знакомые цифры, Урлог спокойно, сохраняя достоинство, проследовал в указанное место и оглянулся посмотреть, кто же будет его соратниками. Увиденное его не порадовало. Впрочем, особо и не огорчило, могло быть и хуже. Подбежавший к варвару хоббит в соломенной шляпе, наоборот, ликующе визжал, а вот гном, остановившийся чуть в отдалении, молча бросал на них мрачные взгляды исподлобья. Урлог мысленно вздохнул. Похоже, без проблем на этот раз не обойтись.
- Что бы вы там ни говорили, я не буду с вами работать! Даже не уговаривайте!
- Но почему? Нас же сам бог выбрал.
- Мне всё равно, кого он там выбрал! Я отказываюсь работать в такой компании! Я - бард, и мне необходимо понимающее окружение, а не надутый эльф и придурочный хоббит!
- Я не придурочный! Я маг!
- Ещё лучше! Придурочный хоббитский маг и надутый, причём в буквальном смысле этого слова, эльф!
- Урлог есть не надутый, Урлог есть накачанный.
- О Мэйфиет, богиня поэзии, это существо ещё и говорить умеет!
- А я – Редькинс. Пэтти Редькинс. Ещё меня зовут Зелёный Нос.
- Слушай, Хрен Редькинс, ты можешь хоть немного помолчать?! У меня случился творческий подъём, и я хочу написать гимн в честь нашего славного похода!
- Эй, ты же только что говорил, что никуда с нами не пойдёшь!
- Молчи, мелочь! Тебе никогда не понять душу истинного барда!
- Урлог точно не понимать.
Вот в таких перепалках одна из трёхсот тридцати трех команд мило проводила оставшееся до начала приключения время. Гном сразу же принялся ругать всё и всех, периодически угрожая спеть так, что даже богам станет тошно. Хоббит весело прыгал и рассказывал забавные, как ему казалось, истории из своей жизни, и его хорошее настроение не портилось даже от гномьих истерик. А эльф-варвар молчал и думал о том, какую практическую пользу могут принести его новые товарищи. Вообще-то хоббиты славились как хорошие кашевары и воры, а гномы отлично разбирались в механизмах и ближнем бое, но проблема заключалась в том, что хоббит постоянно трындел о своих магических талантах, а гнома интересовало только сложение новых песен.
- Ты, картофельная мелочь, не крутись и не ори! Я уже почти подобрал слова! Вот: о славный поход за моря-океаны, куда мы идём за мечтою своей…
- Эй, а ведь ты фальшивишь.
- Молчи! Это у меня такая манера пения! Гномья!
- Эй, Урлог! Он ведь и вправду фальшивит?
- Урлог не знать. Но Урлогу нравится. Урлог вспоминать родину.
- Тебе правда нравится?! – гном так удивился, что даже уронил листок бумаги, на который записывал текст песни. – Тебе нравится, как я пою?!
- Урлог слышать вой снежного дракона. Урлог скучать по снежным драконам, а славный гном напоминать ему о них.
- Тьфу, - обиделся гном и с напускным презрением отвернулся от собеседников. Однако долго изображать обиду он не смог и уже через полминуты принялся украдкой бросать заинтересованные взгляды на Урлога. До сих пор гному ни разу не приходилось слышать комплиментов в свой адрес, и фраза, сказанная эльфом-варваром, изрядно потрясла непризнанного барда. Немного подумав, он решил, что пока не стоит портить отношения со своими новыми коллегами и надо попробовать с ними сблизиться.
– Басс Драммингс к вашим услугам, – неожиданно вежливо представился гном. – Если вам нужны боевые, маршевые или лирические песни, можете обращаться ко мне.
- А мне можно обратиться? – снова вылез хоббит. – Напиши песню о моих подвигах! О том, как я сражаю наповал своих врагов мечом и магией! Только не фальшивь на этот раз.
- Помолчи, Зелёный Хрен! – буркнул гном. – Не видишь, что я общаюсь с истинным поклонником своего скромного таланта?!
- Я Зелёный Нос, а никакой не Хрен, – поправил хоббит, даже не заметив оскорблений.
