Итак, до самой кончины митрополита Петра Могилы в 1647 г. прп. Афанасий жил в Печерской лавре. Но по возвращении его в
1 июля в монастырь явилась шляхта арестовать игумена по обвинению его в том, что он посылал повстанцам порох. Никакого пороха не нашли, но доносчик не выдержал и при всех злобно сказал гайдукам (солдатам): «Что ж вы не подкинули мешочка с порохом и не донесли, что нашли его тут у монахов?» Сами судьи убедились в неосновательности обвинения, но стали спрашивать другое: «Но ведь ты святую унию бесчестил и позорил!» Преподобный осенил себя крестным знамением и подтвердил все свои прежние слова. Его заковали в кандалы и заключили в замковую тюрьму.
В ночь на 5 сентября с него сняли оковы и перевезли в «обоз», то есть укрепленный лагерь, за город. Перед тем к нему приходили отцы иезуиты уговаривать его отступить от Православия, но ушли, ничего не успев, и послали к нему одного из своих учеников уговаривать его в последний раз. Но он отвечал ему таю «Пусть иезуиты знают, что как им приятно пребывать в прелестях мира сего, так и мне приятно пойти теперь на смерть!» Начальник обоза отказался принять его, говоря иезуитам: «Он теперь в ваших руках, делайте с ним что хотите!»
Тогда его отвели в лесок недалеко от обоза и пытали огнем, и слышно было, как он грозно что-то говорил мучившим его. Потом крикнули гайдуку, чтобы он зарядил ружье, и приказали приготовить яму. В последний раз потребовали от него, чтобы он отказался от своих слов. Но он ясно ответил: «Что сказал — с тем умру!» Тогда велели гайдуку выстрелить ему в лоб. Гайдук, знакомый ему, встал на колени, испросил прощение его и благословение, а потом выстрелил. Преподобный продолжал стоять, прислонившись к сосне. Тогда велели сбросить его в яму. Он обернулся лицом к небу, сложил руки крестом на груди и протянул ноги, и его закопали живым. Потом так и нашли его лежащим.
В городе никто в эту ночь не спал. «В ночь, когда замучили покойного, великий трепет напал на нас и на всех мещан от этих дел, — пишут составители этой скорбной повести, послушники Брестского монастыря, ученики прп. Афанасия, следившие, скрываясь в кустах, за последними минутами своего наставника. — Ночь была ясная, не виделось облака, а молния была ужасная и разливалась по всему небу...»
1 мая, по указанию одного мальчика, было найдено тело покойного. Откопали его ночью и на другой день похоронили в монастыре в Симеоновском храме. Тление не коснулось его, но оно носило следы пыток и ружейных пуль. Лицо покойного почернело от пороха. Язык усох между зубами. «Думаем, что его похоронили еще живого, и это сделалось с ним от великой тяготы смертной. Бог благодатию Своею да утвердит нас в благочестии и да пошлет терпение имени Его ради святого», — так заканчивают повествование о злострадании св. преподобномученика Афанасия Брестского его верные ученики.
Святые мощи его сгорели в 1816 г., но останки их почивают в раке в городском Симеоновском соборе.
Сильна и живуча в Западной Руси память прп. Афанасия. Но до XIX в. чудеса его не записывались. В 1856 г. от святых мощей его получил исцеление десятилетний мальчик Александр Поливанов, уроженец Владимирской губернии, и отец его соорудил для них драгоценную раку. В I860 г. протоиерей Василий Соловьев получил исцеление от грыжи, угрожавшей ему смертью.
Житие св. преподобномученика Афанасия было впервые написано в XVII в. по-польски студентами Киево-Братской школы по дневникам его и запискам его послушников.
•
•
•
•
•
Праведный Максим, Христа ради юродивый, иерей Тотемский (+ 1650)
Св. праведный Максим (Попов) был в течение 45 лет священником в городе
В 1715 г. он был причислен к лику святых. Жизнеописание и описание чудес его сгорели, но записаны два исцеления им от лихорадки (1680 и 1697), в 1703 г. — исцеление расслабленного и в 1705 г. исцеление безумной Анны Татауровой, которой он явился и приказал отслужить на могиле две панихиды.
•
•
Преподобный Иов, игумен Почаевский (+ 1651)
После татарского нашествия вся Юго-Западная Русь, опустошенная и разоренная, почти обезлюдела. Через сто лет ее заняли литовские войска. А когда в конце XV в. была провозглашена Люблинская уния и Польша с Литвой были соединены, то для коренного русского православного населения наступили тяжкие времена угнетения православной веры.
В 1559 г. приехал на Волынь греческий митрополит Неофит и привез с собой чудотворную икону Божией Матери. По внушению свыше он оставил ее в доме благочестивой помещицы Анны Гойской.
В 1596 г. над православной верой, по попущению Божию, разразилось страшное несчастие. Дело было в том, что, преследуя православных, польское правительство старалось сделать так, чтобы епископские кафедры замещались лицами нестойкими в православии, и эта епископы согласились признать власть Папы на соборе, созванном в Брест-Литовске.