жуликоватом банке, где мужики раздают кредиты своим дружкам, а потом банкротят банк за счет обманутых вкладчиков, а где-то, где всем заправляют женщины, которые наверняка честнее да и процентов начисляют гораздо больше. Им нравилось, что до этих денег ни при каком раскладе не дотянутся мужья. И наконец, они смутно ощущали, что у них возникает какая-то связь с самыми крутыми, самыми элитными женщинами столицы, которые не поленились дотянуться и до них, озаботиться трудной судьбой российской женщины в провинции.
Остальное понимание приходило позже, но оно приходило, и хотя средний класс Хабаровска, Ростова, Сочи – это далеко не Москва, но отбирая у мужей даже по тридцать тысяч рублей в месяц, женщины были готовы откладывать по десять. Буквально через полгода, начитавшись литературы, распространяемой Полиной и Кысой, посидев на семинарах за чаем с московскими ВИП-клиентами, приезжавшими теперь в филиалы в обязательном порядке, они усваивали, что их здоровье и красота – дело их собственных рук, а главное – ощущали ту самую неосязаемую поддержку сильных и успешных женщин.
Они переставали внимать дури женских программ в ящике, начинали худеть, следить за собой, получать повышения на работе и тут же удваивали свои отчисления на страховки. Кстати, ВИПов, то есть клиенток, способных добить свой общий взнос до ста тысяч долларов, среди региональной элиты было в процентном отношении не меньше, чем в Москве. У них руки не доходили регулярно транжирить деньги на курортах Италии и Швейцарии, а тут все приносили практически на дом… К тому же грядущая принадлежность к клубу «Алхимия возраста» ставила их на одну доску с московско-питерской элитой.
К концу третьего года прибыль стала огромной, а модель всего общества – стройной и понятной. Можно было идти к сторонним инвесторам, предлагая им вкладываться в апробированный продукт, без длинных объяснений сложной и объективно противоречивой, как все истинное, философии, лежащей в его основе. Устойчивый доход на капитал, стабильный спрос, низкие риски – то, что надо для портфельных инвесторов. Акционерное общество женщин начало создавать инвестиционные фонды.
Управляющим фондами стал сосед Катьки по дому на Арбате, он же сосед Алены по дому у «Мраморной Арки» в Лондоне, он же сосед двух ВИП-клиенток по даче в Переделкино.
Глеб Шувалов всю жизнь клепал инвестиционные фонды, неважно про что, про кушечное, тряпочное, недвижимость или деривативы. Он тут же ухватил главное: в любом обществе с нарождающейся рыночной экономикой есть женщины, которым надо заявить о своем освобождении от вековых предрассудков и которые готовы за это платить деньги, коих в определенных слоях общества этих уродливо-нерегулируемых рыночных экономик немерено.
Институциональные инвесторы повалили валом в созданные Глебом фонды. Возник фонд «Страхование женщин в парандже», действовавший в Азербайджане и Узбекистане, появился фонд «Страхування жiнок вiд свавiвля влада»[8] имени Юлии Тимошенко… А вслед за ними возник фонд «Past Imperfect»[9], действовавший в Англии, который особенно изумил Мэтью.
Он и Коля Денисов пригласили Катьку с Аленой на ужин и сидели под куполом «Карлсона», наслаждаясь панорамой Москвы. Еда была так себе, но Мэтью изрек:
– Я больше всего в ресторане ценю амбьянс. Это не значит, что на еду наплевать. Я бы так сказал: если еда perfect, а амбьянс никакой, я не могу получать истинного удовольствия от ужина. Если амбьянс отличный, а еда less than perfect, it is still a great dinner[10].
– Так почему ты в изумлении от фонда Past Imperfect?
– Никак не ожидал, что наша идея привьется в Англии. У нас женщинам вообще не свойственно задумываться о возрасте, впадать в уныние от менопаузы. Англичанкам вообще депрессии не свойственны. Они принимают возраст без рефлексий да и в принципе прохладно относятся ко всем этим филлингам, ботоксам, пластике. Разительный контраст с Москвой, где фанатичный уход женщины за своим телом и лицом, диеты, сброс веса и очищения превратились в культ, да и с Америкой, где культом является здоровый образ жизни, что бы за этим понятием ни стояло. В Англии это по-прежнему выглядит как надуманная экзотика.
