суйте нос не в свое дело», этот тип жутко побледнел, скукожился и лишь сумел выдавить:
— Говорю же, я просто излагал свою точку зрения.
На это моя добрая самаритянка с лабрадором улыбнулась ледяной улыбкой и с неподражаемой интонацией ответила:
— Я так и поняла. — Потом повернулась ко мне: — Нужен помощник, чтобы перетаскать остальные коробки?
— Да нет, я справлюсь. Но…
— Приятно снова вас повстречать, Салли… — Она протянула мне руку. — Салли, ведь верно?
Я кивнула.
— Джулия?
— Именно так.
Тип в костюме прокашлялся, словно объявляя о своем отбытии. После чего развернулся и поскорее укрылся в доме.
— Хорек, — шепнула Джулия ему вслед. — Неудивительно, что месяц назад жена от него ушла.
— Я не знала…
Она пожала плечами:
— Обычная семейная драма — с каждым может случиться. О, кстати, я слышала, вы стали мамой. Чудесная новость. Следовало бы заглянуть и поздравить вас, но я уезжала на целых два месяца, мы были в Италии с Чарли, сыном.
— Сколько ему лет?
— Четырнадцать. А у вас кто получился — мальчик или девочка?
— Мальчик, — улыбнулась я. — Джек.
— Поздравляю. Ну, бессонные ночи уже начались?
— Да нет… он пока еще не дома.
Я кратко рассказала ей все, что с нами произошло.
— Господи боже, — тихо сказала она. — Бедняжка, досталось же вам.
— Ему больше, чем мне.
— Но с вами-то сейчас все нормально?
— И да, и нет. Иногда я и сама не пойму.
— Может, пойдем ко мне, выпьем чайку?
— Я бы с радостью, но мне правда нужно Сейчас ехать в больницу. Все поняла, — ответила Джулия. — Но как-нибудь все же загляните. И постарайтесь набросать этому дурню как можно больше мусора в его бункер.
И она улыбнулась мне на прощание.
Последовав ее совету, я перекидала в бункер оставшиеся пустые коробки и вынесла четыре мешка строительного мусора. По пути к метро я улыбалась при мысли о том, что у меня появилась приветливая соседка.
В больнице я вела себя образцово-показательно. К великому моему облегчению, выяснилось, что Джека лишь ненадолго переводили наверх и он уже снова в обычном отделении для новорожденных. Палатная сестра посмотрела на меня внимательно — так приглядываются к людям с репутацией непредсказуемых.
Но я радостно ей улыбнулась и спросила;
— Сестра Макгуайр сегодня работает? Я бы хотела извиниться за то, что вчера так ужасно себя вела.
Палатная немедленно расслабилась. Жесты раскаяния, как правило, приводят к такому результату.
— Кажется, она взяла неделю отпуска, но когда вернется — я непременно передам ей ваши слова.
— Я еще хотела извиниться за то, что не появилась вчера вечером. Я… э… да что там, скажу честно, как есть. Я так устала, что просто уснула.
— Не беспокойтесь об этом. После родов нужно много времени, чтобы прийти в себя окончательно. А у меня для вас хорошие новости: вчерашнее маленькое осложнение оказалось сущей ерундой. Скорее всего, вы сможете забрать малыша домой уже завтра.
— Спасибо за прекрасную новость, — улыбнулась я.
— Ну а готовы вы сейчас его покормить? Он явно нагулял аппетит.
Изо всех сил скрывая неуверенность и беспокойство, я старалась улыбаться. Сестра пригласила меня проследовать за ней. Мы подошли к кроватке Джека. Он лежал на боку и громко плакал. Я напряглась в полной уверенности, что это реакция на мое приближение. Но постаралась не выдать себя и весело произнесла:
— Да, судя по плачу, он и впрямь проголодался.
Палатная сестра улыбнулась в ответ. Неловкая пауза — я замерла у кроватки, не очень понимая, самой мне доставать Джека или подождать, пока это сделает сестра Снова подозрительно глянув на меня, сестра жестом показала, чтобы я брала ребенка сама Влажными от напряжения руками я потянулась к Джеку. Кто бы сомневался, крики усилились, как только я его подняла.
Я прижала к себе Джека, немного покачала Крики стали еще громче. Я поскорее уселась на жесткий стул с прямой спинкой, расстегнула рубашку, высвободила левую грудь и сжала область вокруг соска в надежде выдавить хоть каплю молока, но ощутила лишь железобетонное затвердение.
Я бережно развернула голову Джека к соску. Едва обнаружив его, он начал усердно сосать. Но на этот раз его алчность принесла плод: словно маленький вакуумный насос, Джек сразу выбил пробку, и молоко полилось. И неважно, что его десны впивались в сосок, неважно, что мне с каждой секундой становилось все больнее. Главное, он ел.
— Вам немного больно, кажется? — спросила сестра.
— Ничего, терпеть можно, — ответила я.
Ответ был правильный, потому что сестра удовлетворенно кивнула и сказала:
— Ну тогда я вас оставлю.
Как только она скрылась из виду, я нагнулась к ушку Джека и шепнула:
— Спасибо.
— Через десять минут я приложила Джека к другому соску, и снова этот пылесосик вмиг прочистил все протоки, пробил все заслонки, и молоко потекло свободно.
Конечно, мне приходилось читать в популярных книгах по психологии о том, что физические зажимы могут приводить к зажимам психологическим. Вообще-то я скептически отношусь к подобным рассуждениям о связи тела и психики. Но вынуждена признать, что в то утро в больнице у меня было чувство, что пришло наконец освобождение и я выбралась из мрачного тупика, в котором находилась с самого рождения Джека.
— Ну что ж, слава моему племянничку за усердие, — обрадовалась Сэнди, когда я рассказала ей вечером, что смогла наконец покормить сына, не прибегая к орудию пытки. Но когда я заявила, что пребываю наверху блаженства, сестра предостерегла:
— Рада это слышать, но главное, не пугайся, если вдруг снова навалится хандра. Едва Джек окажется дома, тебе придется пережить не одну бессонную ночку — когда три часа сна кажутся крупным выигрышем в лотерею.
— Но вот сегодня я всю ночь не спала, а чувствую себя просто замечательно.
— Почему это ты не спала всю ночь?
— Да просто вчера я проспала целый день.
— Что-то мне все это не нравится.
— На самом деле, это лучшее, что со мной могло случиться. Мне просто необходимо было отключиться
