— А я бы сказал, что он нанесет удар по Куполу Скалы, чтобы во всем обвинили Израиль.
— Откуда такая информация? — спросил Кабрильо.
— Помнишь яхту, которая отвезла метеорит на Фарерские острова и которую арестовал наш ракетный фрегат?
— Еще бы, — ответил Кабрильо.
— Я послал туда специалиста из Управления, — сказал Оверхольт. — Ему наконец-то удалось разговорить командира.
— И?
— Пару недель назад Хикмэн послал в Израиль отдельную группу, чтобы напихать в Купол Скалы взрывчатки и видеокамер. Если он выкрадет Авраамов камень, то, похоже, доставит его в Иерусалим, чтобы уничтожить во время взрыва, а затем показать видео по всему миру.
— А что же с операцией в Саудовской Аравии? — спросил Кабрильо. — Об этом он ничего не рассказал?
— Видимо, ничего не знал. Хикмэн разделил силы и, видимо, использует для этого другую группу.
— Тогда сделай одолжение, будь добр, — сказал Кабрильо.
— Какое же?
— Подними список военнослужащих США, расквартированных в Катаре.
— Для чего?
— Нам нужны все мусульмане среди них, каких только найдем.
— А кто поведет их в Мекку?
— Не беспокойся, у меня есть такой человек, — ответил Кабрильо.
«Орегон» только проходил Гибралтар, когда Хэнли повесил трубку после разговора с Кабрильо. Протянул руку к кнопке внутренней связи и нажал ее.
— Касим и Адамс, на пост управления, немедленно, — сказал он и повторил: — Касим и Адамс, на пост управления, немедленно.
Ожидая оперативников, он повернулся к Стоуну.
— Меняем курс. Идем к Израилю, ближайшей к Иерусалиму точке побережья.
Стоун вывел на монитор карту. Ближайшим портом был Ашдод. Он ввел в компьютер необходимые команды, и система управления судном перезапустилась. В этот момент на пост управления вошел Адамс.
— Прибыл, сэр, — сказал он.
— Подготовь вертолет к заброске Касима в Танжер, в Марокко.
— А я куда отправлюсь?
— Дозаправишься и вернешься на «Орегон».
— Готов к вылету прямо сейчас, — ответил Адамс и вышел.
Пару минут спустя на пост вошел Касим.
— Ты готов командовать операцией? — спросил Хэнли.
— Да, сэр, — с улыбкой ответил тот.
— К персональным данным доступ только у Кабрильо, но он сообщил мне, что ты мусульманин. Это так?
— Да, сэр.
— Отлично. «Челленджер» уже летит из Катара в Марокко. Нам надо, чтобы ты возглавил группу в Мекке.
— Какова ее цель, сэр?
— Вы, — медленно начал Хэнли, — будете спасать святыню ислама.
— Сочту за честь, сэр, — ответил Касим.
А вот у Хикмэна не было никаких предрассудков относительно немусульман в Мекке.
Он ненавидел ислам и все, что за ним стояло. После встречи с дюжиной индусов-националистов на квартире в Эр-Рияде в четыре часа дня и изложения им сути операции они отправились в десятичасовую поездку в Мекку на краденом фургоне, на стенках которого было по-арабски написано «Королевская уборка». Они оделись в длинные свободные белые одеяния, у каждого при себе были метла, корзина, шпатель и щетки.
Хикмэн заплатил мастеру по подделке документов за письмо на арабском с разъяснением, что они будут убирать прилипшую к мостовой жевательную резинку. Внутри ярко-желтой тележки уборщика, за белой полотняной ширмой Хикмэн спрятал метеорит и несколько баллонов с аэрозолем, которые прислал ему в последний момент Вандервальд. У каждого из индусов на ягодицах был закреплен скотчем комок С-6 с крохотным таймером-детонатором. На бедрах, скрытые просторными одеяниями, были закреплены пистолеты в кобурах, по два у каждого, на случай если дела пойдут плохо.
Грузовик остановился у ворот огромной мечети. Хикмэн и остальные выбрались наружу, выкатили тележку, достали корзины, метлы и щетки, а затем пошли в сторону охранника. Хикмэн без устали готовился к этому моменту, уча арабский и язык телодвижений. Протянув стопку листов, он заговорил:
— Во имя Аллаха милосердного, мы пришли убираться на святой земле, — сказал он.
Время было позднее, охранник уже порядком устал, и мечеть была закрыта.
Было не слишком-то много поводов подумать, что эти люди не те, за кого себя выдают. И он молча махнул рукой, пропуская их. Толкая тележку перед собой, Хикмэн провез ее через арку входа и по галерее, ведущей к святилищу.
Оказавшись в галерее, он надел небольшую маску и вставил в нос фильтры, а затем замотал лицо платком, так что остались видны лишь глаза. Дав знак индусам разделиться и установить взрывчатку по периметру, сам он направился прямиком к Каабе.
Каабу охраняли четверо рослых мужчин в парадной форме, стоя по углам святилища. Каждые пять минут они переходили от угла к углу по часовой стрелке, высоко поднимая ноги и печатая строевой шаг, как гвардейцы-«бифитеры» у Букингемского дворца. Пройдя от угла к углу, каждый стражник останавливался. Они как раз закончили переход, когда Хикмэн подкатил тележку.
Сунув руку внутрь, он достал аэрозольный баллончик и брызнул рядом со стражником. Тот мгновение не двигался, а затем упал на колени, а потом и лицом на мраморный пол. Хикмэн мгновенно проскользнул за занавесь, толкая перед собой тележку. Подбежал к Авраамову камню и выковырнул его из оправы коротким стальным стержнем, который был спрятан в тележке. Быстро подменил его метеоритом из Гренландии и убрал Авраамов камень под белое полотно в тележке. Скрытно закрепил по периметру святилища заряды взрывчатки и пролез под занавесью.
Вандервальд объяснил, что парализующий газ, который он прислал, действует от трех до четырех минут. После этого любой вдохнувший его начинает приходить в себя. Хикмэн быстро покатил тележку обратно к арчатой галерее.
Индусы тоже не теряли времени. Шестеро, которые должны были заминировать колонны, уже ждали его в галерее. Спустя пару минут вернулись двое, потом еще двое. Хикмэн глядел, как двое последних спешно бегут по мощенному мрамором полу.
Возглавив колонну индусов, он покатил тележку обратно к выходу, мимо охранника.
— В чем дело? — спросил тот.
— Тысяча извинений, — ответил Хикмэн по-арабски. — Там, внутри, сказали, что можно будет убираться только завтра вечером.
Хикмэн и остальные уже сели в грузовик, когда стражник у святилища очнулся. Шатаясь, сел на мраморном полу. Огляделся, смотря, не заметил ли кто его оплошности. Видимо, никто. Стражник у другого угла глядел в другую сторону, как полагалось по ритуалу. Встав на ноги, стражник поглядел на часы. Ми нута тридцать секунд до смены. Он решил скрыть, что потерял сознание на посту. Понимал, что если расскажет, то его уволят раньше, чем начнется хадж.
Он всю жизнь мечтал стоять на страже Каабы. Небольшие проблемы с сердцем или пищевое отравление не должны разрушить его карьеру.
