чтобы попасть в номер Миа. Он же оставляет ка-тету рюкзаки с едой после того, как они покидают Изумрудный дворец. С его помощью Сюзанна находит записку в ванной дома Дандело, объясняющую ей, что происходит. В записке указано, что поэма «Чайлд-Роланд дошел до Темной Башни» оставлена Кингом, который и является deux из этой machina.
Эдди называет эти подарки автора «тузами в рукаве». Хотя deux ex machina вышел из моды, Эдди думает, что популярный писатель, вроде Кинга, может по-прежнему пользоваться этим приемом, разве что ему следует маскировать этого «бога» чуть лучше, чем это делали древнегреческие драматурги. Джейк спорит с ним, говоря, что Кинг ничего не придумывает, просто транслирует то, что сообщает ему ка.
Хотя Кинг включает себя в историю, он редко что-то рассказывает. Читатели воспринимают его, как активного участника действа. И если он отодвигает «занавес между читателем и писателем», чтобы прокомментировать происходящее, то лишь для того, чтобы снять с себя ответственность за то, что случилось, или заявить, что ему совершенно не хотелось рассказывать некоторые части истории. Предвосхищая смерть Эдди в Алгул Сьенто, Кинг говорит, что этот инцидент — еще один шаг к тому, что вы не захотите услышать, а я не хочу рассказывать.
В «Глазах дракона», когда Деннис уходит через водосточную систему замка, он едва не попадает в тоннель, заполненный ядовитыми испарениями, оставшимися от крошечных частиц Драконьего песка, попавшими туда по вине Флегга. «Возможно, его спасла удача, или судьба, или боги, которым он молился. Я на этот счет ничего сказать не могу. Я рассказываю истории, не гадаю на кофейной гуще, и с тем, как удалось выжить Деннису, разбирайтесь сами» (ГД).
Два бога манипулируют действиями Роланда, хотя он не молится ни одному из них. Стивен Кинг — его создатель, который показывает себя ленивым и слабым. Кто второй, остается тайной, мы лишь узнаем, что он в той же степени создатель Кинга, в какой Кинг — создатель Роланда: Ган, вселенская созидающая сила, главный представитель Белизны, силы добра.
Алый Король и Уолтер думают, что смогут бросить вызов тому, кто живет на вершине Башни и взять над ним верх. Роланд просто хочет встретиться с существом, которое так живет, чтобы убедить себя, что кому-то еще интересно созидание. Хотя Роланд заявляет, что он — не философ и самоанализ его не интересует, он ищет смысл существования и источник добра. Тед Бротигэн говорит Бобби Гарфилду, что литература нужна лишь для того, чтобы исследовать вопросы наивности и опыта, добра и зла.
Как Роланд ищет своего создателя, так и Кинг пытается понять, откуда берутся истории. Он отказывается признать за собой сочинительство своих историй, вместо этого связывает писательство с археологией. В своем произведении «Как писать книги» он пишет следующее:
«Вы можете спросить: а где же здесь сюжет, интрига? Ответ — по крайней мере, мой ответ — таков: нигде. Работа писателя состоит в том, чтобы дать им место, где расти (и записать, конечно). Когда я в интервью „Нью-Йоркеру“ поделился с интервьюером (Марком Сингером) своим мнением, что литературные произведения — это находки, вроде окаменелостей в земле, он ответил, что не верит. Я в ответ сказал — и отлично, лишь бы он верил, что я в это верю. И я верю. Рассказы и романы — это реликты, остатки неоткрытого ранее существовавшего мира. Дело писателя — с помощью инструментов из своего ящика достать их из земли, повредив как можно меньше» (КПК).
Кинг говорит Эдди, для того, чтобы стать Ганом, недостаточно заглянуть в его пупок, хотя многие творческие люди так думают. Да, он видит что-то своим мысленным глазом и записывает то, что видит, но от этого не становится создателем написанного. По словам Кинга, одно время он думал, что он — Ган, но это говорила его гордость. Писатели — не пророки, в их историях нет того, что они только что открыли.
Пеннивайз верил в Потустороннего, силу, находящуюся за пределами вселенной, создателя Черепахи и «всего, что было». Это описание подходит к Стивену Кингу. Он заявляет, что убил Джейка в «Стрелке», потому что не знал, что с ним дальше делать. Он пытается как-то успокоить Роланда, когда об этом заходит разговор. «Вам нет нужды стыдиться, мистер Дискейн. В конце концов я заставил вас это сделать». Но несколько минут спустя признается, что солгал, и именно Роланд позволил Джейку упасть в пропасть.