- Пока ты ни научишься ценить мои песни, будешь Хреном!
- Ты вначале петь научись, чтобы я тебя мог ценить. Старый Брук, когда напьётся, и то лучше тебя поёт.
- Вот и иди слушай своего Брука, а меня не доставай! Я пою лишь для настоящих ценителей!
Впрочем, что касается поисков общего языка, группа Урлога, Пэтти и Басса мало чем отличалась от сотен других. В зале стоял шум и гвалт, раздавались ругань и вопли возмущения. Конечно, ведь мало кому понравится, когда его запихнут в одну команду с заклятыми врагами, да ещё и поставят перед фактом, что отныне он даже думать не должен о том, как бы побыстрее расквитаться с противниками. Волей-неволей приходилось мириться с таким положением дел, но каким трудом это достигалось!
Наконец формирование команд закончилось, и Милфудж, взлетев под потолок, торжественно воскликнул.
- Свершилось! Отныне вы все становитесь исполнителями моей воли!
- Так мы типа теперь Воины Божьи? – продолжал ёрничать пустынник.
- Можете считать себя таковыми, – улыбнулся бог. – Хотя я бы предпочел считать вас, своими… хм… посланниками. Да, точно. Посланники Божьи!
- И послали нас куда подальше, - прокомментировал кто-то из рыцарей. – Ладно, а что теперь?
- А теперь вы получите деньги и компас, после чего я вас высажу там, где будет удобнее найти необходимое снаряжение и куда у меня хватит сил всех донести. Думаю, город Кинтеласт вполне подойдет.
По довольным лицам присутствующих читалось, что они не против высадки в Кинтеласте. Город располагался на пересечении практически всех мировых торгово-транспортных путей, и из него можно было без проблем добраться даже на соседний материк, а тамошние магазины предлагали широчайший выбор оружия, доспехов, амуниции и магических артефактов.
Тем временем Милфудж приступил к раздаче наличных и волшебных компасов. Через зал выстроилась очередь. Кое-кто, быстренько оценив ситуацию, стремился после получения денег прорваться к богу ещё раз, чтобы охватить вторую порцию. Таких хитрецов отгоняли призрачные слуги. Впрочем, и среди героев нашлось немало тех, кто с удовольствием отвесил подзатыльник любителям дармовых денег.
Урлог, получив свою долю одним из последних, пошёл к Бассу и Пэтти, которые и не переставали спорить. У варвара в голове постепенно выстраивалась концепция будущего похода, и он даже решил, куда именно им отправиться. А в это время у него под боком разворачивались совсем иные страсти.
- У тебя просто нет слуха! – ревел гном. – Я знаю, что моё пение не идеально, но я же учился у самого Милседи!
- А это кто? – не унимался хоббит. - Король орунов?
- Сам ты орун, Хрен Редькинс! Милседи - один из величайших бардов прошлого столетия! И пускай маэстро больше не выступает перед публикой, зато он стал прекрасным преподавателем и воспитал немало известных менестрелей и придворных бардов!
- А судя по твоему голосу, еще и драконов, - ухмыльнулся Пэтти. - Сколько ты у него учился? День, два?
- Три… часа, - хмуро признался гном, с неохотой вспоминая свой самый знаменитый позор. Милседи хватил удар, когда он услышал рёв Басса, а ученики и слуги маэстро, приведя наставника в чувства, пинками выгнали незадачливого менестреля на улицу.
- Шустро ты! Но не огорчайся. Если нашему варвару твоё пение понравилось, можешь смело отправляться к его сородичам, у них ты точно будешь иметь успех.
- Заткнись, Редькинс, - буркнул гном, который, честно говоря, сам только что об этом думал.
- От того, что я заткнусь, слух и голос у тебя не появятся, - Пэтти ехидно показал гному язык и спрятался за спиной у Урлога.
Драммингс злобно смотрел на своего оппонента. Вообще-то он мог мигом собрать свою арфу и, используя «демонический вокал» (как его назвал сам маэстро Милседи), покарать злобного критика. Но
