Полное собрание стихотворений

Волчица злобная и верная борзая,
Остановилось вдруг, замолкнув и вздыхая,
Услышав ту свирель, которой смерть поет.
И вот, пока оно и слушает и ждет,
Оно, что некогда твоим же телом было
И чует кровь твою в своих текущей жилах, -
В холодный превращается гранит.
И, стоя, слушает в том эхо, что молчит,
Напев свирели той, что смолкла и которой
Оно сокрыто в плен безмолвный и тяжелый,
В то время как у ног, закованы в металл,
Все, чудится, рычат, друг - эта, недруг - та,
Одна лижа ладонь, другая пядь кусая,
Волчица медная и медная борзая.

Бой

Когда и твой корабль на каменистом бреге,
Измучив в странствии иль в радостном пробеге
Большие паруса - как пару жарких крыл,
Вонзит свой острый клюв в прибрежный мокрый ил
И веслами в траву вопьется, как когтями,
О странник, гневными измученный морями,
Чей ветер пощадить твою Судьбу не мог,
На этом острове, где разных нет дорог,
На камни иль цветы наступишь ты ногою?
Болота ль темные с зеркальной пустотою
Иль быстрые ручьи, что плачут и поют,
К себе твой легкий путь послушно привлекут?
Быть может, к вечеру войдешь ты в дом приветный,
И лампу там зажжешь, и встретишь час рассветный.
Иль, может быть, в иной, трагической судьбе,
Прельщен и разъярен опасностью в борьбе,
Ты будешь, как и он неукротимо воя,
Гнуть черному быку рога в смертельном бое?

Лампа

Я пел тебя, Весна, я в бочке жал, играя,
Твой спелый виноград, о Осень золотая!
Хотя бы сохранил на вечны времена
Свой легкий смех Апрель, а красный от вина
И листьев вянущих, и сладко утомленный
И тирсом поднятым и чашей осушенной,
За кипарисами Сентябрь молчал и спал,
Хотя бы новый сон амфоры наполнял,
Хотя бы черные по той реке, где были
Недавно белые, к нам лебеди приплыли,
Хотя б огромный лес открыл моим шагам
Пути страшнее тех, что я изведал там, -
Не буду ль все же я идти среди приветных
Теней, что посланы мне юностью заветной?
И разве я не к той свирели вновь прильну,
Которую любил я слушать в старину,
И на которой брать мои уста умели
И гаммы звонкие, и трепетные трели?
И я хочу на стол, где все плоды горьки, -
Изделие моей слабеющей руки, -
Поставить лампу глиняную тоже,
Чтоб бледный вечер мой был на рассвет похожим.

Заря

На небе, на воде, на кипарисе тонком
Оставь, не затворив ключами двери звонкой,
Павлина, голубя и спящих лебедей
И слушай, не дыша, как время меж ветвей
Стекает в тишине то медленно, то быстро, -
Песочные часы, душистая клепсидра.
И тихо отойди, чтоб эхо не поднять.
И белых лебедей оставь спокойно спать,
Под крылья головы склонивших, и павлина
На кедре царственном оставь, и на вершинах
Высоких кипарисов - голубей.
И уходи теперь. Все тихо. Лишь свежей
От приближения зари дыханье ночи.
Оставь лопату, серп и посох свой рабочий,
И лишь косу возьми, горящую крылом
Стальным, и затвори на ключ калитку в дом.
И выйди, унося в плаще своем широком,
От дома милого и очага далеко,