разговор.
– Вот вы, москали… – угрюмо говорил Хохол, обращаясь к Шурику. – Вы хи-итрые! От вас любой подлянки ожидать можно!
– Андрей! – пытался воззвать к разуму приятеля негр. Наверное, его можно было бы назвать более трезвым, если бы он не пытался объясняться на украинском языке. – Та шо ж ты гуторишь? Та який же я москаль?! Я же чорни!
Хохол, подняв голову, осоловелым взглядом несколько секунд приглядывался к своему собутыльнику, потом погрозил ему пальцем и сказал:
– Так я же то и говорю – хитрые вы! Москали, блин…
Артем и Максим не стали слушать продолжения – отправились спать. По дороге, усмехаясь, Максим сказал товарищу:
– Вот она, дружба народов!
– Ага, – согласился Монк. – Сплошной интернационализм…
Почему-то Артема не оставляло ощущение, что хлебнет он еще горя с этим «интернационалом». И дело тут уж никак не в пьянстве. В чем тогда? А он и сам бы не мог этого сказать.
– Поймите, лица, чьи интересы я представляю в этом деле, очень недовольны задержкой… – Этот разговор опять происходил в офисе лондонского адвоката, и его собеседником был все тот же «викинг». – Деньги вам доставлены, время идет, а судно и груз остаются все на том же месте…
Сейчас в голосе коллеги уже не были слышны просительные нотки – сейчас в них слышалась угроза. «Очень недовольны…» И адвокат-англичанин не мог не признать – причина для недовольства есть.
Решение о выкупе судна и груза было принято, договоренности достигнуты. Однако сама передача денег затягивалась. Никак не могли договориться. Ранее это происходило в одной из арабских стран. Обе стороны встречались в приличном отеле. Короткий разговор, пересчет денег – и разъехались. Гарантом чистоты сделки выступал кто-нибудь из местных заправил, достаточно авторитетный для того, чтобы только одним своим именем предотвратить любые попытки нападения. За это они получали свой процент со стороны пиратов.
Но сейчас обстановка несколько изменилась. Практически все страны были охвачены революциями. А это ведь не просто одномоментная смена власти – это еще и неразбериха, и смена неформальных лидеров в обществе. А два миллиона долларов остаются двумя миллионами. Несмотря на то что все арабские лидеры всячески декларировали свою неприязнь – даже ненависть – к Америке, бумажки с портретами президентов «врага» пользовались у них большим спросом. Тем более что добыча средств на приобретение оружия стала для революционеров насущной потребностью.
Вот все это и пытался объяснить коллеге лондонский адвокат, понимая, что звучат его слова очень неубедительно. Хотя бы потому, что он оказался в таком положении, когда вынужден оправдываться.
А вообще вся эта история была с душком. В практике англичанина впервые было такое, чтобы об освобождении заботился не собственник судна, а собственник груза. Да и деньги… Они пришли не со счета на счет, как это принято в законопослушной Европе. В контору адвоката просто привезли и выложили на столы два вполне приличных дорожных чемодана с наличными. И это тоже наталкивало на нехорошие мысли. Значит, те силы, что готовы заплатить выкуп, желают сохранить свое подлинное лицо в тайне. А кто проводит тайные операции с наличными деньгами? Конечно же, торговцы. Но товар в этом случае очень специфичный: либо наркотики, либо оружие. Безусловно, два наиболее прибыльных направления в нелегальном бизнесе. Стало быть, и судно, эта чертова «Королева грёз», не простое. Точнее, судно само по себе – проще некуда. А вот груз…
И, как ни крути, получалось так, что респектабельный английский адвокат, принимая участие в этой сделке, становился пособником криминалитета. Однако и отказаться он уже не мог. Во-первых, договорные обязательства, уже идущие полным ходом переговоры… Срыв сделки на этой стадии отнюдь не способствует повышению престижа компании. Во-вторых, обыкновенная жадность. Подержав деньги в руках, «живьем», лондонский юрист уже не смог бы заставить себя от них отказаться. Тот, кто сказал, что деньги не пахнут, был, по его мнению, глуп. Ну, или страдал хроническим гайморитом. Пьянящий, будоражащий аромат грязно-зеленых купюр англичанин ощущал и во сне. Деньги пахли кожей салонов дорогих автомобилей, от них тянуло тонким ароматом коллекционных вин, рядом с ними витал в воздухе флер драгоценных духов… Так что эту сделку он проведет, чего бы ему это ни стоило. Вот только на будущее надо более тщательно и взвешенно относиться к подбору клиентов. А уж в том, что клиенты будут, он не сомневался.
Это ведь только кажется, что в сделке принимают участие две стороны – злобные пираты и благородные освободители. На самом же деле свою копеечку – ну, или центик – имеет масса народа. И все они, по сути, – хищники, стремящиеся нажиться на чужой беде.
– Все, командир, погрузку уже заканчивают! – К Оболенскому подскочил один из бойцов группы сопровождения. – Минут через двадцать можно будет трогаться.
– Хорошо, – кивнул тот и не без труда сумел отвести взгляд от стоящей на рейде «Королевы грёз» – объекта предстоящего штурма. А в том, что судно придется именно штурмовать, Максим уже не сомневался. Не было других вариантов – не прорисовывались.
Здесь, в столице африканского государства и в ее порту, Оболенский был уже четвертый раз. Как и говорил Артем, все оказалось просто. Он перевел часть людей второго взвода – вместе с командиром, Прапором, – в новый взвод, который должен был сопровождать гуманитарные грузы ООН. Вместе с вечно недовольной немкой, ее подругой и – по совместительству – любовницей-итальянкой, а также все время скалящим зубы молодым американцем.
Кстати, Прапору не позавидуешь. Помимо этой пестрой троицы ему на шею свалились еще и журналисты, представляющие несколько солидных изданий. Так уж организована сегодняшняя благотворительность – мало дать голодному человеку кусочек хлеба, надо об этом еще и раструбить на весь мир, рассказать всем и каждому, какие добрые белые люди и как они спасают «меньших братьев».
Общеизвестно, журналисты – народ непоседливый. Так что Прапору предстояло выступать при них в роли няньки, чтобы не совали свои дурные головы куда попало, чтобы их ненароком не подстрелили или не похитили. В общем, сплошная «веселуха».
А Максима Артем назначил командиром второго взвода, предоставив ему, таким образом, открытый легальный доступ и в город, и в порт. Чего тот, собственно, и добивался.
Нужное судно, сиротливо стоящее на рейде, вдали от причалов, Оболенский заметил сразу. Просто не мог не заметить. Надо сказать, у пиратов в последнее время наблюдался некоторый «неурожай» – их преследовали неудачи. То на охраняемое судно нарвутся, то столкнутся в море с каким-нибудь патрульным военным кораблем. Сплошная невезуха, короче. И в порту было только одно захваченное ими судно. То самое, нужное.
Но Максиму – точнее, ведомству, которое он представлял, – такое положение было только на руку. Меньше народа – легче дышать и больше простора для маневра. Так что он самым тщательным образом осмотрел судно и подходы к нему. Вечером посидели с Артемом над картой. Другу, кстати, пришлось открыться почти сразу. Монк лучше ориентировался в местных условиях и обстановке, и его участие в операции было необходимо.
Посчитали варианты. Было их, кстати, не так уж и много. Выбрали, на их взгляд, наиболее оптимальный. Хотя и рискованный. Но тут уж ничего не поделаешь. Вся их жизнь – риск, осознанный выбор, который они сделали еще в юности и о котором пока что не жалели.
