него в кабинете, – послышался голос из-за двери.
От волнения Зорькин так и не узнал говорившего. Облегченно выдохнул и ответив громко:
– Сейчас иду. – Прислушался, дожидаясь, пока шаги за дверью стихнут. Сразу выходить не стал.
– А я? – обеспокоено зашептал Котов, схватив Зорькина за рукав форменного пиджака. – Мне-то куда?
– Не поздновато ли ты задумался, куда тебе? Раньше надо было об этом думать и делать все так, как тебе сказали.
– Да ладно тебе, Зоря. Ну, я подумал, вдруг там меня менты поймают. Хотел у тебя до утра пересидеть.
Зорькин махнул на него рукой.
– Полный дурак!
Котов мужественно перетерпел это оскорбление, лишь глаза опустил к полу.
– Давай опять в гардероб. И не вылезай оттуда, пока я не скажу.
Кирилл полез в неудобный двухстворчатый шкаф.
Зорькин закрыл дверь гардероба, и легонько стукнув по ней, шепнул:
– Сиди там как мышь. И чтобы тебя не слышно было.
В гардеробе было гробовое молчание.
Капитан Зорькин больше в дежурке в эту ночь так и не появился. Как цепной пес охраняет жилище, так и он сторожил свой кабинет, никого в него не пуская. И когда лейтенант Лугин забирал свои вещи, переселяясь к Кручинину, Зорькин подставил стул к дверям гардероба, уселся на него и ни на минуту не отходил.
Утром, когда в управление уже было полно посетителей, Кирилл Котов вышел из кабинета капитана Зорькина и быстро спустился на первый этаж. Немного волновался, когда проходил мимо милиционера с автоматом, дежурившего на дверях. Но как оказалось, волнение его было напрасным. Теперь на дверях дежурил другой мент.
Молоденький рыжий старшина не обратил даже внимания на высокого парня в потертых джинсах. Он о чем-то разговаривал с симпатичной блондинкой в белом брючном костюме. И очень увлекся.
Котов беспрепятственно вышел из дверей управления РУБОПА и, пройдя метров двести по улице, свернул к перекрестку, где его уже поджидала серая «девятка».
Из кабинета Зорькина он по сотовому вызвал Коваля, сказав, куда тот должен был подъехать и к какому времени.
Когда Кирилл устало, плюхнулся на сиденье, Коваль озабоченно и в то же время с подковыркой произнес:
– Хорошо, что ты не попросил меня подъехать к дверям ментовки… – потом спросил: – Как все прошло там?
Первым делом Кирилл отвинтил пробку с бутылки. Выпив прямо из горла едва ли не полбутылки водки, он выдохнул:
– Там порядок. Мент уже на небесах. Дает отчет Господу. – Тут же он приложился губами опять к горлышку и глоток, за глотком, допил оставшуюся водку.
Коваль подивился.
– Ну, ты и даешь, Кирюха.
Кирилл отрыгнул перегаром и сказал:
– Соскучился я по ней больше чем по Натахе.
21
Оперативная группа, возглавляемая старшим оперуполномоченным РУБОП капитаном Кручининым, приехала на квартиру генерального директора мебельной фабрики Зотова, спустя пять часов.
