— Но Бьёрн, возможно, изменил свое мнение.
— Вероятно, он что-то узнал. Может быть, понял, что фотография опасна, потому и забрал ее, — рассуждал комиссар. — Очень многого мы не знаем; единственный способ получить все ответы — это добросовестная полицейская работа.
— Точно! — почти завопил Эрикссон.
— Ты можешь собрать все телефонные звонки за последнюю неделю? Все эсэмэски, выписки со счетов и прочее? Квитанции, автобусные билеты, собрания, мероприятия, рабочее время…
— Да-а, черт меня возьми!
— Хотя нет. Забудь о моей просьбе.
— Забыть? Это еще почему?
— А как же лечебная гимнастика? — хихикнул Йона. — Тебе же пора делать лечебную гимнастику.
— Издеваешься? — В голосе Эрикссона звучало еле сдерживаемое возмущение. — Лечебная гимнастика! В безработные меня записываешь?
— И вообще, тебе надо отдохнуть, — дразнил его Йона. — Есть другой эксперт, он тоже…
— У меня тут мозги плавятся!
— Ты всего шесть часов как на больничном.
— И уже на стенку лезу, — пожаловался Эрикссон.
33
Прочесывание
Йона ехал на восток, к району Густавсберг. Белая собака, неподвижно сидевшая на обочине, коротко глянула на автомобиль. Йона подумал, что можно позвонить Дисе, но вместо этого набрал номер Аньи.
— Мне нужен адрес Клаудии Фернандес.
— Мариагатан, номер пять, — немедленно ответила Анья. — Недалеко от старой фарфоровой фабрики.
— Спасибо.
Однако Анья не отсоединилась.
— Я жду, — игриво сказала она.
— Чего ты ждешь?
— Скажи, что мы поплывем на «Силья Галакси» в Обу и снимем на берегу домик с баней.
— Звучит заманчиво, — осторожно отозвался комиссар.
Стоял серый летний день, пасмурный и душный. Йона припарковался возле дома Клаудии Фернандес. Выйдя из машины, комиссар учуял горьковатый запах самшита, смородиновых кустов и с минуту постоял неподвижно, захваченный воспоминаниями. Их туман развеялся, когда он позвонил в дверь; на деревянной табличке буквами, выжженными как будто детской рукой, значилось «Фернандес».
Звонок мелодично запел в глубине дома. Комиссар подождал. Вскоре послышались медленные шаги.
У Клаудии было озабоченное лицо. Увидев Йону, она отступила в прихожую. Пальто упало с крючка.
— Нет, — прошептала Клаудия. — Не Пенни…
— У меня нет плохих новостей, — торопливо сказал комиссар.
Клаудия не выдержала и села на пол, среди туфель и свисающей с крючков одежды, дыша, как испуганное животное.
— Что случилось? — со страхом спросила она.
— Мы почти ничего не знаем, только то, что вчера утром Пенелопа звонила вам.
— Она жива!
— Да, она жива.
— Слава богу, — зашептала Клудиа. — Слава богу!..
— Мы обнаружили сообщение на вашем автоответчике.
— На моем?.. Как это? — Клаудия встала.
— Там куча помех! Чтобы расслышать голос, нужно специальное оборудование.
— Единственное сообщение у меня на автоответчике — от какого-то мужчины. Он велел мне найти работу.
— Да, это оно и есть. А до него говорила Пенелопа, но ее не слышно.
— Что она сказала?
— Что ей нужна помощь. Морская полиция скоро организует прочесывание.
— А если отследить звонок? Ведь…
— Клаудия, — спокойно сказал Йона. — Мне нужно задать вам несколько вопросов.
— Каких?
— Давайте присядем.
Они прошли по коридору и оказались на кухне.
— Господин Линна, можно сначала я у вас кое-что спрошу?
— Спрашивайте, но я не знаю, смогу ли ответить.
Клаудия поставила на стол две кофейные чашки. Ее руки слегка дрожали. Клаудия села напротив комиссара, долго смотрела на него, потом задала свой вопрос:
— У вас есть семья?
В светлой желтой кухне стало тихо.
— Вы помните, когда в последний раз были дома у Пенелопы? — спросил наконец комиссар.
— На прошлой неделе, в четверг. Она помогала мне подогнать брюки для Виолы.
Йона увидел, что у Клаудии дрожат губы — она сдерживалась, чтобы не зарыдать.
— Теперь подумайте хорошенько, — сказал он и наклонился вперед. — Была ли у нее на стеклянной двери какая-нибудь фотография?
— Да.
— Что на ней было? — Йона старался, чтобы его голос звучал спокойно.
— Не знаю, я не присматривалась.
— Но вы точно помните, что снимок был? В этом вы уверены?
— Да.
— На нем могли быть люди?
— Я не знаю. Я решила, что это как-то связано с ее работой.
— На фотографии было помещение? Или снимок сделали на улице?
— Понятия не имею.
— Попытайтесь восстановить ее в памяти.
Клаудия закрыла глаза, но потом покачала головой:
— Не могу.
— Постарайтесь, это важно.
Клаудия опустила взгляд, задумалась, потом снова покачала головой.
— Я только помню, как подумала — странно, что она приклеила на дверь фотографию, это некрасиво.
— Почему вы решили, что снимок связан с ее работой?
— Не знаю, — прошептала Клаудия.
Йона извинился — в кармане пиджака ожил телефон. Комиссар увидел, что звонит Карлос, и ответил:
— Да.
— Я только что говорил с Лэнсом из морской полиции Даларё. Он сказал, что завтра они организуют прочесывание. Триста человек и почти пятьдесят катеров.
