15
ОСУЩЕСТВЛЕНИЕ ПОСЛЕДНИХ ПЛАНОВ
Остается добавить совсем немного.
Спустя месяц после казни Тимошки Малороссия присоединилась к России. Спустя полгода, летом 1654 года, Россия двинула свои войска на Польшу и тем самым опередила намерения других сторон. На следующий год, предварительно известив царя Алексея Михайловича, войну с Польшей начала и Швеция. Надо признать, что русская дипломатия сумела отстоять свое право участвовать в разделе земель своего западного соседа.
Королева Христина летом 1654 года отказалась от трона и уехала в Италию, где и умерла спустя 35 лет.
Относительно Ивана Патрикеева сведения расходятся. Иоганн де Родес получил сведения о том, что он умер в конце 1653 года. Но из некоторых документов следует, что этот искренний покровитель Акундинова жил еще долго и незаметно и умер, предположительно, уже во времена Петра I.
Константин Конюховский был наказан — ему отрубили три первые пальца на левой руке и сослали в дальний город Сибири. После этого он навсегда исчезает из исторических документов.
Гетман Богдан Хмельницкий умер в 1657 году, так и не успев осуществить свои замыслы политической независимости Украины. Названный брат Акундинова, Иван Выговский, получил на казацкой раде гетманскую булаву и начал действия с целью отсоединения от России. После военных неудач бежал в Польшу, где и был расстрелян как бунтовщик.
Но все же дипломатические усилия Акундинова не пропали даром: союз, о котором он хлопотал, состоялся. Незадолго до смерти Богдана Хмельницкого, в начале 1657 года, был заключен договор между Швецией, Трансильванией, Бранденбургом и Украиной о разделе Польши. Королю шведскому должна была достаться Великая Польша, Ливония, Гданьск с приморскими землями; бранденбургскому курфюрсту— все польские владения в Пруссии, Ракоци — Малая Польша, Великое княжество Литовское, княжество Мазовецкое и княжество Русское (Червонная Русь). Украина с остальными южнорусскими землями по этому договору признавалась навсегда отделенной от Польши. Россию в этот союз не пригласили.
Ободренные этим союзом, шведы стали претендовать на Литву, уже захваченную русскими войсками. Царь Алексей Михайлович должен был прервать победоносное наступление на западе и обратиться на север. Это было, конечно же, весьма нежелательное для России осложнение отношений с соседями. Тень Акундинова вновь замаячила на политическом горизонте…
Но это был лишь последний отголосок беспокойной жизни и деятельности 11-го самозванца.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
После смерти Акундинова прошло три с половиной века. И теперь вряд ли можно найти какое-либо серьезное подтверждение его родства с Шуйскими. Впрочем, нельзя и достаточно обоснованно доказать его обман. Поэтому вопрос об этой загадочной личности так и останется в нашей истории нерешенным. И хотя я, как автор, все же склоняюсь к мысли, что не все в рассказах Тимошки вымышлено, и даже уверен в том, что был он благородного происхождения, мне его трагедия видится в другом — в том, что он не был признан в России.
Можно только сожалеть, что этот необычайно одаренный человек не нашел себе достойного места и занятия на родине. Многочисленные его способности так и не были реализованы до конца, и его талант был растрачен на пустяки и бесконечную борьбу с обстоятельствами. В то время Россия была чрезвычайно бедна умными и образованными людьми, поэтому звезда Акундинова могла подняться очень высоко. Он мог украсить отечественную литературу и придать ей новое направление, мог быть великим дипломатом или государственным деятелем, которого Россия помнила бы и гордилась. Но судьба, в силу каких-то неведомых нам причин, не была к нему благосклонной. Родина отвернулась от него, и он умер в расцвете лет с постыдным клеймом негодяя и обманщика.
ПРИЛОЖЕНИЯ
ПРИЛОЖЕНИЕ 1
Свидетельство Тимошки Акундинова, ложно называвшегося князем Иваном, сыном царя Василия Иоанновича Шуйского, данное им в бытность в Венеции тамошнему жителю Анастасию Милярду, в знак особенной благодарности за гостеприимство и услуги, им оказанные. Писано 1648, октября 26.
Под этим свидетельством помещена приписка: «Писал подьячий Костянтин Конюховский, его княжеской милости жилец».
Такое же свидетельство дано иеромонаху Феофилакту, настоятелю церкви Св. Георгия в Венеции.
ПРИЛОЖЕНИЕ 2
Печать Акундинова, которая была изготовлена в Италии.
Изображение увеличено.
ПРИЛОЖЕНИЕ 3
Письмо Акундинова из Чигирина к путивльскому воеводе, боярину князю Семену Васильевичу Прозоровскому:
«Князь Семен Васильевич, государь!
Не тайно тебе о разоренье московском, о побоищах междоусобных, о искорененье царей и царского их рода и о всякой злобе лет прошлых, в которых воистину плач Иеремии о Иерусалиме исполнился над царством Московским, и великородные тогда княжата скитались по разным городам, как заблудшие козлята, между которыми и родители мои незнатны и незнаемы в разоренье московское от страха недругов своих невольниками были и со мною невинно страдали и терпели, а сущим своим прозвищем, Шуйскими, не везде называться смели. Об этом житье-бытье нашем многословить не могу, только несчастью своему и бедам настоящее время послухом[65] ставлю, которое время привело меня к тому, что я теперь в чужой земле в незнаемости окован сиротством и без желез чуть дышу, и
