Его французский, хотя и беглый, был сдобрен сильным акцентом.
— Извините, извините, — поспешно произнес я. — Просто подумал, что это пришел…
— Мсье Брассёр?
— Кто такой мсье Брассёр?
— Утренний портье.
— Значит, этого негодяя зовут Брассёр…
На губах человека в дверях промелькнула легкая улыбка.
— Никто не любит мсье Брассёра, разве что управляющий отелем, да и то только за то, что Брассёр — мастер la provocation.[19]
— Это вы помогли мне вчера выбраться из такси?
— Да, я — Аднан.
— Спасибо за помощь и за то, что устроили меня здесь.
— Вы были очень больны.
— Но все равно, можно было и не раздевать меня, не укладывать в постель, не вызывать доктора, не распаковывать мои вещи. Это слишком любезно с вашей стороны.
Он смущенно отвернулся.
— Это моя работа, — сказал он.
— Как вы себя чувствуете?
— Слабость большая. И помыться не мешало бы.
Аднан прошел в комнату. Когда он приблизился ко мне, я обратил внимание на глубокие морщины вокруг глаз — обычно из-за них человек выглядит лет на двадцать старше своих лет. Костюм был ему маловат, сидел плохо и был изрядно поношен, а на указательном и среднем пальцах правой руки отчетливо выделялись желтоватые пятна от никотина.
— Как вы думаете, вы сможете встать с постели? — спросил он.
— Если только с чьей-то помощью.
— Тогда я помогу вам. Только сначала приготовлю ванну. Вам будет полезно полежать в воде.
Я слабо кивнул. Даже не поморщившись, он взял вазу с ночного столика и исчез с ней в ванной. Я слышал, как он спустил воду в унитазе и включил оба крана. Вскоре он вернулся, скинул пиджак и повесил его на плечики в шкафу. Затем он снял со спинки стула мои джинсы и свитер и запихнул их в наволочку.
— Есть еще что-нибудь в стирку? — спросил он.
— Только то, что на мне.
Он ушел в ванную. Шум воды стих. Из-под двери струился пар. Я закрыл глаза, а когда снова открыл, Аднан стоял у кровати. Его лицо блестело от влажных испарений, правая рука была мокрой.
— Ванна горячая, но не слишком.
Он помог мне сесть, потом приподнял, подхватив под мышками. Одеревеневшие ноги отказывались гнуться. Тем не менее ему удалось довести меня до ванной.
— Вам помочь раздеться?
Я помотал, головой, но стоило мне оторваться от раковины, как меня качнуло. Если бы не Аднан, я бы наверняка упал. Он тихо попросил меня держаться одной рукой за раковину, а другую вытянуть вверх. Мне удалось продержаться в таком положении, пока он стягивал футболку — сначала с поднятой руки, потом через голову и, наконец, с другой руки. Ловким движением он спустил с меня трусы, и они упали на пол. Я переступил через них и позволил Аднану подвести меня к ванне. Вода показалась обжигающе горячей, я даже отдернул ногу, когда коснулся ее поверхности. Но мой помощник осторожно подталкивал меня вперед. Первоначальный шок уступил место странному ощущению обволакивающего спокойствия.
— Вам помочь помыться?
— Я попытаюсь сам.
Мне удалось намылить между ног, грудную клетку и подмышки, но дотянуться до ступней не хватило сил. Взяв мыло, Аднан сам занялся ими. Вымыв ноги, он снял душевой шланг, намочил мне голову и полил волосы шампунем. Затем, отыскав среди туалетных принадлежностей крем для бритья и бритву, он встал на колени и принялся намыливать мне лицо.
— Не стоит возиться со мной… — запротестовал я, смутившись от такого внимания к собственной персоне.
— Вам станет намного легче.
Станок прошелся по моему лицу с величайшей осторожностью. Закончив бритье, Аднан окатил меня душем, смывая пену и шампунь. Потом он наполнил раковину горячей водой, смочил в ней салфетку и, не отжимая, положил мне на лицо.
— А теперь просто полежите минут пятнадцать, я выйду пока.
Глаза закрывала белая пелена салфетки. Я попытался отвлечься, не думать ни о чем. Безуспешно. Вода, однако, ласкала, баюкала, и было приятно снова чувствовать себя чистым. Из комнаты изредка доносились какие-то звуки, но Аднан не нарушал мой покой довольно долго.
