Сие и буди”, - объяснял Ф. М. Достоевский, и хотел бы верить, что когда- нибудь в России настанет время нравственного государства. И хочется вопросы, поднятые нашим великим Ф. М. Достоевским, завершить с оптимизмом и надеждой. Ф. М. Достоевский:
“Вера в то, что хочешь и можешь сказать последнее слово миру, что обновишь наконец его избытком живой силы своей, вера в святость своих идеалов, вера в силу своей любви и жажды служения человечеству, - нет, такая вера есть залог самой высшей жизни наций, и только ею они и принесут всю ту пользу человечеству, которую предназначено им принести, всю ту часть жизненной силы своей и органической идеи своей, которую предназначено им самой природой, при создании их, уделить в наследство грядущему человечеству.
Только сильная такой верой нация и имеет право на высшую жизнь… Всякий народ верит и должен верить, если он только хочет быть долго жив, что в нем-то, и только в нем одном, и заключается спасение мира…”.
Сегодня много говорят о миссии какой-либо корпорации или даже фирмочки, а у государства Россия и русского народа есть своя миссия?
- Да, и она озвучена выше Ф. М. Достоевским, и в истории человечества Россия и русский народ уже не раз эту свою глобальную миссию подтверждали. И если очередной раз не подтвердят, не смогут, не спасут, то увесистую книгу под названием “Человечество на планете Земля” можно будет уже захлопнуть. Что случается с любым живым организмом, когда у него поражена иммунная система и перестает функционировать: защищать и спасать?
В ракурсе темы этой главы Федор Михайлович Достоевский поднял ещё один важный и новый для России вопрос, но поскольку этот вопрос большой во всех смыслах, то мы рассмотрим его отдельно в следующей главе.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ. Ф. М. достоевский и “Еврейский вопрос”
В отличие от своих современников - Тургенева, Лескова, Гончарова и Салтыкова-Щедрина Ф. М. Достоевский не включал специально в свои литературные произведения образ еврея или еврейского сообщества, но в “Дневнике писателя” в работе под названием “Еврейский вопрос” уделил много внимания этой теме. Историк из Израиля Я. Рабинович в 2006 г. в своей книге, посвященной истории России, отметил вклад Ф. М. Достоевского в этой теме:
“В сущности, Солженицын повторяет Достоевского, который за четыре года до смерти категорически отрицал и отвергал всякое обвинение его в антисемитизме: “всего удивительнее мне то, как это и откуда я попал в ненавистники еврея как народа и нации… Когда и в чём заявил я ненависть еврею? Так как в сердце моём этой ненависти не было никогда, и те из евреев, которые знакомы со мной и были в сношениях со мной, это знают, то я с самого начала и прежде всякого слова с себя это обвинение снимаю раз и навсегда”… Суждения Достоевского многие называют “библией русских антисемитов””. Связь времён… - обоих великих писателей соединила одна тема.
Ф. М. Достоевский по этому поводу писал:
“Но что же я говорю и зачем? Или и я враг евреев? Неужели правда, как пишет мне одна, безо всякого для меня сомнения (что уже видно по письму ее и по искренним, горячим чувствам письма этого), благороднейшая и образованная еврейская девушка, - неужели и я, по словам ее, враг этого “несчастного” племени, на которое я “при всяком удобном случае будто бы так жестоко нападаю”. “Ваше презрение к жидовскому племени, которое “ни о чем, кроме себя, не думает” и т.д. и т.д., очевидно”. - Нет, против этой очевидности я восстану, да и самый факт оспариваю. Напротив, я именно говорю и пишу, что “всё, что требует гуманность и справедливость, всё, что требует человечность и христианский закон, - всё это должно быть сделано для евреев”. Я написал эти слова выше, но теперь я еще прибавлю к ним, что, несмотря на все соображения, уже мною выставленные, я окончательно стою, однако же, за совершенное расширение прав евреев в формальном законодательстве и, если возможно только, и за полнейшее равенство прав с коренным населением (NB, хотя, может быть, в иных случаях, они имеют уже и теперь больше прав или, лучше сказать, возможности ими пользоваться, чем само коренное население) ”.
Ф. М. Достоевский непосредственно столкнулся с евреями в молодости во время ареста петрашевцев:
“Мне даже случилось с народом, в массе народа, в одних казармах, спать на одних нарах. Там было несколько евреев - и никто не презирал их, никто не исключал их, не гнал их… и что же, вот эти евреи чуждались во многом русских, не хотели есть с ними, смотрели чуть не свысока (и это где же? в остроге!) и вообще выражали гадливость и брезгливость к русскому, к “коренному” народу”.
Вероятно после этого случая, после этого интригующего поведения евреев Ф. М. Достоевский, как внимательный исследователь человека, обращал внимание на евреев и информацию о евреях:
“Между тем я только что прочёл в мартовской книжке “Вестника Европы” известие о том, что евреи в Америке, Южных штатах, уже набросились всей массой на многомиллионную массу освобождённых негров и уже прибрали к рукам по своему, известным и вековечным своим “золотым промыслом”…
А десять дней тому назад прочёл в “Новом времени” (371) корреспонденцию из Ковно прехарактернейшую: “Дескать, до того набросились там евреи на местное литовское население, что чуть не сгубили всех водкой, и только ксендзы спасли бедных опившихся… Просвещенный корреспондент… сообщает при этом, что поднялись вслед за ксендзами и просвещённые местные экономисты, начали устраивать сельские банки, именно чтобы спасти народ от процентщика-еврея… чтобы можно было “бедной трудящейся массе” получать предметы первой потребности по настоящей цене, а не по той, которую назначает еврей”.
Как видим, Ф. М. Достоевский отмечал те же массовые технологические факты и явления, которые мы наблюдали во второй книге этой серии. Ф. М. Достоевский:
“О, не думайте, что я действительно затеваю поднять “еврейский вопрос”! Я написал это заглавие в шутку. Поднять такой величины вопрос, как положение еврея в России и о положении России, имеющей в числе сынов своих три миллиона евреев, - я не в силах. Вопрос этот не в моих размерах. Но некоторое суждение мое я всё же могу иметь, и вот выходит, что суждением моим некоторые из евреев стали вдруг интересоваться. С некоторого времени я стал получать от них письма, и они серьезно и с горечью упрекают меня за то, что я на них ”нападаю”, что я “ненавижу жида”, ненавижу не за пороки его, “не как эксплуататора”, а именно как племя, то есть вроде того, что: “Иуда, дескать, Христа продал”. Пишут это “образованные” евреи, то есть из таких, которые (я заметил это, но отнюдь не обобщаю мою заметку, оговариваюсь заранее) - которые всегда как бы постараются дать вам знать, что они, при своем образовании, давно уже не разделяют “предрассудков” своей нации, своих религиозных обрядов не исполняют, как прочие мелкие евреи, считают это ниже своего просвещения, да и в бога, дескать, не веруем.
Замечу в скобках и кстати, что всем этим господам из “высших евреев”, которые так стоят за свою нацию, слишком даже грешно забывать своего сорокавекового Иегову и отступаться от него. И это далеко не из одного только чувства национальности грешно, а и из других, весьма высокого размера причин. Да и странное дело: еврей без бога как-то немыслим; еврея без бога и представить нельзя. Но тема эта из обширных, мы ее пока оставим.