– Как ты прав! – Алена посмотрела на Мэтью с восхищением. – В Лондоне вообще нормального салона красоты найти невозможно, не говоря уже о спа, потому что нет спроса. В метро и на улицах вообще на женщин смотреть невозможно. У многих, конечно, есть исконная, генетическая английская красота, у всех высокая самооценка, но выглядит большинство совершенно жутко, как будто только с постели встали после попойки накануне.
– Как правило, именно так и бывает, – засмеялся Мэтью. – Сама помнишь, что у нас по четвергам в ресторанах и пабах происходит. Девушки отрываются, напиться до беспамятства – самый шик. А пренебрежение к уходу за собой как раз и подтверждает мою мысль.
– Как же тогда термин «grooming»[11], который появился именно в Англии? – спросил Коля, уже поднаторевший в когда-то совершенно чуждом ему предмете ухода женщины за собой, который англоманки Катя и Алена называли именно этим словом. – Его даже перевести на русский невозможно. Дословно «холить», то есть то, что английский егерь делает с лошадьми: моет, вычесывает, щетками натирает до лоска…
– Больше всего английская аристократия именно за это осуждала принцессу Диану. Та тратила на груминг три тысячи фунтов в неделю, представь только!
– Три тысячи фунтов в неделю! У нас есть над чем работать, – подняла бокал Катька.
– Не нравится мне этот крен в поощрение женщин заниматься дурацкими примочками, – сказал Коля. – Есть тут у нас противоречие. С одной стороны, мы говорим клиентам – «освободись от зависимости от оценок мужчин, от стереотипа, что женщина – это красивый товар для них», а с другой – призываем их из последних сил и денег поддерживать свое увядающее тело, покупать примочки, чтобы нравиться мужчинам.
– «Примочки» – это pampering? – уточнил Мэтью. – Я не считаю, что мы предлагаем женщинам лишь pampering. У нас же речь не о массажах, пилинге или лифтинге лица. Мы обеспечиваем свободу выбора. Хочешь – развивай свое понимание, что духовная красота дает не меньше, а больше радости, свободы от мнения мужчин, которые, так уж повелось, все-таки в первую очередь смотрят на лицо. Считаешь, что важнее сохранить красоту, когда приближается старость? Пожалуйста. Хочешь и того, и другого? Тоже возможно. В этом же смысл нашего страхования.
– Мэтью, ты действительно гений, – сказала Алена, с таким восхищением глядя в глаза главного юриста, что Катька чуть не подавилась рыбой. – Так ясно сформулировать! Ты понимаешь женщину как никто…
– В сущности, так это или нет – вопрос сложный, – продолжал Коля, не замечая смятения чувств своих руководителей. – Но восприятие себя – главное для индивида. Если мы даем возможность повысить самооценку, не важно, каким именно образом, значит, все идет по плану. Тем более что рост объема продаж подтверждает, что спрос практически неограничен.
Страховая компания зажирела. Нет, конечно, ее основательницы и впечатляюще разросшийся круг клиенток оставались стройными, а иные и просто тонкими и звонкими, вроде Катьки с Аленой. Но корпорация зажила на широкую ногу. Стали издавать совершенно убыточный толстый журнал «Алхимия», который стал спецпроектом Кысы. Она уверяла, что это – инвестиции в расширение клиентской базы и особенно ВИП-клиентуры. Ее поддерживала Полина, говоря, что это необходимое просвещение женщин.
Для массовой клиентуры создали журнал «Любви все возрасты непокорны», в отличие от первого – высоко рентабельный. Он развенчивал голливудские байки про любовь, рассказывал о готовке мужчин в виде кошек и козликов, раскрывал секреты малобюджетных способов стать собственным стилистом и быть в любом возрасте в центре внимания. Журнал раскупался на ура в регионах, в аэропортах и супермаркетах.
Бандерасов одели в темно-серые приталенные костюмы от Hugo Boss исключительно с черными рубашками или тишотками, а тех, на ком покрой сидел плохо, уволили.
Компания закупила для бандерасов двадцать сменных «Корветов» на самовождении, а основательницы, которые уже три года ездили кто на чем, задумались, что дальше такое отсутствие стиля у высшего руководства продолжаться не может.
Посвятив полдня обсуждению такого важнейшего вопроса брендинга, как автомобили, Совет
