Добрались наконец! Местный губернатор, граф Агари, принял нас со всей помпой и радушием, на какое только был способен. Полагаю, дело вовсе не в том, что он и впрямь был очень рад нас видеть, а в полномочиях Ингельда, которые давали ему очень широкие возможности, вероятно, вплоть до смены губернатора. Но даже если не так, простой отчет о нерадивости мог бы обойтись графу так же дорого. Или это я такая циничная, а на самом деле этот высокий, чуточку полноватый бородач и в самом деле широкой души человек, бескорыстно радующийся всем гостям без исключения? В любом случае приняли нас хорошо, и это после долгого путешествия в тесной карете и ночевок в придорожных гостиницах порадовало. Все- таки зимнее путешествие – это долго, помнится, когда браконьеры везли меня из Заповедника в столицу, добрались тогда почти в два раза быстрей. Горы, впрочем, мы миновали, объехав по большой дуге, и двинулись дальше на юго-восток, к Филакейским долинам. Что заняло еще без малого три дня.
Места тут, надо сказать, сказочно красивые, даже зимой. На горизонте виднелись снежные шапки гор, то и дело притягивающие мой взгляд. А вокруг них и на низких склонах густые леса, сейчас серые, без листьев, но я точно помню, что там много хвойных – пихта, можжевельник, сосна. Они есть и здесь, даже в городе люди не стали вырубать высокие стройные сосны. Две такие даже росли прямо на центральной площади, перед самой резиденцией графа.
На самом деле все эти сосны и можжевельники наверняка назывались здесь как-то иначе, да и на знакомые мне земные походили лишь в общих чертах, но посмотреть на них все равно было приятно. Да и не только посмотреть – в тех местах, где растут хвойные деревья, всегда изумительно вкусный воздух.
Ах да, совсем забыла: город называется Страйнбор, столица графства Агари, которое некогда было вассалом кронгерцогов Рагорнов. И это вовсе не значит, что граф автоматически должен был стать губернатором, это скорее его заслуга как хорошего управленца. Граф, кстати, оказался вполне приятным человеком, несмотря на мои подозрения в его фальшивом радушии. По крайней мере, он хороший актер и достаточно умен, чтобы держаться с достоинством и не заниматься откровенным подхалимажем.
Нас пригласили в дом, я с сожалением оглянулась на далекие горы и хмыкнула насмешливо. Дом, как это граф выразился скромненько, дворец самый настоящий! Не королевский, разумеется, но тоже очень неплохо. Из белого камня, как говорится, скромно и со вкусом. Скромно потому, что никаких лишних украшений, статуй, вычурных колонн и лепнины. Но чисто белый камень с попадающимися иногда бледно- голубыми прожилками (мрамор, что ли, или что-то местное, мне незнакомое), и такой весь дворец, по самую крышу. Просто глыба льда, выполненная в камне, натуральный айсберг. Красиво, что тут скажешь, есть чем восхититься. А между тем оказалось, что нас не только в гости и отобедать пригласили, мы в этом айсберге теперь жить будем. Так и хотелось ехидненько сказать: насовсем останемся. Сказать это вслух я, естественно, не могла, а посему нервы хозяина избежали встряски.
Граф с Ингельдом любезничали друг с другом, попутно стараясь получить интересующую их информацию. Ингельд о местной обстановке, а граф о цели нашего визита. Он уже знает об инспекции, но не знает, кого или что будет проверять гость. Только и слышно:
– Ваше сиятельство, как вам наши края? Здесь изумительный воздух, вы еще успеете в этом убедиться.
– Вы правы, ваше сиятельство, особенно великолепны горы.
И оба сиятельства, Ингельд, оказывается, тоже. То есть я воспринимаю это обращение как близкое к знакомому титулу, а насколько оно соответствует местному этикету, понятия не имею. На самом деле я даже не поинтересовалась до сих пор, какой титул у Ингельда – граф, барон или вовсе герцог. Впрочем, это сейчас неважно, к разговору я почти не прислушивалась, забралась на широкий подоконник и смотрела в сторону заснеженных горных вершин. Размышляла – как там живут драконы? Особенно сейчас, зимой, когда в полете мерзнут тонкие перепонки крыльев, а ведь нужно охотиться, добывать себе пропитание. Да, здесь значительно теплей, чем в той же столице, так ведь в горах все равно холодно. Или они делают запасы на зиму? Мне трудно себе это представить, хоть и понимаю теперь, после общения с Тором, что драконы вполне разумные существа, большая часть из которых раньше была людьми, и они наверняка сохранили прежние знания, но все равно воспринимаю их скорее как зверей. Это нормально – думать так и о себе?
И все же как-то они выживают, не первый век даже. А уж хорошо живут или не очень, это я узнаю, только побывав в Заповеднике.
Внутри зрело томительное беспокойное чувство, понукающее бросить все и прямо сейчас лететь туда, к белеющим на горизонте горным вершинам. Лететь мне никуда не хотелось, неизвестность скорее пугала, чем пробуждала желание искать приключения на свою голову, или уж скорее место, откуда хвост растет. Однако то самое беспокойное чувство, которое сродни ноющему зубу, невольно заставляло задуматься, не сильно ли я подведу Ингельда, если улечу прямо сейчас. По всему выходило, что ему это на пользу не пойдет, но и я сопротивляться желанию побывать в Заповеднике не могла.
Эх, проводника бы какого-нибудь. Должны же здесь быть люди, которые ходят в Заповедник. Вот хотя бы за драконьими яйцами. И Ингельд наверняка может мне такого найти, только как ему объяснить, что мне туда очень надо, и не насовсем, а только туда и обратно? И отчего мне упорно кажется, будто я что-то упускаю?
Прокручиваю все свои размышления в голове раз и еще раз. Не так уж много их, этих размышлений, гораздо меньше, чем сумбурных эмоций. Но было же что-то такое, я точно помню! Крутилась в голове мысль, которую никак не удавалось поймать за хвост. Досадно.
Я снова посмотрела в окно, на далекие горы. Живут там драконы… как-то. Чем-то занимаются, обязательно, это только звери могут охотиться да детенышей выводить, а разумные должны и что-то другое делать. Обустраивать свою жизнь, упрощая добычу пищи и улучшая быт, изучать окружающий мир. Ну неужели же им не любопытно?
Ох, вот оно, то самое, что я так старалась поймать! Не может быть, чтобы драконы жили изолированно и не интересовались людьми, люди-то ими интересуются весьма активно. Игнорировать этот факт глупо и бессмысленно. Среди них вполне достаточно тех, кто это понимает и постарается не упускать людей из виду. Как Тор… да, Тор, а ведь это мысль! Драконы-шпионы. Нет, слишком невероятно, хотя… почему нет? Такие вот старые и мудрые, способные жить среди людей, не выдавая свою разумность, такие драконы вполне могут приглядывать за людьми. А остальные сидят в Заповеднике и по возможности оттуда не высовываются, и уж если сталкиваются с людьми, то старательно поддерживают легенду о том, что дикие драконы даже глупей одомашненных. А может, у них там и свое государство образовалось, которое проводит политику скрытности?
К чему я все это подумала? Да просто поняла вдруг, что не нужен мне никакой человек-проводник, ни за что не поверю, что в этом городе или окрестностях не найдется ни одного дракона из Заповедника. Достаточно лишь как следует присмотреться ко всем встречным драконам, уверена, замечу среди них нужного мне. Если, конечно, я не ошиблась в своих предположениях.
Много мыслей, много бесполезных размышлений. А решение так и не принято. По сути, улететь я могу в любой момент, даже сейчас, без всяких проводников. Но вот вопрос: а на самом деле могу ли? Оставить Ингельда одного без той защиты, которую дает мое присутствие? Пока не решу этот вопрос, все прочее лишь разминка для ума.
Самое интересное, что разыскивать разумного дракона мне не пришлось, он нашелся очень скоро. Сам, можно сказать, пришел, неторопливо забрался в кресло рядом с подоконником, который облюбовала я, свернулся калачиком и умостил рогатую голову возле моей лапы, тоже устремив взгляд на далекие горы. А ведь могла бы и догадаться, если уж у кого здесь есть фамильяр, то в первую очередь у графа. Впрочем, то, что он разумный, я определила не сразу. Такой безмятежный, ничем не замутненный взгляд редко встретишь даже у местных вечных детей. Да и по поведению графа никак не скажешь, будто он осведомлен о разумности своего фамильяра. Конспирация, однако! К тому же примечательный момент: этот дракон тоже оказался немолодым самцом. Двух случаев маловато для статистики, но если и третий встреченный мною в человеческих землях дракон будет самцом, я уверюсь в том, что своих дам они к людям не выпускают.
Начинать разговор он не спешил, я тоже. Так и сидели, вроде как любовались пейзажем, да вполуха слушали, как граф с Ингельдом любезно общаются. Он молчал, я нерешительно мялась, не зная, что сказать, тем более не была уверена, что мне не показалось, будто этот дракон разумен. Расцветки он, кстати, редкой и совершенно изумительной: изумрудно-золотой, бока, разводы на морде и концы крыльев
