подняла руку, чтобы постучать в дверь полковника, Пауль спросил:
— Вы к кому?
— К господину Шольцу! — ответила Шева, усилием воли проникая в сознание Пауля. Там не было ничего особенного, лишь легкое любопытство, вполне объяснимое в юноше, повстречавшем привлекательную девушку.
— Зачем вам нужен Шольц?
— Это мое дело, — ушла от прямого ответа Охотница. — Он извещен о моем приходе. А кто, позвольте полюбопытствовать, вы такой, чтоб учинять мне допрос?
Пауль усмехнулся:
— Я… Я — друг господина Шольца. — Сказав это, он отступил в сторону и сделал приглашающее движение рукой.
Шева постучала в дверь.
— Войдите! — раздалось оттуда, и Шева вошла.
Сидевший на кровати мужчина встретил гостью настороженным взглядом. Он внимательно изучил ее с ног до головы и лишь после этого вытащил руку из-под подушки, где, видимо, лежало оружие.
— Я слушаю вас, мисс. — Произнесенные по-английски слова звучали суховато, с резким немецким акцентом.
— Быть может, вы все же предложите мне стул? — поинтересовалась Шева.
Губы полковника дрогнули, словно он хотел было рассердиться, но потом неожиданно сложились в улыбку. Как мы помним, Шольц был крепко сложен и весьма недурен собой. Сухое властное лицо его носило отпечаток не только аристократизма, чем могут похвалиться многие, но и ума, чем эти многие обычно похвастать не могут. Одет хозяин комнаты был просто — в черные походные брюки с подтяжками и белую, безупречно чистую, несмотря на жару и проникающую сквозь оконные ставни пыль, рубашку. Судя по тому, что кровать была не прибрана, он встал только недавно.
— Увы, мисс, в этом чертовом сарае нет стульев. Если мое предложение не оскорбит вас, можете присесть рядом со мной.
Возможно, полковник полагал, что гостья смутится, но Шева без излишних церемоний приняла предложение и устроилась на краешке кровати, расправив складки голубого платьица.
— Если не ошибаюсь, мисс Лурн?
— Айна Лурн, — подтвердила Охотница.
— Отто фон Шольц, — отрекомендовался хозяин комнаты. — Я готов выслушать вас, мисс Лурн. Какое у вас ко мне дело?
— Мне стало известно, господин Шольц, что вы ищете переводчика.
Прищурив глаза, Шольц изучающе посмотрел на гостью:
— Вы знаете, кто я? Откуда?
Шева улыбнулась. События разыгрывались в точности по тому сценарию, что и в прошлый раз. Это было весьма занятно. Еще бы знать, как далеко все это могло зайти! Как и в прошлый раз, улыбка Шевы разрушила подозрения полковника Отто фон Шольца.
— Этот город живет слухами. Здесь невозможно утаить даже самую крохотную тайну.
— Вот как! Что ж, я действительно ищу переводчика, хорошего переводчика. Мисс знает цзанба?
— Мисс хорошо знает цзанба, а также камба, нгариба и амдова. — Шева улыбнулась и выдала подсказанную мнемотическим переводчиком длинную слитную фразу, способную поразить воображение несведущего человека.
— О… — протянул полковник, явно изумленный познаниями своей гостьи. — Вы действительно неплохо владеете цзанба.
Улыбка Шевы сменилась смехом.
— Это камба. Но и другими наречиями я владею не хуже. Если вам и впрямь нужен переводчик, я хочу предложить свои услуги.
— Мне нужен переводчик, но… — Шольц замялся.
— Вас что-то не устраивает? — быстро спросила Шева.
— Лишь одно, мисс. К сожалению, вы женщина.
— Господин Шольц неприязненно относится к женщинам?
Как и в первый раз, хозяин комнаты смутился:
— Нет, что вы! Я люблю их! Но, боюсь, экспедиция, которую я имею честь возглавлять, окажется не по силам женщине, к тому же такой очаровательной, как вы.
— Напрасно вы так считаете. Я не столь уж слаба, как это может показаться. Мне уже не однажды приходилось путешествовать в здешних горах.
— Да? — Шольц хмыкнул. — Позвольте полюбопытствовать, а что делает столь юная и привлекательная особа в этих Богом забытых краях?
Шева ответила на улыбку улыбкой:
— Насчет «Богом забытых» вы можете оказаться не правы. У пеба есть поверие, что именно в этих горах отдыхают от повседневных забот все боги, когда-либо существовавшие на земле. А что касается меня, то я здесь просто живу. Мой отец, Адам Лурн, — следовало бы прибавить: «мифический отец»! — был известным исследователем Востока, он изучал секреты здешних монастырей.
— А ваша мать, если не ошибаюсь…
Шева кивнула:
— Об этом нетрудно догадаться.
Действительно, черты нового лица Шевы, трансформированного сразу по прибытии в Отражение 511/1/1, лучше любых слов свидетельствовали о том, что в ее жилах перемешалась кровь Запада и Востока, хотя вторая линия выражалась слабо-в миндалевидном разрезе глаз да в чуть-чуть резко очерченных скулах. В остальном же это было лицо девушки-европейки — изящное, тонкое, с лукавой улыбкой. Такое лицо должно было понравиться полковнику. Так и случилось. Смягчая тон, полковник спросил:
— А где сейчас ваш отец?
— Он погиб, — ответила Шева.
Шольц поспешил изобразить сочувствие:
— А мать?
Шева отправила мифическую мать вслед за отцом, достойным Адамом Лурном:
— Она погибла вместе с отцом. Лавина.
— Да-да, я понимаю. Эти горы так опасны! — Шольц немного помолчал, словно воздавая дань памяти родителям мисс Лурн. — И вы остались одна.
— И мне приходится самой зарабатывать на жизнь! — придав голосу оттенок вызова, сообщила Шева.
— Почему вы не уедете отсюда?
— Куда?
— Хотя бы в Европу. Вы без труда нашли бы там занятие. Вы красивы и, судя по всему, неглупы. — Придав усмешке оттенок грусти, Охотница пожала плечами. — Нет денег?
— И это тоже. Но это не главное. Мне нравится жить здесь.
— Молодая девушка, совершенно одна, да еще в таком суровом месте?
— Здесь не так уж плохо, как может показаться.
— А я и не говорю, что плохо. — Шольц посмотрел в глаза гостьи и приятно удивился их небесно- голубому цвету. — Я понимаю, вам нужны деньги. Но к сожалению, я не могу позволить себе платить переводчику много.
— Я много и не запрошу. Вы заплатите ровно столько, во сколько оцените мою работу.
Полковник колебался. Он кашлянул, поднялся, подошел к колченогому столику, на котором стоял глиняный кувшин, налил воды и медленными глотками выпил. В комнате было жарко.
— Понимаете, мисс Лурн, это не просто трудное, но, может статься, и опасное путешествие. Я не могу раскрыть вам его цель и даже не знаю, чем оно закончится. Тем более, я даже не знаю, удастся ли мне и моим спутникам вернуться целыми и невредимыми.
Шева пожала плечами:
