директоров пришел к выводу, что единственное решение, которое выделит их из толпы сытого бизнеса, подчеркнет их элегантность и вызов бросаемый их Обществом обществу в целом, это – черные длинные «Ягуары». Вслед за этим они окончательно распоясались и наняли водителями шестерых негров, которые обязаны были выходить на работу в белых костюмах и в лиловых фуражках с черным, под цвет «Ягуара» кантом.
«Лиловых негров», подающих манто и распахивающих двери «Ягуаров», предложила именно Полина, которой не хватало в корпорации декаданса, столь значимого для изысканных женщин. Однако заполучив негров, она тут же заявила, что крен в декаданс нужно срочно уравновесить хождением в народ.
– Я уже три года терплю, как наша корпорация, прежде всего под Катькиным и Алениным влиянием и этой установкой на деньги, которых вам все мало, окучивает буржуазно-сытых теток, – возмущалась она за ланчем. – Ни одной сходки Совета директоров на своей даче не допущу, пока мы все не съездим в русскую глубинку!
– Куда именно? – осведомилась Кыса.
– В Орловскую область.
– Почему в Орловскую?
– Так я решила. У тебя есть принципиально лучшее предложение?
– Мне вообще по фигу. Зачем куда-то ехать, не понимаю. Тебя травмирует, что мы не были именно в Орловской области? Когда у меня крыша поехала, я была согласна даже на деревню Гадюкино, но Алена сказала, что лучше на Капри, и была, заметь, права. Но если хочешь в Орловскую, я готова.
В пятницу вечером основательницы загрузились на Курском вокзале в вагон СВ, на рассвете пересели в Орле на организованный Юлей Полешек микроавтобус с кондиционером и поехали по деревням.
Остановились в селе Красное и пошли искать местное население в надежде пообщаться. В селе стояли пять или шесть трехэтажных панельных домов, с окнами частью остекленными, а частью затянутыми пленкой. На площадке между домами ребятишки играли в футбол.
– Пошли в сельпо, посмотрим, чем торгуют, – предложила Алена.
– Известно чем: нижним бельем, бананами, бытовой химией и средствами для бритья, – откликнулась Полина.
В этот момент из дома вышла женщина с помойным ведром и направилась куда-то за площадку. Когда она с пустым ведром шла в обратном направлении, Кыса и Степанова решились пойти на контакт.
– Здравствуйте, мы из Москвы приехали к вам на выходные. Что бы нам тут посмотреть?
– Посмотреть? На речку сходите, если охота. А вечером можно в кино. Да что-то я в толк не возьму, чего это вы из Москвы сюда на выходные подались?
– Ну так, посмотреть… Не все же время в Москве сидеть… Вот, например, вы куда сейчас ходили?
– Я-то? Помойку выбрасывать.
– Вы в этом доме живете?
– Ну да, на третьем этаже.
– А почему помойку надо на улицу нести?
– Так у нас и воду в квартиры надо нести. Нет водопровода в домах.
– И канализации нет?
– Вон там, за пустырем выгребная яма, туда помои и выносим.
– А зачем такие дома строили?
– Леший их знает. Это еще при той власти было. Колхоз решил построить дома городского типа. Так в них никто жить и не захотел. Меня-то муж уговорил, он все верил, что водопровод проведут, как обещали. Но не дождался, уже пять лет как помер. А мне теперь одной-то куда. Да и ничего, неплохо живу. Ведра с водой, конечно, таскать тяжело. Кто эти дома придумал, его б самого в них заставить.
– А муж от чего умер?
– Доктор сказал, сердце не выдержало. Конечно, если по три раза в день наверх с ведрами таскаться…
– А чем он занимался?
– В сельсовете работал. Еще по старой привычке ходили к нему хомуты чинить. Он такой шорник был, ювелир просто! Но хомутов-то все меньше становилось. Сейчас лошадей можно по пальцам пересчитать, а шорники вовсе перевелись.
– А дети есть у вас?
– Сын в Харькове, и дочка, при мне еще, в школу ходит, в девятый класс.
– А вы работаете?
– Работаю. В кино, кассиром и билетершей. А соседка моя, этажом ниже, – учительница в школе. Ее как из Орла сюда прислали лет двадцать назад, сразу после техникума, так в этот дом и поселили. Вы, если хотите, приходите к нам через часок, мы с ней чай пьем перед тем, как мне в кинотеатр идти, билеты на вечерний сеанс продавать.
– Спасибо, придем, а пока мы на речку сходим.
– Тогда вам вон по той дороге все время прямо, а потом, как ручей перейдете, по краю поля держитесь, к речке и выйдете, аккурат там, где купаются.
Перед походом в гости на чай подруги завернули-таки в сельпо. Как и говорила Полина, ассортимент состоял из круп, чая, сахара, муки, подсолнечного масла, еще каких-то продуктов, а также действительно тренировочных брюк, блузок неясного происхождения, колготок, парфюмерии и обильного ассортимента бытовой химии, которой магазин провонял насквозь. Из напитков была водка, какая-то явная бормотуха, пепси и пиво трех сортов.
– Хорошо, что мы из Москвы конфет взяли, не с пустыми руками идем, – сказала Степанова.
– Ну что, мы чаю хотим, – бодро заявила она же, когда вся компания ввалилась в двухкомнатную квартиру.
– Милости просим, рассаживайтесь. Это соседка моя и подружка, Валентина, учительница в нашей школе. Меня Анной зовут, а вас как? А то мы и познакомиться не успели, когда я с ведром-то вам повстречалась.
Хозяйки порадовались московским конфетам, Анна разлила чай по разномастным кружкам, открыть разговор решилась, конечно, Катька:
– Валентина, а что вы преподаете?
– Французский, рисование и биологию. По диплому я учитель французского, а остальное приложилось. Учителей не хватает, а за тем, чтобы все предметы изучались, в районо строго следят. Зарплату опять же доплачивают. Рисовать я с детства любила, а биологию пришлось самой выучить, когда учитель умер, а нового прислать уже который год все только обещают.
– А от чего биолог умер?
– Старенький был.
– Старенький – это сколько?
– Год до пенсии не дотянул.
– Пил, что ли?
– Ну, пил, конечно. Но не так, чтоб шибко, правда, Ань? Не сказать что алкоголик.
– Он от печени умер. Так сказали, – подтвердила Анна.
– Вы простите, пожалуйста, я, наверное, страшно глупый вопрос задам, – подала голос Полина. – Чего вам в жизни больше всего не хватает?
– Почему же глупый? – Валентина посмотрела Полине прямо в глаза. – Думаете, мне мужа не хватает? Так он у меня был. Но я его выгнала, потому что он был алкоголик.
– И он тоже умер?
– Умер, а как же. Выгнала его к матери, они там на пару и квасили, пока сначала он не умер, а потом и она. Я им последние два года еду носила и убиралась. Жили как свиньи, прости господи. Чего мне не хватает? Одежды приличной и крепкой. В Колпне по базарным дням много чего можно купить, но это все паленка. Я в прошлом году кроссовки купила, чтобы в огороде работать, – у нас всех, кто в этих домах живет, там за пустырем огороды. За одно лето развалились. Костюм бы купить, все-таки в школе работаю.
– Мы с Валькой в Орел подались – так там тоже паленка, – опять подала голос Анна.