Когда приходит время написать о смерти Джейка, Кинг вновь снимает с себя ответственность, заявляя, что Песнь Черепахи, голос, который передает послания Гана, стал песней смерти Джейка, чего он не мог игнорировать. Но знает, что смерть Джейка разозлит многих читателей, но такова правда истории. «Он умер сам по себе. Я не говорил, что ему нужно умереть, — часто говорил Кинг в защиту смерти Тэда в „Куджо“. — Я только оглянулся на него, а он уже ушел».[343]
Он говорит Роланду, что было бы гораздо лучше, если бы стрелок умер на берегу Западного моря после встречи с омароподобными чудовищами. «Я люблю писать истории, но я не хочу писать вашу историю». Часто он — инструмент, который пишет помимо своей воли, ненавидя ка за то, что она заставляет его убивать любимых героев. Но шансов у него нет. Вот так артефакт показывается из земли, отрытый Кингом.
Когда роман «Бесплодные земли» закончился на полуслове, Кинг написал в послесловии: «Книги, которые пишутся сами по себе (а это по большей части одна из таких), им нужно разрешать и заканчиваться там, где хочется». Примерно в то же время в интервью «Райтере дайджест» он сказал, что работа над «Темной Башней» сравнима с раскопками большого города. Пребывая в пессимистическом настроении, Кинг сказал, что не доживет до того времени, когда будет раскопан весь город.
В письме фэнам перед публикацией «Колдуна и кристалла» Кинг пишет: «Творческая часть того, что называется моим мозгом, не может работать по часам». В послесловии он повторяет слова Сюзанны Дин, чтобы описать, каково это, вновь возвращаться к эпопее после длительного перерыва: «Труднее всего начать». Но в коде к «Песне Сюзанны» вымышленный Стивен Кинг говорит: «Когда я пишу эту историю, у меня такое чувство, будто я возвращаюсь домой».
Пребывание Кинга в «Темной Башне» может суммироваться вот этой цитатой: «Ветер дует, и история движется. Потом ветер стихает, и мне остается только ждать, так же, как и вам». Не очень-то понимая, куда выведет эта история, всякий раз, садясь за очередной том после четырех- или пятилетнего перерыва, Кинг открывал себя тому, что приготовили для него Музы. «Эта история настолько вышла из-под контроля, что это нелепо. Такое ощущение, что я наблюдаю за тем, что происходит (или слушаю песню), а не пишу эту гребаную выдуманную историю» (ТБ-6).
Однажды он написал достаточно развернутый план эпопеи, но потерял рукопись. В произведении «Как писать книги» он рассуждает о писателях, «которые становятся рабами тирании заранее составленного плана». Люди спрашивали Кинга, чем завершится история, боясь, что не доживут до публикации следующего тома или что Кинг умрет раньше, чем допишет историю до конца. Он сочувствовал этим людям, но ответить не мог. «Чтобы знать, я должен писать… И о том, что находится внутри этой чертовой Башни, я знаю не больше… Ыша!» Части истории, которые он еще не успел написать, затаились в его подсознании, «существа, которые не дышат, запертые за ненайденной дверью», как сказал Уолтер о’Дим (ТБ-7).
Когда Роланд и Эдди встречаются с Кингом, они уже живут за пределами написанной тем истории. Кингу еще не известно о существовании Эдди, он ничего не знает о Разрушителях и Алом Короле. Его собственные создания заставляют его продолжить работу над историей, но они не говорят ему, что нужно писать. Намекают на то, что с ними уже произошло, но не более того.
И при этом члены ка-тета узнают те сведения, которые получает Кинг, работая над книгами, не входящими в цикл. Например, большая часть информации об Алом Короле и его намерениях от внешних источников к Роланду не поступает, однако если в «Стрелке» Роланд чуть ли не впервые слышит это имя, то в «Темной Башне» ему уже известно связанное с Алым Королем древнее пророчество. Кинг, вероятно, каким-то образом передает своим созданиям все то, что ему удалось узнать.
Роланд понимает, как Ган действует через Кинга, и полностью доверяет ка. Кинг не должен форсировать написание истории, ставить жесткие рамки. Роланд говорит ему: «Ты будешь рассказывать нашу историю, пока не устанешь. Когда ты больше не сможешь ее рассказывать, когда песня Черепахи и крик Медведя станут едва слышными, тогда ты прервешься, чтобы отдохнуть. А как только вновь появятся силы, будешь писать дальше» (ТБ-6).
Как создатель, Кинг допускает ошибки, которые становятся реальностью для его творений. Он ошибочно переносит родной район Эдди, Кооп-Сити, из Бронкса в Бруклин. И для Эдди Кооп-Сити
