Ленин. Эмиграция и Россия

Петербургской губернии впредь до особого распоряжения”.[8]

Запрещается “названному лицу” проживать и в губерниях: Московской, Тверской, Ярославской, Рязанской, Владимирской, Костромской, Нижегородской, Тульской, Пермской, Уфимской, Орловской, Екатеринославской, Бакинской, Варшавской и Петроковской, Белостокском уезде Гродненской губернии, Области Войска Донского. Запрещается жить в Вильне, Киеве, Николаеве, Одессе, Харькове, Риге, Юрьеве, Либаве, Казани, Томске, Елисаветграде, местечке Кривом Роге, а также в Иркутске и Красноярске с их уездами.

И все же, едва оказавшись в центре России, Ленин отправляется и туда, где появляться ему запрещено.

“...В здешнюю столицу,- доносит в департамент полиции начальник Московского охранного отделения,- приехал известный в литературе (под псевдонимом “Ильин”) представитель марксизма Владимир Ульянов, только что отбывший срок ссылки в Сибири, и поселился, тоже нелегально, в квартире сестры своей Анны Ильиной Елизаровой...”[9]

Он живет в Москве несколько дней. Встречается с местными социал-демократами, обсуждает с ними важнейшие вопросы революционной работы. Встречается он здесь и с И. Лалаянцем - представителем Екатеринославского комитета РСДРП. А затем отправляется в Нижний Новгород, Петербург, чтобы и там обсудить планы создания нелегальной общерусской социал-демократической газеты.

Обосновывается Владимир Ильич в Пскове. Ведь этот древний русский город, в котором разрешено жить ссыльным революционерам, расположен всего в нескольких часах езды от Петербурга. И хоть учреждается за Лениным негласный надзор полиции, Псков становится временной штаб-квартирой будущих редакторов новой газеты. На одной из его тихих окраин, в Петровском посаде, поднадзорный Ульянов проводит совещание, о котором полиция даже не подозревает. Ленин зачитывает собравшимся свой “Проект заявления редакции “Искры” и “Зари””. Это призыв к объединению русских социал-демократов. Призыв направить все свои усилия на образование пролетарской партии. Призыв сделать первый шаг на пути к этому - создать общерусский марксистский печатный орган.

Но такую газету, и Ленин говорил об этом еще в Шушенском, немыслимо было создать в самой России. Надо было выбраться за пределы империи. Выбраться как можно быстрее.

И вот наконец путь за границу открыт. “Сейчас, - сообщает Владимир Ильич матери в Подольск, - получил паспорт из канцелярии губернатора”.[10] Выдан ему 5(18) мая заграничный паспорт для поездки в Германию сроком на 6 месяцев. (Здесь и далее, когда речь идет о событиях в России, даты приводятся по старому и новому стилю, во всех остальных случаях - только по новому стилю.)

Однако много дел у Ленина в России. Не может он еще ее покинуть. И нелегально снова отправляется в Петербург: надо еще раз повидаться с местными социал-демократами - условиться о способах сношений.

Ленин появляется в Питере с корзиной нелегальной литературы. Быстро передает ее в нужные руки. Успевает и навестить кое-кого. Но едва выходит утром на улицу, как его схватывают полицейские. Они крепко держат Владимира Ильича за оба локтя. Держат так, чтобы он ничего не смог выбросить из карманов...

Долго длится допрос. И заносят в протокол то, что сообщает следователю Владимир Ильич:

“В С.-Петербург я прибыл 20 мая, утром, по Варшавской жел, дороге, по пути в город Подольск и с целью, главным образом, посещения редакций и окончания моих денежных и литературных дел перед отъездом за границу, на отъезд куда я уже получил паспорт от г. псковского губернатора; еду туда для продолжения моих научных занятий и пользования библиотеками, так как в России мне закрыт доступ во все большие города, а также и с лечебными целями”.[11]

Что же касается до его частных свиданий в Петербурге, то отказывается Владимир Ильич что-либо о них сообщать. Это, категорически заявляет он, не входит в состав совершенного проступка - самовольного прибытия в столицу. Сообщает же Владимир Ильич лишь то, что и без того, видимо, известно уже следователю: “...я посетил два раза редакцию “Северного курьера”, куда я явился для передачи своего отказа на предложение, полученное мною незадолго от г. редактора. Ночевал я, вследствие запоздания к поезду, у Екатерины Васильевны Малченко - Б. Казачий переулок, д. №11, кв. 6, которую я упросил разрешить мне переночевать вследствие моего опоздания на поезд...”[12]

21 мая (3 июня) 1900 года, когда Ленина арестовывают, в его кармане лежит письмо. Написано оно химическим способом на листке с каким-то счетом. В нем - сведения о заграничных связях. И все десять дней, пока Владимира Ильича держат в доме на Гороховой - в управлении петербургского градоначальства,- не знает он: проявили ли письмо? выдало ли оно его? Если да, под угрозой окажутся планы, столь близкие к осуществлению...

Но листок не привлекает внимания полицейских. Снова Ленин на воле. И снова встречи с теми, кто станут его помощниками, соратниками в издании нелегальной газеты. В Подольске, куда ему разрешают приехать для встречи с матерью, он беседует о предстоящей работе с П. Лепешинским. В Нижнем Новгороде план издания обсуждает с местными социал-демократами. В Уфе, где ждет его жена, договаривается о содействии будущей газете с А. Цюрупой, А. Свидерским, В. Крохмалем и другими. К нему приезжают туда В. Носков из Ярославля, П. Румянцев из Самары, Л. Книпович из Астрахани. И с ними уславливается Владимир Ильич о шифре, адресах, связях. А затем отправляется и Самару, Сызрань, Смоленск, где ждут его товарищи, где также обсуждает он с ними вопросы, связанные с изданием Искры.

Июльским днем 1900 года Владимир Ильич покидает Россию.

А спустя короткое время начальникам всех жандармских пограничных пунктов рассылается циркуляр № 2144. Им предписывается “установить наблюдение” за возвращением в пределы империи ряда лиц, выбывших за границу. В случае проезда этих лиц через пограничный пункт, предписывает департамент полиции, “обратить внимание таможенных чинов на тщательный досмотр их багажа и, при обнаружении чего-либо предосудительного, арестовать и телеграфировать департаменту для получения дальнейших указаний, в противном же случае предоставить им свободно следовать, уведомив о направлении избранного ими пути департамент и начальника подлежащего жандармского управления для установления за деятельностью и сношениями лиц... секретного наблюдения...”.[13]

В приложенном к циркуляру списке лиц, “за коими по возвращении в пределы России надлежит учредить негласный надзор полиции”, значится “Ульянов, Владимир Ильин...”[14]

Примечания:

[1] Вера Фигнер. Избранные произведения в трех томах, т. 3. М., 1933, с. 28.

[2] В.И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 4, с. 175-176.

[3] Там же, с. 176.

[4] Там же.

[5] Там же.

[6] “Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине”, т. 2. М., 1969, с. 24.

[7] Н.К. Крупская. Воспоминания о Ленине. М., 1968, с. 38.

[8] “Красный архив”, 1934, т. 1 (62), с. 129.

[9] Там же, с. 131.

[10] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 55, с. 187.

[11] “Красная летопись”, 1924, № 1 (10), с. 22.

[12] Там же.

[13] “Красный архив”, 1934, т. 1 (62), с. 137.

[14] Там же, с. 138.

Вступая в новый век

Поезд везет Ленина по Швейцарии.

Пять лет назад, в 1895 году, он уже бывал в этих местах. И сообщал отсюда матери: “Природа здесь